она пришла утром на работу. Он даже пожелал ей «доброго утра», когда они проходили мимо друг друга в коридоре. Кира не знала, что на него нашло, но что бы это ни было, она надеялась, что это надолго. С этой стороной Самюэля было гораздо легче иметь дело, чем с задумчивой высокомерной акулой бизнеса, которой он часто представал перед ней.

— Кира, когда закончишь работу с делом Ратледжа, не могла бы ты принести его мне? Я хочу быстро просмотреть наше соглашение перед встречей сегодня днем.

Прогресс.

Он больше не приказывал ей, а вежливо попросил. Может быть, он по-прежнему немногословен, но, по крайней мере, он пытался скорректировать свое поведение, если она указывала ему на его грубость. Она этого не ожидала и даже не смела надеяться.

— Конечно. Я почти закончила. Мне пришлось внести лишь несколько незначительных поправок. Ничего существенного. Я занесу документы перед обеденным перерывом.

Не услышав, как Самюэль ушел, Кира подняла глаза от экрана и вопросительно подняла бровь, заметив, что ее босс прислонился к дверному проему. Его плечи были напряжены.

— Что-то еще?

— Я хотел попросить об одолжении.

Ему явно многого стоило произнести это вслух: руки сжались в кулаки, мышцы напряглись до предела.

В считанные секунды пальцы Киры застыли над клавиатурой, и она полностью обратила свое внимание на Самюэля. Она прекратила работу и повернулась к нему всем телом. Удивление и настороженность сделали ее необычайно тихой. Самюэль Брайант не из тех, кто просит об одолжении. Он в них не нуждался. Если он чего-то хотел, то добивался этого сам. Он не нуждался ни в чьей помощи.

— А? — с ее губ сорвался лишь звук удивления.

Никаких слов.

Было просто смешно.

Как легко он мог вывести ее из равновесия.

Одним словом.

Расслабив плечи, мужчина выпрямил спину и подошел к Кире. Его шаги были решительными. Рост мужчины все еще удивлял ее, когда он возвышался над столом, и ей приходилось поднять голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он был невероятно высоким. Даже когда она надевала свои любимые туфли на каблуках, она доставала ему только до плеч. А она не была маленькой женщиной.

— Я хотел бы пригласить тебя с Коди на ужин сегодня вечером.

Это было утверждение, а не вопрос.

С губ Киры сорвался тихий вздох, когда она в полном шоке открыла рот и уставилась на мужчину, который только что одурманил ее.

— Это не одолжение, а предложение, — поправила она, когда ее мозг, наконец, начал нормально функционировать.

Такого предложения она точно не ожидала. Она была уверена, что после выходных, проведенных с их сыном, ему не помешает отдых.

— В твоем случае это одолжение. Я знаю, ты не очень хочешь меня видеть, но я бы хотел увидеть сына сегодня вечером. Боюсь, я уже привык к его присутствию.

Признание прозвучало так легко, без всякого смущения или сдержанности. Можно было подумать, что Самюэлю легко делать такие признания. Но Кира думала иначе. Ему было чертовски трудно показать ей свои истинные эмоции.

— Коди нужно рано ложиться спать, а ты работаешь допоздна. Как ты смотришь на то, чтобы заглянуть ко мне после работы? Тогда ты сможешь побыть с ним и почитать ему сказку перед сном. Думаю, ему это понравится.

Это был компромисс, который Кира без труда приняла. Возможно, после всего случившегося она все еще испытывала гнев и разочарование по отношению к Самюэлю, но это не означало, что она будет пытаться встать между ним и сыном. Было очевидно, что им обоим нравится быть рядом друг с другом. Надо было быть жестокой женщиной, чтобы попытаться встать между ними. Ее сын любил своего отца, а отец любил его. Это было все, что она когда-либо хотела для своего мальчика. Было бы глупо не понимать этого.

Самюэль на мгновение задумался над ее предложением, а затем кивнул в знак согласия: «Я постараюсь обуздать свои трудоголические наклонности и приехать к вам вовремя».

Кира улыбнулась, забавляясь: «Обуздать? Как ты собираешься это сделать? Это часть твоего характера. Не думаю, что у тебя где-то есть выключатель».

Этот человек приходил на работу раньше всех, уходил из офиса последним и был постоянно привязан к своему служебному мобильному телефону. Она была уверена, что даже дома он продолжает работать, ведь Самюэль не раз звонил ей в нерабочее время, чтобы спросить об одном из клиентов.

— Ты можешь быть удивлена, Кира. Работа очень важна для меня, но она больше не является моим приоритетом.

Эти слова заставили ее сердце биться быстрее. Под всеми этими толстыми слоями защиты скрывалось золотое сердце Самюэля. И она была рада, что сделала это открытие. Ее мнение о мужчине изменилось, и она была рада знать, что ее сын всегда сможет рассчитывать на своего отца.

— Когда ты говоришь такие вещи, я начинаю испытывать к тебе неприязнь, — пробормотала женщина, зажав нижнюю губу зубами.

Когда он говорил такие вещи, это напоминало ей обо всем плохом.

— Я не хочу, чтобы ты меня недолюбливала.

Тогда продолжай показывать мне, что ты действительно считаешь Коди своим главным приоритетом. И я, возможно, даже влюблюсь в тебя.

Черт.

Она понятия не имела, из какой части мозга пришла эта мысль. Но где бы она ни была, она должна была запереть ее подальше. Такие мысли были опасны.

— Ты позоришь многих матерей своей чрезмерной заботой о нашем сыне и способностью сделать его самым счастливым ребенком на свете. Я уверен, что все хотели бы иметь тебя в качестве мамы, — продолжал Самюэль, не представляя, какие безумные мысли только что пришли ему в голову. удивляясь, что за безумная мысль только что пришла ему в голову.

— Это очень серьезный комплимент от человека, который очень скуп на похвалу.

Мужчина пожал плечами: «Я просто говорю так, как вижу».

Застенчиво улыбаясь, Кира впилась ногтями в ладони, чтобы удержаться от желания наклониться и прикоснуться к Самюэлю. Она ненавидела то, как глубоко задели ее его слова. Он был человеком, который мог легко причинить ей боль, но ее тянуло к нему, как мотылька к огню. Ее чувства к нему были опасны и могли привести только к беде.

— Увидимся вечером, — сказал мужчина, бросив на нее последний взгляд, прежде чем покинуть кабинет.

Сердце Киры бешено колотилось в груди, а в животе появилось теплое чувство, которое мог вызвать только Самюэль. Но это было неправильно, поэтому ей лишь оставалось только смотреть вслед уходящему человеку.

***

К удивлению Киры, Самюэль сдержал свое слово и приехал к ней около семи вечера,