— Что?! — Пирс вначале недоуменно захлопал глазами, но тут же сосредоточился. — Нет, она блондинка. Из тех блондинок, которые седеют незаметно.

— У Кевина волосы тоже не рыжие; не припомню, чтобы у Мартина Джонса были рыжие волосы.

Пирс рассеянно дотронулся до челюсти — больной зуб снова напомнил о себе.

— У них есть еще дочка, Бекки. Она учится в Бамфордском двухгодичном колледже.

— Интересно, рыжая ли она? — задумчиво произнес Маркби.

Ответом ему послужило молчание.

— Сэр, можно уточнить? — осторожно спросил Пирс. — Вы считаете, что отец Гордона — не Кевин?

— Тогда было бы вполне понятно, почему у них с Кевином натянутые отношения…

— А нам-то что за интерес? — Пирс был явно озадачен.

— Для меня представляет интерес любой ребенок, родившийся в Нижнем Стоуви в конце лета семьдесят восьмого года, в чьем происхождении есть сомнения, — ответил Маркби. — Кто-нибудь из детей ваших знакомых учится с Бекки Джонс в одной школе?

— Младшая сестренка Тессы, — ответил Пирс.

— Как думаете, можно ли, не возбуждая подозрений, осторожно выяснить у нее, какого цвета волосы у Бекки Джонс?

— Лучше, если ее об этом спросит Тесса, — тут же ответил Пирс. — Будет странно, если не сказать — подозрительно, если я начну расспрашивать ее о рыженьких одноклассницах.

— Намек понят. Тесса согласится нам помочь?

В последнее время Тесса была настроена отнюдь не миролюбиво. Но Пирс не сомневался, что предложение ее непременно заинтересует.

— Да, наверное, — ответил Пирс и, помявшись, спросил: — Нам обязательно нужно выяснить, кто настоящий отец Гордона? Разумеется, если предположить, что он — не сын Кевина?

— Думайте, Дэйв! — раздраженно воскликнул Маркби. — Август семьдесят восьмого! Что тогда произошло?

— Исчезли и Саймон Гастингс, и Картошечник! — сказал Пирс. — Ну надо же! А вам не кажется…

— Я скажу вам, что мне кажется, — ответил Маркби. — Я думаю, что эпизодов изнасилования было больше, чем нам известно. Мы даже не знаем, была ли Мэвис Коттер первой. Она — лишь первая, о ком мы узнали. Допустим — чисто теоретически, — что Линда, тогда совсем молодая девушка, тоже стала жертвой Картошечника, но в полицию не обращалась. Если так, она становится по-настоящему важной свидетельницей. Не забывайте, я считаю и всегда считал, что Картошечник — не пришлый, а местный уроженец!

— Послушайте, сэр, — осторожно начал Пирс, — я знаю, вам очень хочется раскрыть то старое дело. Но ведь прошло двадцать два года…

— Что значат двадцать два года в такой маленькой общине, как Нижний Стоуви? Да, конечно, с тех пор здесь поселились новички. На месте старой школы выстроили новые дома. Многие коттеджи скупили горожане. Но ядро деревни, старые семьи по-прежнему живут там. Кое-кто, может, и переехал, как, например, Гордон Джонс. Но семьи, Дэйв, по-прежнему там живут, а в деревнях связи между соседями очень крепкие, как вы, наверное, уже выяснили.

— Уж не думаете ли вы, что насильник по-прежнему живет там? — с еще большим сомнением в голосе спросил Пирс. — Что вы, сэр! Не может быть… И даже если Линда Джонс действительно пострадала, по-моему, расспрашивать ее бесполезно. Если уж она тогда смолчала, с какой стати она теперь вдруг заговорит? Особенно если вспомнить, что ее сыну скоро двадцать один год! Нечего сказать, подарочек на день рождения! — Встретившись взглядом с Маркби, Пирс поспешил добавить: — Я попрошу Тессу выяснить насчет Бекки Джонс.

Пирс направился к себе в кабинет, но по пути его перехватила Джинни Холдинг — сияющая, раскрасневшаяся. Судя по всему, она еле сдерживала смех.

— Сэр, зайдите, пожалуйста, если у вас найдется свободная минутка!

— У меня ни минуты свободной нет, — уныло ответил Пирс. — Никогда не бывает. А если когда и появляется, он… — глазами он указал в сторону кабинета Маркби, — находит, чем ее заполнить! В чем дело? Вы не можете разобраться самостоятельно?

— Речь идет о том, что вы тогда нашли на колокольне. Помните — спальный мешок и…

Пирс сразу встряхнулся:

— Да, я прекрасно помню, что мы там нашли!

— У нас сейчас сидит некая миссис Спенсер. Она приехала со своей дочерью Черил. Мы проводили их в кабинет для допросов. Я попросила их подождать. Они, точнее, девушка намерены дать показания… В общем, я решила, что лучше вам все услышать самому.

Миссис Спенсер оказалась коренастой особой средних лет; на ее кирпично-красном лице застыло воинственное выражение. Черил была бледной и веснушчатой, но вполне привлекательной. Она рассеянно уставилась на Пирса водянисто-голубыми глазами навыкате, не переставая мерно двигать челюстями.

— Я уже побеседовала с вашей сотрудницей! — заявила миссис Спенсер. — А Черил подписала протокол!

— Я все понимаю. Спасибо, что согласились подождать. Меня зовут инспектор Пирс. — От внимания Пирса не укрылся слегка презрительный взгляд, которым наградила его Черил, и ему стало обидно. — Я расследую события, произошедшие в церкви Святого Варнавы.

Черил, конечно, не расхохоталась ему в лицо, но Пирс понял, что девчонка его откровенно презирает.

Мать тут же кинулась на защиту дочери:

— Черил не имеет никакого отношения к убийству!

Джинни вмешалась в разговор и обратилась к жующей резинку Черил:

— Никто и не говорит, что имеет. Но инспектору нужно знать обо всем, что в последнее время творилось в церкви. Черил, пожалуйста, расскажи инспектору то же, что и мне.

— Я совершеннолетняя, — заявила Черил. — Отвечаю за свои поступки. Дело касается только меня, ясно? Меня и Нормана. Вы не имеете права нас трогать!

— Зато я имею! — буркнула ее мамаша. — Ух, доберусь я до Нормана — он пожалеет, что на свет родился!

— Кто такой Норман? — спросил Пирс.

— Норман Стаббингс, хозяин паба «Герб Фитцроев». — Черил сделала паузу, вынула изо рта изжеванный комок резинки и мрачно огляделась по сторонам — куда бы его пристроить. Джинни Холдинг придвинула ей пепельницу, и Черил прилепила свою резинку к стенке. — Он мой приятель.

— Никакой он тебе не приятель, — проворчала мать. — Он женат, а вот тебе бы надо было быть поосмотрительнее!

Черил как будто не слышала слов матери.

— Раньше я подрабатывала у него по вечерам посудомойкой. Я живу в Нижнем Стоуви. Настоящая дыра! — добавила она как бы в скобках — Пирс так и не понял, кого и что, кроме отсутствующего Нормана, Черил не презирает.

— Эви, старуха Нормана, меня терпеть не может. Вечно ко мне придиралась. Все крутилась, вынюхивала, пыталась застукать нас с Норманом. Норман не хотел, чтобы она устраивала скандал прямо в баре. Поэтому я перешла на работу в «Приют овчара» на старой дороге. Там ничего. Попадаются интересные люди, велосипедисты, туристы. И потом, у них есть посудомоечная машина. Конечно, жалко было расставаться с Норманом — ведь мы уже не могли видеться так часто.