Темнело, на кораблях зажгли сигнальные фонари. Герцог приказал установить на мачте «Моры» большой фонарь, который должен был послужить путеводным маякам для всей корабельной армады. Однако ночью в пути экспедиционные суда неизбежно частью отстали от флагмана, частью «разбрелись» в проливе, потеряв из виду проблески огня на мачте «Моры».

Хронисты рассказывают, что обладавшая хорошим ходом на всех парусах «Мора» в ночи оторвалась от массы судов. При первых утренних солнечных лучах матрос-сигнальщик с мачты увидел вблизи английский берег и ни одного корабля армии вторжения позади флагмана. Потом напишут, что так герцог на рассвете 29 сентября потерял свою армию и флот. Хронисты также скажут, что спутников герцога охватила в тот час паника и душевное смятение, но только не его самого.

Вильгельм, не теряя самообладания, приказ стать на якорь, а команде ужинать. Сам он демонстрировал за столом полную бодрость духа. Завтрак еще не закончился, как на горизонте показались мачты первых подходивших судов. На «Море» казалось, «будто возник густой лес из деревьев, украшенных парусами…» Здесь следует сказать, что день 20 сентября является Днем святого Михаила, считавшегося святым покровителем Нормандии. Герцог не мог не учесть такого важного обстоятельства, отдавая еще вчера приказ на выход в море.

Армия Вильгельма I Завоевателя переправилась через Ла-Манш и высадилась на британский берег у деревушки Певенси (Повенси) в 10 километрах к югу от устья реки Ротер на побережье современного графства Восточный Суссекс. Можно считать, что место десантирования армии вторжения ее предводитель выбрал очень удачно. Берег позволял здесь морским судам подходить к самому урезу воды; все же большая часть доставленного груза перевозилась лодками.

Залив Певенси оказался во всех отношениях удобной стоянкой для такого огромного количества морских судов. Современная линия берега (с 1066 года прошло без малого девять с половиной столетий) заметно изменила свое начертание. Залив Певенси сегодня на картах южного берега Англии не значится, а селение Певенси оказалось в миле от берега моря.

Морское дно у берега не имело мелей и опасных подводных камней. В случае отлива суда оказывались на наносном грунте, будучи в безопасности со стороны моря. Такое положение исключало преднамеренное бегство, что видели все прибывшие. По сведениям хронистов, тысячный флот Вильгельма Завоевателя совершил очень удачный переход через пролив Ла-Манш: недосчитывалось всего два судна, судьба которых была неизвестна.

Певенсийская бухта могла вместить в себя большое число самых различных судов и потому считалась одной из лучших корабельных стоянок на английском берегу Ла-Манша. К тому же бухта была хорошо знакома многим капитанам судов нормандской флотилии. Скорее всего, кто-то из них перед началом вторжения «случайно» побывал в бухте с разведывательными целями, чтобы удостовериться, что в ней осталось все по-прежнему.

Не столь далеко от Певенси находился портовый город Гастингс, всего в десятке километров. Овладение им даже без боя давало завоевателям хороший шанс заявить о себе местным англосаксам и показать собственную силу. К тому же сам город в таком случае являлся не чем иным, как военной добычей. Да еще первой в успешно начатом предприятии.

Первыми на берег с известными предосторожностями сошли лучники и стрелки из арбалетов. Они сразу же заняли позиции для стрельбы, неся одновременно сторожевую службу. Но в деревушке Певенси и ее окрестностях все было тихо и спокойно. Нигде не было видно всадников. Дороги смотрелись пустыми. Ничего не говорило о том, что где-то рядом затаился неприятель, да еще в значительных силах.

На берегу не оказалось даже морской стражи англичан, что немало удивило бывалых капитанов судов. Вполне возможно, что она и была, но при виде десантной армады и сходящего на берег многочисленного неприятеля береговые стражники сочли за благо покинуть Певенсийскую бухту. Возможно, что именно они забили тревогу в соседнем городке Гастингсе и принесли черную весть в Лондон. Известно, что король Гарольд в один день получил сразу несколько известий о вражеской высадке.

После высадки с лодок лучников и арбалетчиков с судов, подошедших к самому берегу, стали спускать сходни, с которых на берег спустились отрядами пешие воины-копьеносцы. Они, рассыпаясь цепью веером, на всякий случай прикрыли десантирование рыцарского воинства. Лошадей сводили по мосткам с большой предосторожностью. На берегу рыцари, облаченные в стальные доспехи, садились на своих коней и группировались в отряды. Помощники герцога указывали им местоположение на берегу в случае появления противника.

С первого часа своего появления на английском берегу, войско Вильгельма приняло готовность отразить ожидавшееся нападение англосаксов. Если не королевской армии, то хотя бы местного ополчения. Но ни того ни другого в день 29 сентября и в ближайшие дни не случилось. Завоевателей никто с оружием в руках так и не встретил на пустынном морском берегу.

После этого начался своз на берег самых различных воинских тяжестей, в числе которых оказались три деревянных башни в разобранном виде, то есть бревна и заготовки из досок. Башни могли выполнять дозорную и оборонительную функции. Основой их гарнизонов являлись лучники, количество которых становилось в самое ближайшее будущее большой заботой герцога.

Вас в «Романе о Ру» со всей достоверностью сообщает, что из Нормандии были привезены готовые деревянные детали для «частокола», то есть полевого укрепления. Но частокол можно было изготовить на месте, благо густые леса подступали к самому берегу залива Певенси. Или разобрать на бревна дома той же деревушки Певенси. Речь могла идти только о деталях разобранных башен. Для их перевозки потребовалось немало больших судов.

В ряде исторических работ эти башни почему-то называются замками. Считается, что они служили хранилищем запасов провианта, который был доставлен на английский берег из Нормандии на тех же судах, что перевозили и людей. Могло случиться так, что подступившее к берегу войско короля англосаксов отрезало нормандцев от ближайших мест, где они могли найти (награбить) продовольствие.

Истории известен такой запоминающийся случай в день высадки армии вторжения на берег Повенсийской бухты. Согласно преданию, герцог Вильгельм сошел на берег с флагманского судна «Мора» в числе последних. Едва он ступил на землю, как споткнулся и у всех на глазах растянулся на песке. Это видели многие воины, и по их рядам прошел «ветерок испуга», поскольку они, люди с известным суеверием, восприняли падение предводителя за дурной знак.

Вильгельм чутко уловил то, как изменились лица его с такими трудами собранных наемников. Побледнели даже близкие к нему люди, поскольку поразительное для наших дней суеверие являлось в ту эпоху неотъемлемой чертой любого воинства. Завоеватель, отличавшийся природной сметливостью, не растерялся и во весь голос восторженно прокричал окружающим:

– Чему вы удивляетесь? Я обнял эту землю своими руками и клянусь Божьим величием, что она будет ваша! Мы возьмем ее на меч в ближайшие дни…

Есть другое упоминание сказанного герцогом, когда он отряхивал руками одежду от налипшего сырого песка: