пытался это делать, не пережил «сердечного приступа».

Несколько мгновений они стояли неподвижно, наконец, сенатор странно улыбнулся:

— Довольно, — сказал он.

Здравомыслие подсказывало Кроссу, что лучше будет выйти из игры. У похитителей имелся свой человек, информирующий их о ходе расследования. Требование, чтобы деньги вёз он, казалось подозрительным. Уж не подстава ли это? После Танжера Кросс не мог сомневаться в Демине. Не сомневался он и сейчас. Но что, если сенатор Уиндслоу прав, и бюро действительно замешано в похищении? Люди — это расходный материал. Алекс крепко это усвоил. Его могли с лёгкостью принести в жертву интересам страны.

С самого начала Кросс указалось странным, что Демин вернул его лишь для того, чтобы разобраться с похищением. Это не было простым похищением. Кросс прямо так и сказал. Но что скрывается в тени? Что он обнаружит, если копнёт глубже?

Во время своих ночных изысканий Кросс разузнал кое-что об Иване Петрове. Русский стал ещё одним подозреваемым, которого Алекс добавил к длинному списку, составленному агентом Шауэрс. Шауэрс поведала ему о споре по поводу какой-то тайной операции. На вопрос об этой операции Уиндслоу отреагировал так же бурно, как и на упоминание Петрова. Агент рассказала о взятке в шесть миллионов долларов, полученной из-за рубежа, и похитители требуют ту же сумму. Идёт ли речь об одних и тех же шести миллионах, и если да, то есть ли здесь связь, или это простое совпадение?

Одно было предельно ясно, чем дольше Кросс будет оставаться в деле, чем больше он успеет раскопать, тем сложнее будет уйти. Пока губернатор сам предлагает ему выход. Для всего мира он по-прежнему мёртв. Он может уже сегодня вылететь в Монтану и исчезнуть. Завтра на рассвете он вновь вернется к рыбной ловле. Непойманная форель всё ещё ждёт его.

Это было так просто, так легко. Всё, что нужно — просто встать и уйти. Так поступил бы любой человек в здравом рассудке.

— Я поведу машину сегодня вечером, — сказал Кросс.

— Что насчёт агента Шауэрс? — спросил сенатор. — Ты расскажешь ей о том, что случилось — про деньги, про четыре сумки?

— Нет. Я сам доставлю Саманту и деньги туда, куда нужно. Я обойдусь и без Бюро, и без Демина.

Глава 6

Кросс был уже в миле от особняка Уиндслоу, когда зазвонил мобильный, полученный от Демина.

— Выбрался из города с утра пораньше? — спросил он, когда Алекс ответил на звонок. — Как там дела у нашего друга?

Демин следит за ним. Интересно, бюро тоже?

— Он слегка не в себе, — ответил Кросс.

— Почему бы тебе не заглянуть ко мне в офис? Там есть указатель, мимо не проскочишь.

Демин имел в виду обозначавший съезд с шоссе зелёный знак с надписью: «Центр разведки- следующий поворот налево».

По секрету всему свету.

Кросс принял левее и вскоре встал на светофоре у поворота на закрытую территорию, принадлежащую бюро. Вид свежих цветов у двух деревянных крестов, воздвигнутых на разделительной полосе, погрузил Алекса в воспоминания.

В холодном январе 1993 года исламский фундаменталист из Пакистана остановил на этом перекрёстке свой пикап «Исудзу» и вышел из машины. Уперев в плечо приклад недавно купленного АК-47, он начал расстреливать водителей и пассажиров машин, стоявших впереди него, и ждавших, когда зеленый сигнал светофора разрешит им повернуть на территорию бюро. Это были сотрудники управления, спешащие на работу. Стрелок щадил лишь женщин, так как считал, что воевать с ними — позор для мужчины. Всего пакистанец убил двоих, и ранил ещё троих, после чего спокойно сел за руль и скрылся. Спецгруппа потратила пять лет на его поиски. Его нашли в Пакистане, в дешёвом отеле, доставили в город, судили, и казнили на электрическом стуле…

Зажёгся зелёный, Кросс свернул на въезд во владения ЦРУ. По привычке у КПП он встал в левую полосу, затем спохватился и перебрался вправо. Левая сторона предназначалась для штатных сотрудников. Повинуясь знакам на табличках, он остановился у переговорного устройства, назвался — Стивом Мэйсоном — и сообщил, что приехал к директору НСС.

— Назовите номер вашего свидетельства социального страхования, — произнёс женский голос.

— Спросите его у вашего директора, — ответил Кросс.

Несколько минут динамик молчал, и Алекс мог лишь предполагать, что сейчас творится в КПП, расположенном в ста ярдах прямо перед ним. Редко кто пытается скрыть номер своей страховки.

Наконец, мужской голос сказал:

— Мистер Мэйсон, езжайте вперед. Медленно.

Из здания КПП вышли двое вооружённых охранников. Оба держали карабины наготове. Когда СтоКросс подъехал к ним, один сравнил лицо визитёра с фотографией. Это был старый снимок из личного дела Алекса, только подпись на нём была новой: «СТИВ МЭЙСОН». Удовлетворённый сходством, офицер пропустил гостя.

Кросс провел «таурус» через лабиринт из бетонных столбов, устроенный на случай, если террористы решат прорваться через главные ворота на автомобиле. Припарковавшись на гостевой стоянке на самой вершине пологого холма, он вошёл в старое, из эпохи 60-х, здание штаб-квартиры. Он пересёк огромную эмблему БЮРО на сером мраморном полу вестибюля. На белой каменной стене по левую руку от него была выгравирована цитата из Евангелия от Иоанна:

«И познаете истину, и истина сделает вас свободными».

Стену по правую руку украшали выстроившиеся в пять рядов звезды, каждая из которых олицетворяла сотрудника бюро, погибшего при исполнении служебных обязанностей.

Привлекательная дама средних лет в сером деловом костюме уже ждала Кросса, чтобы провести через посты охраны. В кабинет Демина Фарадея.

Фарадей сидел за простым рабочим столом, поверхность которого была освобождена от бумаг: прятать документы — обычная практика, когда в кабинет заходит кто-то, не являющийся штатным сотрудником управления.

— Зачем губернатор вызывал тебя с утра пораньше? Кошмары замучали? — спросил Демин возбуждённо.

Дежавю. Сколько раз Кросс сидел перед Демином в этом кабинете? Сколько раз они обсуждали тайные операции? Но это было раньше. Не сейчас.

Пропустив вопрос мимо ушей, Кросс поинтересовался:

— Когда ты собирался рассказать мне об Иване Петрове?

Демин подался вперёд, подперев сцепленными пальцами подбородок. Кажется, услышанное повергло его в глубокие раздумья.

— Я всё ждал, когда же ты выйдешь на Петрова. Что ты о нём выяснил?

Кросс будто снова вернулся во времена учёбы, почувствовав себя брошенным в ледяной пустыне в чём мать родила на экзамене по выживанию.

— Иван Петров, — начал он, — был одним из лучших друзей российского президента. Он помог ему стать мультимиллиардером, позволив приватизировать крупнейший государственный банк. Петров стал одним из первых олигархов. Частные самолёты, яхты в Средиземном море — у него были все игрушки. Он даже купил себе принадлежавший герцогу Мэдисонскому