Она поднялась, потянулась к телефону, вытянула губы трубочкой:

— Шесть утра! Ничего себе… — покосилась через плечо, потом повернула сотовый камерой на себя и сделала сразу два снимка подряд. — Интересно, а где вчера остался мой халат?

Халат нашелся на кухне. Алина оделась и уселась напротив задержавшегося гостя, глядя, как он завтракает, жадно уплетая мясо. Сильный, невоспитанный, зубастый самец, который привык держать в узде своих женщин, карать за непослушание и требовать исполнения прихотей…

Дикарь перестал есть и поднял взгляд.

— Я согласна, — сказала она и вздохнула: — Это, наверное, психоз и мазохизм, но я согласна.

Мужчина поднялся, обогнул стол, подхватил женщину на руки, подержал перед собой, молча глядя в глаза. Потом неожиданно поцеловал ей колени и опустил обратно. Отправился в ванную.

— Эй, ты чего? Ты что, меня понял? — забеспокоилась Алина, потрусив следом. Включила свет.

Дикарь, подняв свой доспех, деловито прилаживал его на тело. Женщина вздохнула, подала ему черепушку. Мужчина кивнул, застегнул ремень, открыл сумку, начал закрашивать перед зеркалом лицо. Алина, не удержавшись, потянула из кармана телефон, пару раз им щелкнула, встала у дикаря за спиной. И, когда тот закончил макияж, сделала еще одну фотографию.

Гость опоясался, перекинул через плечо перевязь с мечом. Алина выскочила следом, спросила в прихожей в спину:

— Ты вернешься?

Дикарь остановился, опустив голову. Повернулся, обнял, крепко поцеловал ее в губы и только после этого вышел наружу.

Алина рассмеялась. Отерла рукой губы, обнаружив на запястье полоску черной краски, передернула плечами:

— Как только мужики с нами, накрашенными, целуются?

Крутанулась вокруг своей оси, отправилась в комнату, разбудила компьютер. Избыток чувств подзуживал на глупости. Алина открыла свою страницу, с ухмылкой уточнила статус с неизменного: «Все мужики козлы» на «Почти все…» и широким жестом поменяла фотку себя с дочерью на последнюю из ванной, подписав: «Собираю парня на работу».

Уже через миг появился комментарий от вечной полуночницы Лены Корчаковой:

«Воистину в тихом омуте черти водятся. Вижу, ты, подруга, оторвалась!»

«Обычный вечер при свечах…» — с улыбкой ответила Алина.

«…Переходящий в завтрак, — дополнила подруга. — О противозачаточных хоть не забыла?»

Алина поморщилась. Эта мысль за все минувшее приключение к ней не пришла ни разу. Она глубоко вздохнула и набрала:

«Плевать!!!»

«Понятно, — оценила Лена. — ОТОРВАЛАСЬ!»

Атрамир в это самое время поворачивал из пустынной рассветной расселины, на краю которой возвышался отрог с пещерой двух женщин, в тянущееся к северу ущелье. За спиной загудел воздух, с трудом удерживая широкие крылья. Драконы промелькнули над его головой и опустились между двумя крупными дохлыми демонами, утыканными стрелами. Молодой волхв приложил руку к груди и почтительно поклонился:

— Приветствую вас, мудрейшие…

Огнезар и Жадомир сложили крылья, опускаясь ниже к земле. С их спин соскользнули Дивислав и Неждана, хмурые гмуры. Простого целителя удостоило своим вниманием больше половины Малого Совета.

— Ты не пришел вечером рассказать о своих впечатлениях, храбрый воин народа людей… — Голос Величара прозвучал совсем рядом. Но вот где находится сам чародей, понять было невозможно. Альвы умели прятаться, этого у них не отнять.

— Прости меня, мудрейший из мудрых. Я забылся…

— Мы знаем, — ответил невидимый собеседник. — Когда ты не пришел, мы обеспокоились твоей судьбой, и я нащупал волны твоего сознания. Твоя забывчивость достойна прощения, ибо чувство показалось мне могучим, как седые горы, и горячим, как само солнце.

— Она нуждалась в исцелении, мудрейший, — покосился одними зрачками влево молодой рипеец. Кажется, чародей находился там. — Альвы учат, что волхв обязан любить того, кого исцеляет. Иначе его сила не подействует.

— Ты превзошел самого себя, воин, — усмехнулась Неждана, запустив большие пальцы за пояс. — Я ей даже позавидовала. Жаль, никто и никогда не лечил меня с таким тщанием.

— Дочь твоей избранницы обладает даром, молодой воин. — Голос альва прозвучал откуда-то из-под ног. Хотя, когда имеешь дело с лесными чародеями, ушам доверять не стоит. — Если она попадет в наш мир, народ мудрости обязательно выберет ее в ученицы, и она добьется больших успехов.

— Я не говорил, что она моя избранница… — возразил Атрамир.

— Тогда скажи!

— Зачем?

— Посмотри по сторонам, воин, — сделал шаг вперед могучий Дивислав, — ответь мне, чего мы добились в нашей великой битве?

— Мы почти истребили демонов и дали людям свободу! Служители зла больше не пытаются нападать на нас, не решаются на битву. Похоже, мы все-таки победили!

— Мы завоевали здешним смертным свободу. А они заметили свое великое обретение?

Вопрос заставил молодого волхва задуматься.

— Демоны стараются сделать их жизнь сытной и спокойной, — наконец ответил Атрамир. — В их пещерах из стен течет вода и туда же дуют ветра, унося запахи. У них есть пещеры с холодом, еда из камня, свет без солнца. Им нет нужды покидать свои убежища, у них имеется все, что нужно, чтобы в покое и безопасности набирать вес.

— Он понимает, — улыбнулась Неждана.

— У гмуров есть обычай, — опустил белую голову Огнезар. — В глубоких пещерах, где не на кого охотиться, они откармливают себе в пищу кроликов. У тех в клетках тоже всегда есть и пища, и вода, всегда чисто, светло и безопасно… Пока не наступает час пирушки.

— Подобно этим кроликам, воин, смертные сего мира не желают покидать свои пещеры, не желают расставаться с кормушками и поилками, боятся потерять своих демонов, — продолжил Дивислав. — Помнишь, как после последней битвы смертные кинулись помогать им, людоедам, хозяевам, а вовсе не воинам, что жертвовали собой ради их свободы! Такова она, рабская преданность!

— Я знаю об этом, мудрейший, — согласно кивнул молодой волхв, который еще вчера сам же и рассказывал о странностях мертвого мира Малому Совету. — Но как можно обвинять в рабстве тех, кто никогда не видел свободы? Это мы выросли под ясным небом, пили чистую воду и охотились на живую дичь! Что могут знать о свободе и счастье рожденные в мире смерти?

— Он понимает… — повторно кивнула Неждана, тоже подступая на пару шагов. — Можно ли требовать выбора между свободой и рабством от тех, кто не знает свободы? Чтобы рабы сделали выбор, кто-то должен им эту свободу показать!

— Хотя бы кому-то одному, — уточнил Огнезар.

— Моей женщине?!

— Кто-то должен сделать выбор, храбрый воин народа людей, — прошелестел ветром Велизар. — Женщина верит тебе, она желает быть с тобою рядом. Она готова быть послушной и преданной. Если не она — тогда кто? Нам больше некого пригласить в наш мир и показать, как живут свободные люди! Если схватить случайного раба, он умрет от ужаса еще до того, как мы пронесем его через Врата Демонов. Оказавшись в нашем мире, он даже не поймет, чего от него хотят. А твоя женщина — поймет.