что он искренне улыбается ей. Это было настолько необычно для него, что она просто задохнулась от переполнявших ее чувств.

Может, его похитили инопланетяне? Это не было обычным поведением Самюэля Брайанта!

— Я хочу, чтобы ты знала, что я ценю все, что ты сделала для нашего сына, и горжусь тем, что ты его мать. Без тебя все могло бы быть гораздо хуже. Мне очень повезло.

Честность в его словах говорила о многом. Ей хотелось и улыбаться, и плакать. Он действительно был удивительным человеком.

Почему он этого не понимал? Почему он не понимал, что создан для того, чтобы быть мужем и отцом?

Она не понимала, почему он до сих пор не женат. Когда-нибудь он сделал бы кого-то счастливым. А еще она снова и снова злилась на себя за то, что так долго держала Коди в секрете.

— Спасибо.

Ей не нужно было его одобрение, но она была рада его получить. Оно показывало, что он уважает ее. А это много значит.

Мужчина ничего не ответил, а просто взял одну из ее рук в свою и ласково сжал. Весь остаток дня они провели вместе, как одна семья. И ни один из них не осознавал, что находиться рядом с друг другом было очень естественно, как будто они делали это каждый день.

Глава 15

Когда Кира пересекала внутренний дворик, ведущий к дому родителей Самюэля, ее высокие каблуки щелкали по тротуару, а желудок словно сковали. Ее сердцебиение ускорилось, оно стучало так быстро, что она боялась, что сердце выскочит из груди. Кира просто не могла избавиться от нервов. Невозможно было сохранять спокойствие, когда она знала, что скоро познакомится с семьей Самюэля. Это было едва ли не хуже, чем рожать, не имея ни малейшего представления о том, что произойдет.

— Расслабься. Ты выглядишь нервной, — прошептал мужчина, наклонившись к ее уху и положив руку ей на спину.

Его прикосновения были настолько непринужденными, настолько спонтанными, что можно было подумать, что он делает это постоянно. Такие моменты, когда он был внимателен и заботлив в обращении с ней, напоминали ей о том мужчине, который начал открываться ей. Как будто с тех пор ничего не изменилось. Как будто он никогда не знал ее секретов. Самюэль постепенно начал отпускать свою обиду, и это было видно. Она была рада этому.

— Я напряжена, — ответила она с досадой.

Ее руки слегка дрожали, когда она поправляла юбку миди из белого денима и объемный пуловер голубого цвета.

Утром ей потребовалось более двух часов, чтобы найти подходящую одежду. Она долго думала, что надеть: юбку и пуловер, чтобы показать свою зрелость и состоятельность, или обычные джинсы и футболку. Она выбрала первый вариант, добавив к образу белые ботильоны — чулки, объемные серьги из серебра и маленькую поясную сумочку из кожи цвета карамели. Но уже начала жалеть о своем выборе. Даже Самюэль был одет в обычные джинсы. Довольно необычно для бизнесмена, который всегда ходил в костюмах.

— Нет причин напрягаться. Моя мама примет тебя с распростертыми объятиями. Ей не терпится наконец-то познакомиться с внуком и его матерью.

Если бы только она могла в это поверить. Казалось необычным, что его семья вот так просто примет ее. Если ее собственные родители относились к ней с пренебрежением и забыли о ее существовании, то почему бы совершенно незнакомым людям не поступить так же?

Глубоко вздохнув, Кира бросила взгляд на Коди и с удовлетворением отметила, что он выглядит необыкновенно радостным от встречи со своими родственниками. Никакой нервозности не заметно. Она хотела, чтобы ее мальчик был счастлив. Это было единственное, что имело значение. Она могла отбросить свои собственные чувства в сторону, чтобы удовлетворить его потребности. В конце концов, он был ее сыном и заслуживал всего, чего желало его сердце, и даже большего.

— Ты рад? — тихо спросила она, уже зная ответ, но хотела еще раз убедиться в этом.

Он с готовностью кивнул и взял ее за руку. Они вместе вошли в дом: Кира и Коди бок о бок, а Самюэль шел позади них. Его рука по-прежнему лежала на ее спине. И похоже, что он не собирался ее отпускать. Но она не возражала. Его поддержка была именно тем, что ей было нужно, чтобы справиться с нервами и идти дальше. Она чувствовала себя сильнее и увереннее.

Едва они переступили порог, как Киру внезапно потянули в объятия, при этом ее пальцы потеряли руку Коди.

— Вы, должно быть, Кира! Я слышала о вас столько хорошего! — восторженно воскликнула пожилая женщина.

Кира догадалась, что эта женщина, должно быть, мать Самюэля. Она очень напоминала ей его сестру. Не дав ей времени освоиться, она потащила ее через всю комнату и познакомила с кучей новых людей, которых было так много за такое короткое время, что Кира никогда не сможет запомнить их имена.

Кире казалось, что ее практически швыряют по комнате. Пока, наконец, Самюэль не остановил это и не отвел ее в сторону, тут же обняв за плечи.

— Хватит, мама, — сказал он женщине, которая вела Киру по комнате. — Ты слишком давишь на нее.

— Но Сэм, милый. Все хотят с ней познакомиться, — запротестовала женщина, положив руку на бедро.

— Если бы я знал, что ты собираешься пригласить всю семью на воскресный обед, я бы вообще не пришел. Вы что, совсем с ума сошли? Последнее, что нужно Коди и Кире — это быть брошенными в толпу. Я думал, что здесь будем только мы, Итан и семья Эбби.

Мать Самюэля выглядела смущенной. Она пожала плечами и улыбнулась: «Я просто пыталась извлечь из этого максимум пользы, дорогой. Я хотела, чтобы мой внук познакомился со своей семьей».

— Он познакомится. Просто дай ему время, ладно? Черт. Неудивительно, что у Эбби нет границ. Это явно семейное.

— Эй! Не смей злословить за моей спиной, брат! — крикнула Эбби, сделав пять шагов по комнате и остановившись перед Кирой.

— Привет, Кира. Как дела? Я так рада снова тебя видеть! — ее голубые глаза блестели от волнения.

— Привет, — кивнула Кира.

Ее приветствие было немного скованным. Она замерла, не в силах придумать, что еще ответить. Она чувствовала себя крошечной мышкой, запертой в террариуме с кучей голодных змей.

— Когда я узнала, что мой брат сделал с тобой, я хотела убить его. Дорогая, ты можешь добиться гораздо большего, чем этот придурок, который бросил тебя после секса на одну ночь. Поверь мне. Хороший мужчина будет гордиться тем,