– Осмотрели?

– Да, врач осмотрел и пришёл к выводу, что она предположительно гражданка. След от линка на запястье остался и, хотя одета в явно чужие вещи, но, как сказал медик, нижнее бельё хорошего качества. Стоят если не очень дорого, но не гражданину они не по карману.

– Что она линк потеряла?

– Может и потеряла, может, отняли, украли. Не могу знать. В вещах ни оружия, ни чего-либо интересного не обнаружили.

– По базе пробили? Кто она?

– База перегружена, сами знаете. Пока установить личность не удалось.

– Когда очнётся?

– Через час, может два. Ей вкололи противошоковое и успокоительное.

– Ясно. Ладно, пошёл на доклад, – недовольно протянул дежурный офицер. Он шёл по широкому коридору, кивком отвечая на приветствия солдат.

Воинская часть, где проходил службы капитан Нестеров, располагалась на окраине мегаполиса, в лесном массиве и не была обозначена ни на одной карте. Все сооружения, военные и вспомогательные объекты находились глубоко под землёй. Вероятный противник, конечно, знал, что где-то в этом районе расположено воинское соединение, но то, что эта воинская часть является одной из сотен секретных подразделений, где на боевом дежурстве стоят баллистические ракеты повышенной мощности, понятия не имел. Высоченный забор, действующие меры секретности, глубина залегания основных шахт и, главное, грамотно продуманная дезинформация, наводила на мысль, что это обычное тыловое соединение. Размеренная, строго регламентированная жизнь полка специального назначения изменилась после поступления несвойственного приказа. Вместо команды: «Перевести полк в состояние боевой готовности: «Постоянная»», командование получило приказ обеспечить прибытие и временное пребывание мирных граждан конфедерации согласно прилагаемому списку. Сначала думали, что учения по гражданской обороне, но когда по открытым каналам связи прозвучало обращение Президента Тихомирова, поняли, что это не учения и принялись выполнять приказ.

Полковые убежища глубокого залегания способны принять до двух тысяч человек на срок до двадцати месяцев, но приказано обеспечить пребывание в убежище не менее одного года, плюс гражданские. При штатной численности полка в тысячу восемьсот человек, пришлось высчитывать нормы положенности и корректировать списки. Капитан Нестеров тайно радовался, что вычёркивать из списков приходилось не ему.

– Входи капитан, – с порога послышался голос полковника Трегубова.

– Разрешите?

– Докладывай.

– За время дежурства, – начал доклад капитан, сразу перейдя к основному вопросу, – задержан человек – девушка, предположительно гражданка.

– Она сама дошла? Проверили, есть в списках?

– В том-то и дело, линка при себе нет, но имеется след от его длительного ношения. Установить личность пока не удалось.

– Как так? Что она сама говорит? – не сразу понял полковник.

– Она без сознания. С ней занимался медик.

– Обстоятельства, при которых её задержали? – потребовал подробного доклада полковник. Не нравилось ему, что вокруг секретной части ходят непосвящённые и это не первый случай. Но тогда были не граждане, а сейчас… Полковник слушал доклад капитана спокойно, изредка уточняя детали.

– …«Питон» применил не летальное оружие. Кодов активации полных функций у дежурной смены до настоящего времени не имеется, – завершил доклад капитан, ожидая решения вышестоящего начальства.

– Коды получите. Пришёл соответствующий приказ, а вот с неизвестной… – полковник задумался. Получен однозначный приказ, что в убежище могут укрыться только полноправные граждане и то из списка. Полковник для себя нашёл решение. Если подтвердится, что нарушительница полноправная гражданка, то даже если её нет в списках, оставит в убежище. Сегодня прибыла вторая партия мирных жителей и, судя по численности, их меньше, чем предполагалось. Так что свободные места в убежище имеются. – Как очнётся, оповестите меня, я с ней поговорю.

Света очнулась в пустом, освещаемом искусственным светом помещении без окон. Сильно болела голова, тошнило. Осмотрелась и с трудом поняла, что находится в больничной палате. Вокруг однотипная мебель, белое бельё и она сама лежит в больничной пижаме.

– Доброе утро! – Света вздрогнула от неожиданно громкого голоса. – Как себя чувствуете?

– Хорошо, но голова болит, – поморщилась Света, потирая виски. Болевые ощущения мешали сосредоточиться, но она спросила, – вы врач? Я в больнице? – перед ней в медицинском халате стоял средних лет мужчина.

– Да, я – медик. Но вы в госпитале, а не в больнице.

Врач подошёл к Свете, взял её руку. Прикрепил датчик и, сверившись с каким-то прибором у него в руках, удовлетворённо кивнул.

– Что ж, хорошо, а голова скоро пройдёт. Денёк полежите и восстановитесь.

– Доктор! Что со мной? Как я тут очутилась? – встрепенулась Света, не понимая происходящего. Она помнила, что набрела на непреодолимый высокий забор, а потом встретила какое-то механическое чудовище, но что было дальше, не помнила.

– Успокойтесь, не кричите, – отстранился доктор, – а то придётся вколоть успокаивающие, что мне делать не хочется. У вас организм молодой, сам в состоянии справиться и пичкать его препаратами считаю излишним. И ещё. Я не уполномочен отвечать на вопросы. Лучше ответьте: «Кто вы? Откуда? Как зовут?».

Света представилась, коротко рассказала о себе. Весь монолог уместился буквально в несколько минут, которые врач смотрел внимательным изучающим взглядом, изредка отводя глаза на прибор в своих руках.

– Что ж. Похвально. Почти не соврали. Сегодня к вам придут, и мой совет, будьте откровенны.

Медик удалился, а Света осталась лежать, коря себя за то, что не спросила, что с её вещами. Конечно, ничего ценного там не было, но всё