Из убежища показался Сварт Хендрик и принялся шумно мочиться в песок. Потом подошел к костру, застегивая брюки, широко зевая, и понюхал кофе в котелке.

– План меняется, – сказал ему Лотар. Хендрик замигал и сразу стал настороженно внимателен.

– Почему?

– Женщина везет алмазы одна. Она их легко не отдаст. А я не хочу, чтобы она пострадала.

– Я не стану…

– Еще как станешь! Когда ты возбуждаешься, ты стреляешь, – резко оборвал его Лотар. – Но это не единственная причина. – Он загнул палец. – Во-первых: на одну женщину довольно всего одного мужчины. У меня достаточно времени, чтобы переделать веревки, тогда я из своей позиции смогу сбросить камни. Во-вторых: женщина знает тебя, и это усиливает опасность, что нас раскроют. В-третьих… – Он помолчал; истинная причина заключалась в том, что он снова хотел оказаться наедине с Сантэн. В последний раз. Он больше никогда сюда не вернется. – Наконец, мы сделаем так, потому что я так сказал. Ты останешься здесь с Манфредом и лошадьми и будешь готов выехать, как только я кончу работу.

Хендрик пожал плечами.

– Помогу тебе приладить веревки, – сказал он.

* * *

Сантэн остановила «даймлер» в начале выемки и, оставив двигатель работать, встала на подножку и принялась осматривать переезд.

В мягкой, лимонного цвета пыли она видела нетронутые, четкие следы своей машины. С того времени как она проехала здесь накануне ночью, никакого движения по переезду не было. Она достала флягу с водой, сделала три глотка, снова закрыла ее и повесила на скобу на запасном колесе, потом села в машину, захлопнула дверцу и отпустила ручной тормоз.

«Даймлер» начал спускаться в выемку, быстро набирая скорость. Неожиданно камни и земля пришли в движение, и обзор впереди закрыло облако пыли. Сантэн нажала на тормоз.

Берег с одной стороны рухнул и почти полностью завалил выемку камнями и землей.

– Merde! – выругалась она. Расчистка завала или поиски объезда задержат ее. Она сдала назад, повернулась на сиденье, глядя назад через разбитое забастовщиком стекло, и почувствовала первую дрожь тревоги.

Берег обрушился и позади «даймлера», превратившись в мягкий откос-месиво. Она застряла в выемке. Сантэн высунулась из окна и с тревогой огляделась, кашляя от пыли, которая по-прежнему окутывала машину.

Когда пыль слегка рассеялась, Сантэн увидела, что дорога впереди перегорожена лишь частично. С противоположной от обвала стороны осталась узкая щель, недостаточная, чтобы пропустить широкий «даймлер». Но к его крыше была привязана лопата… Несколько часов работы под палящим солнцем расчистили бы дорогу достаточно, чтобы провести «даймлер», однако Сантэн раздражала задержка. Она потянулась к ручке дверцы, но предчувствие опасности остановило ее, и она оглянулась.

На верху подъема стоял человек и смотрел на нее. Его сапоги, приходившиеся вровень с ее глазами, были потерты и белы от пыли. На синей рубашке темнели пятна пота. Человек был высокий, суровый – солдат или охотник. Но ее привели в ужас ружье, которое он нацелил вниз на нее, и маска у него на голове.

Маска была сделана из белого мешка из-под муки. Сантэн смогла прочесть на ней красную и синюю надпись «Премьер миллинг К° лтд» – невинная кухонная принадлежность с двумя бесконечно угрожающими прорезями для глаз, сделанными в ткани. Маска и ружье точно подсказали ей, чего ожидать.

Целый ряд мыслей промелькнул в ее сознании, пока она, застыв, сидела за рулем и смотрела на этого человека.

«На алмазы не распространяется страховка. – Эта мысль пришла ей в голову первой. – Следующая станция в сорока милях впереди, – была вторая мысль, а затем: – Я забыла перезарядить дробовик, оба заряда истрачены».

Человек вверху заговорил. Маска искажала его голос, к тому же он его явно изменил.

– Глуши мотор! – Он показал движением ружья. – Выходи!

Она вышла и в отчаянии огляделась; ее ужас прошел, сменившись потребностью думать и действовать. Она смотрела прямо вперед, на узкую щель между мягким откосом, образовавшимся при обвале берега, и крутым противоположным берегом выемки.

«Я могу пройти, – подумала она, – по крайней мере, могу попробовать».

И снова нырнула в машину.

– Стой! – закричал человек над ней, но она на малой скорости тронула «даймлер» с места.

Задние колеса завертелись в мелкой желтой пыли, отбрасывая ее назад двойным фонтаном. «Даймлер» двигался вперед, задняя его часть раскачивалась, но он резко набирал скорость, и Сантэн нацелила капот в узкую щель между берегом и обвалом из земли и камня.

Она услышала крик человека наверху и над кабиной просвистел предупредительный выстрел, но она не обратила на него внимания, сосредоточенная на том, чтобы вырвать «даймлер» из западни.

Она проехала двумя колесами высоко по откосу, и «даймлер» накренился так сильно, что грозил опрокинуться, но скорость продолжала расти. Сантэн трясло и бросало из стороны в сторону, так что когда машина наклонилась еще сильнее, она не упала только благодаря тому, что держалась за руль.

И все же щель была слишком узка: ближний к ней борт уперся в груду земли и камня. «Даймлер» резко дернулся, высоко поднял нос и бросился вперед, как охотник на изгородь. Сантэн швырнуло вперед, на ветровое стекло, но она выставила перед собой руку, смягчая удар, а второй рукой продолжала держаться за руль.

«Даймлер» с резким скрежетом начал сползать. Сантэн вдавило в спинку кожаного сиденья. Она почувствовала, как «даймлер» тяжело соприкоснулся днищем с камнем, как боксер, получающий удар в живот; задние колеса завертелись в поисках опоры, перевалили через груду земли. Потом нашли опору, и «даймлер» снова бросило вперед.

Он перевалил через препятствие и обо что-то ударился. Сантэн слышала, как что-то сломалось – одна из рулевых колонок; руль свободно завертелся под ее руками. «Даймлер» преодолел препятствие, но он был смертельно ранен и не слушался. Заслонка карбюратора оказалась широко открыта.

Сантэн закричала и вцепилась в приборную доску, когда машина покатилась назад, к речному руслу и врезалась в берег; ее отбросило и ударило о другой берег. При каждом столкновении кузов проминался и рвался.

Сантэн отчаянно пыталась добраться до зажигания, но стрелка спидометра плясала где-то возле отметки тридцать миль в час, и ее снова бросило через пассажирское сиденье. Угол стального ящика с алмазами врезался ей в ребра, потом ее швырнуло в противоположную сторону.

Дверца открылась в тот миг, когда «даймлер» выбрался из выемки и полетел в русло реки, и Сантэн выбросило наружу. Она инстинктивно свернулась в клубок, словно падала со скачущей галопом лошади, кубарем покатилась по мягкому белому песку и наконец остановилась, упираясь в него коленями.

«Даймлер» продолжал вертеться на дне сухого русла, мотор ревел, переднее колесо, поврежденное камнем, отлетело и ускакало, как какой-то зверек, и ударилось о дальний берег.