Их первая встреча с Алексом. Она отчаянно жалела, что не надела синее, самое свое лучшее платье и очень хотела, чтобы неожиданный, но такой интересный гость поговорил с ней хотя бы еще чуть-чуть.

Разбитые коленки и независимо вздернутый подбородок Алекса, обидный смех мальчишек. Добрый незнакомец, обещающий сделать ее самой-самой сильной. Он тогда купил ей целых две порции мороженного, ванильного с сиропом из ягод шик-та, а потом забрал у тетки, как и обещал. Задумчивый взгляд Мастера, когда ее определили к нему в ученицы. Кажется, он был не слишком доволен.

У нее было много подобных воспоминаний, а сегодня на нитку памяти добавилось еще одно.

Бледное, напряженное лицо Марта, когда Алекс рассказывал, что за камень лежит перед ними на столе. Темные, до черноты глаза, сжатые в одну нить губы. И длинные пальцы, нервно выстукивающие по лакированной столешнице рваный ритм.

А еще прядь светлых волос, что несколькими минутами ранее мужчина достал из маленькой миниатюры, на которой была изображена улыбающаяся молодая девушка. Так похожая на Алекса.

И пусть Март отчаянно желал подтвердить правоту сказанных слов делом, но решено было для начала найти какое-нибудь укромное место, без лишних глаз и ушей. Лера была и смущена и горда одновременно, когда мужчина попросил ее быть в этот момент с ними.

Через три дня, на юге от столицы, одна из диких бухточек Кораллового моря стала местом, где произошло невиданное ранее событие.

Лера прятала замерзший нос в меховой воротник куртки, и рассеяно прислушивалась к перепалке между двумя мужчинами. Они шипели друг на друга уже четверть часа. Март наотрез отказывался подпускать их ближе, чем на пару десятков шагов. Потому что никто не знал, как поведет себя камень при разрушении. Возможно, оставит вместо себя воронку в несколько шагов, или выезженную до спекшегося песка землю. Алекс думал о том же и ни в какую не соглашался оставлять отца одного. Все-таки упрямство, это у них семейное. Но на стороне Марта был еще и опыт. В конце-концов раздраженный до нельзя Алекс быстрым шагом направился к ней.

— Укроемся за скалами, — буркнул он и потащил ее в сторону. Все ясно. Впихнул-таки Марту свой амулет защиты. Хотя на них и так было охранных заклятий, как на капусте листьев.

Как только они нырнули в укрытие, послышался громкий стук камня о камень. И все. Ни каких вспышек, взрывов или чего то подобного. Первым высунулся Алекс, а следом за ним и она. Март темным изваянием застыл у берега, и даже издалека было видно, как ссутулились широкие плечи. Ничего не произошло. Алекс скрипнул зубами.

— Шаман хренов. Что б ему…

Но вдруг осекся и весь подался вперед. Шепнул что-то ругательно-восторженное и Лера была с ним солидарна.

Никогда она не видела настолько прекрасного зрелища! Как будто много широких, искристых лент соткалось прямо из воздуха и потянулось к месту, где находился камень. Они мерцали мягким теплым светом, уплотнялись и сливались в светлую и определенно женскую фигуру. Яркая вспышка и сотня крошечных искр брызнула во все стороны. Лера ойкнула, а Алекс резко отвернулся. Процесс воскрешения не предполагал восстановления одежды.

Март опешил лишь на секунду. А потом схватил появившуюся женщину в объятья и буквально вжал в себя. И все гладил и гладил светлые волосы. Наверное, что-то говорил, но шум волн и ветер надежно скрывали его слова. Женщина в его руках вздрагивала. Беспокойно осматривалась, но не вырывалась.

Лера и сама пребывала в шоке. Что уже говорить о Марте или Алексе. Осторожно тронув сжатую в кулак руку, она тихонько произнесла.

— Твой отец ее курткой укрыл…

Алекс вздрогнул. Посмотрел на нее. А глаза какие! Вдоль позвоночника табуном пронеслись мурашки.

— Пойдем, — шепнул побелевшими губами. И, ожидая ее согласия поволок обратно. Лера не сопротивлялась, хотя чувствовала себя чудовищно третьей лишней. Ну вот с какого бока она там? Эльвире, матери Алекса, сейчас точно не до посторонней девицы сомнительного происхождения.

Но весь душевный сумбур превратился в пшик, стоило увидеть очень удивленный, но все равно ласковый взгляд. И слабую улыбку.

— Ох, Алекс…

В грудном, мягком голосе звучало неверие и восторг. Еще бы. Мальчик-то подрос. И сейчас возвышался над своей родительницей точно так же как и отец, на полторы головы ввысь.

Алекс осторожно протянул руку и тронул светлую прядку. Молча. Лера тоже молчала, усилено прикусывая губы. Не разреветься бы! Между тем теплые янтарные глаза посмотрели в ее сторону.

— А это…

— Лера. Моя невеста.

Способность связно выражаться сделала ручкой и ускакала в закат. Лера пробулькала что-то нечленораздельное и выдавила улыбку. Вот так двумя словами ее загнали в угол. Возразить совесть не позволит, устроить разборки тем более. Марту совсем не до них и искать в его лице справедливости сейчас бесполезно. Да и в любое другое время тоже. Уж слишком благосклонно посматривал он в сторону их парочки. И Эльвира, кажется, решила последовать его примеру.

Пока в голове натужно ворочались малые и великие мысли, Алекс по-хозяйски подгреб ее ближе и поспешил соскочить с темы.

— В сумках есть теплая одежда и обувь.

Чудеса чудесами, но стоять под пронизывающим холодным ветром то еще удовольствие.

— Да, точно. Идемте, — прокашлялся Март. Пусть ее упрекнут в трусости, но смотреть на него Лера почему то не могла. Ей хватало и голоса. Хриплого и звенящего, как натянутая до предела тетива.

Подхватив Эльвиру на руки, мужчина размашистым шагом двинулся в сторону оставленного на гальке багажа.

— Значит невеста? — зашипела Лера, безуспешно пытаясь выдернуть руку из загребущей лапищи новоявленного женишка.

— У тебя потрясающий слух, малыш.

Он еще и улыбается! Наглец!

— А меня спросить забыл?! Милый.

— Обязательно. Когда сделаю предложение по всем правилам. Колечко с каким камнем предпочитаешь?

— Звездный сапфир, — прорычал она название самого дорогого и редкого минерала, — Вот возьму и откажусь!

Алекс тихонько рассмеялся.

— Согласишься.

— С чего бы?

— Ты меня любишь.

Лера надулась. Ну да, любит. Но это не повод вот так вот ставить ее перед фактом.

— И я тебя люблю, малыш. Безумно.

Приобняв ее плечи Алекс легонько коснулся губами макушки. Лера ответила ему хмурым взглядом, но тут же была обезоружена ответным, полным любви и нежности, и как контрольное заклятье — очаровательная улыбка. И вот как на такого можно долго злиться? Лера прижалась ближе и перехватила Алекса за талию.

Да и вообще, сегодня слишком особенный день. И портить его надуманным недовольством она точно не собиралась.

Лера перевернулась на один бок, потом на другой. Подгребла по живот подушку, закинула ногу на одеяло. И все равно все не так! Сердито выдохнув, она рывком села на постели. Пустой и холодной. Опять.