— Таких линий не существует, — покачала головой Максакова.

— По отдельности мы никуда не пойдём, — хмуро сказала Ленка.

— Хорошо, пусть вместе, — не стала спорить Драгана, — но какого именно результата они добьются?

— Не знаю, — пожала плечами Анна. — Может, и никакого. Возле Хозяйки все линии расплываются, вероятно, слишком сильная сущность. Но они останутся живы, это точно.

— Ну, значит, мы одни пойдём, — вздохнул я.

— Возникает вопрос — а мы-то тогда здесь зачем? — недовольно заметила Драгана.

Точнее сказать — зачем здесь Драгана? Милана наш проводник, помощь Анны вообще бесценна, а вот Драгана, по сути, ничего не делает, разве что попьянствовала с Ондатрой, да сходила с нами в трактир, чтобы остудить своим присутствием местных бандюганов. Всем понятно, что вклад её, по сравнению с другими, оказался не так уж велик. А главное, она сама это прекрасно понимает, и её самолюбие от этого сильно страдает.

— Боишься оказаться совсем ненужной? — усмехнулась Максакова, и глаза Драгана опасно сузились.

Анна всё же не удержалась… Хотя трудно было ожидать, что старые враги вдруг обо всём забудут и мгновенно подружатся. А вот я не рискнул бы сейчас Драгану поддевать. Она действительно мучится от чувства бесполезности — для человека с её складом характера такое совершенно невыносимо, — и может запросто куда-нибудь ввязаться просто для того, чтобы снова ощутить себя нужной. Кем-то, кто что-то делает и на что-то влияет. Человек мелкий обычно не опасен, от него и неприятности мелкие, а вот личность масштаба Драганы в мелочёвку точно не влезет, а там и нам не поздоровится. Так что я быстро сориентировался и начал спасать ситуацию.

— Мы справимся, — заверил я. — Посидите на дирижабле, всё будет нормально. А тебе, Гана, в любом случае надо оставаться, тебе никуда идти нельзя.

— Это ещё почему? — поразилась та.

— Потому что командиру не положено махать саблей в первых рядах, — объяснил я. — Ты организатор и командир экспедиции, твоё место в штабе. Так что смири свою жажду деятельности, спокойно сиди и занимайся своим делом.

Я мельком глянул на Милану Бобровскую, и она, поймав мой взгляд, слегка прикрыла глаза. Она явно тоже понимала опасность провоцирования Драганы.

— Я пойду с вами, — вдруг заявила Милана. — Провожу вас до половины дороги. Посижу у карл, там и подожду вас. Как напоминание, что с ними будет, если с вами что-то случится.

— А почему ты? — недовольно отозвалась Драгана.

— Потому что я не стану откручивать головы при малейшем подозрении, а сначала постараюсь досконально разобраться, — спокойно объяснила Милана. — Вы с Анной слишком горячие. Меня только беспокоит, как вы тут будете вдвоём.

— Нормально будем, — раздражённо дёрнула щекой Драгана.

— Не беспокойся, Лана, — вздохнула Анна. — Может, и поругаемся немного, но драться точно не станем.

После этих слов опять затевать спор было поздно, так что предложение Бобровской оказалось как бы само собой принято. Просто поразительно, как Милана это организовала буквально парой фраз. Определённо не так уж она проста, чувствуется умение управлять людьми. А чтобы управлять такими людьми, умение требуется немаленькое. Она могла бы далеко пойти в политике, только непохоже, что ей это нужно.

— Всё-таки я не понимаю, — проворчала Драгана. — Совершенно ничего не имею против Кеннера и Лены, но почему они? Что в них есть такого?

— Мне тоже интересно, — пожал плечами я. — В своё время узнаем. Надеюсь.

Это и вправду были доломитовые врата. Впрочем, именно врат там не было, какие-либо створки отсутствовали. Имелся довольно широкий проём в скале, который был идеально ровным — стены шли вертикально вверх и на высоте двух человеческих ростов переходили в полукруглый свод. Снаружи вход был отделан полированными плитами доломита[13], украшенными причудливой резьбой, некоторые элементы которой очень походили на буквы неизвестного алфавита. По обеим сторонам прохода в свободных позах стояли двое карл с карабинами на плече. Карабины были искусно украшены инкрустацией, и выглядели скорее церемониальным оружием, но при этом явно были вполне рабочими.

[13 — На всякий случай стоит упомянуть, что этот минерал у нас получил своё название только в XVIII веке, и в мире Кеннера он, конечно, называется по-другому.]

— Скажи «друг» и входи, — процитировал[14] я.

[14 — Вероятно, многие читатели помнят, что эта надпись была на воротах Мории в книге Толкина «Властелин колец».]

— Чего? — подозрительно посмотрел на меня Норит.

— Ну, бывает, на воротах так пишут, — объяснил я. — Скажи, что ты друг, и можешь входить.

— Ха! — прокомментировал Норит, умудрившись одним коротким междометием выразить целую гамму чувств. Стражники у врат дружно гыгыкнули, Милана посмотрела на меня с интересом, а Ленка привычно вздохнула. Гномы в этом мире, похоже, совсем не те, что у Толкина, да и здешние эльфы, прямо скажем, совсем не эльфы.

— У меня подруга живёт у вас в Масляном конце, — с иронией заметила Милана. — Когда я в следующий раз приеду к ней в гости, обязательно попробую это заклинание.

— Мы к этому пока только стремимся, — уклончиво ответил я. Глупо было рассчитывать на какое-то понимание — Толкина здесь не читали, да, наверное, и читать бы не стали. В мире, полном волшебства и волшебных существ, авторам фэнтези рассчитывать не на что.

— Пойдём, — скомандовал Норит. — У нас здесь по-простому. Чтобы войти, необязательно изображать из себя придурка.

— Вы всех пускаете? — заинтересовался я, едва за ним поспевая. Несмотря на маленький рост, шагал он на удивление быстро.

— А чего бы не пускать? — рассудительно отвечал Норит. — Не везде пускаем, конечно, а так-то почему нет? Большей частью полезные люди приходят, без дела-то здесь никто не слоняется. Раз пришёл, значит, дело есть.

— Ну, логично, — согласился я. Действительно, какой смысл ограничивать вход, если приходят только по делу? Тут мне вспомнились рассказы про Рифейск: — А, кстати, рабы у вас есть? Нам рассказывали, что в свободной зоне иногда пропадают люди. И что их продают вам для работы в шахтах.

— Что за чушь? — возмутился Норит. — Рабов у нас уже лет двести как нет, может, даже и больше. Невыгодны рабы, уж вам-то это точно должно быть известно.

— Я, вообще-то, рабов не держал, так что мне трудно сравнивать.

— Невыгодны, — авторитетно подтвердил Норит. — Их надо кормить, содержать. Надсмотрщики нужны. Это только кажется, что раб трудится даром, на самом деле расходов на него много, а работать он не хочет, и ещё попробуй его заставь. Над каждым надсмотрщика не поставишь.

— Нормы выработки можно установить, — подсказал я идею.

— Это само собой, — махнул он рукой. — А если он норму не выполняет? Допустим, заболел, или ещё что. Можно не кормить, конечно,