Лукас Уэбб.

Лукас остановился в дверном проеме, засунув руки в карманы, и посмотрел на меня, всем свои видом выражая небрежность. Эту иллюзию разрушила дверь, которая, начав закрываться, врезалась ему в плечо. Ругнувшись от неожиданности, он ввалился в комнату.

Я позволила себе слегка усмехнуться. В отместку за его поведение.

Румянец, заливший его бледные щеки, выдал смущение, но парень не стал отворачиваться. Вместо этого он направился ко мне, наморщив лоб, как будто я была головоломкой, требовавшей решения.

Его походка отличалась от походки других военных. Он тяжело наступал на правую ногу, в то время как левая едва отрывалась от земли. Ботинки у него тоже выглядели иначе: подошва была толще, а носок левого был слегка развернут наружу, как будто его стопа не совсем правильно крепилась в суставе. Из-за этого мне не верилось, что он военный. Он бы не осилил даже базовую подготовку.

Но он был здесь, и он следил за ходом испытаний. Все остальное для меня не имело значения.

Когда он приблизился, я подняла подбородок, внутренне готовясь к очередному унизительному осмотру вроде того, что устроил мне Холланд. Меня замутило, но я не сдвинулась с места. Я не могла себе позволить снова все испортить, как бы меня ни задевало то, как меня все разглядывали и трогали.

Теснота в груди прошла, когда парень почтительно остановился в метре от меня.

— Лукас Уэбб, твой куратор, — представился он.

Он вытащил правую руку из кармана, но, протягивая ее мне, замер на полпути, словно движение вышло рефлекторно, а теперь, когда он вспомнил, что я не настоящий человек, он не был уверен, что делать дальше.

— Ээ…

Я позволила себе с шипением выдохнуть сквозь зубы, после чего сама протянула ему руку, но остановила ее в паре сантиметров от его ладони, оставив окончательный выбор за ним.

— Мила. И я не кусаюсь.

И снова этот слегка приоткрывшийся рот, на миг расширившиеся глаза. Я уже собиралась сдаться и опустить руку, когда он обхватил ее своей широкой ладонью, в которой моя кисть просто утонула.

Хотя я не помнила, чтобы я строила какие-то ожидания, видимо, они все-таки были, потому что ощущение меня удивило. Его кожа была теплой и немного влажноватой. Грубее, чем можно было ожидать от человека, который весь рабочий день проводит за компьютером. Я почувствовала на его ладони мелкие круглые ссадины, как зерна наждачной бумаги, когда он твердо, но осторожно пожал мне руку.

Осторожно. Так, как жмут руку обыкновенному человеку, чтобы не сделать ему больно.

Я отбросила эту мысль, как только она появилась. Это было просто смешно, а верить в лучшее в Лукасе могло быть откровенно опасно. Рядом с ним мне нельзя было расслабляться, ни на секунду.

— Приятно познакомиться, — сказал он, возвращая руку в карман.

— Как скажете, — ответила я, стараясь сохранять нейтральное выражение лица.

Очевидно, моя микроскопическая дерзость его поразила, потому что его глаза в очередной раз расширились. У него были светло-карие глаза, золотистого оттенка, с болотно-зелеными и голубыми крапинками. Такого цвета, который было бы непросто воссоздать в лаборатории.

Он прочистил горло и продолжил:

— Мне, э-э, нужно забрать тебя на ремонт.

Я поморщилась, до странности разочарованная тем, что моя интуиция оказалась права. Он совершенно не видел во мне человека.

— Что-то не так? — спросил он, очевидно, проследив за моей реакцией, хоть она и была мимолетной.

— Я же не велосипед, — пробурчала я, не успев вовремя захлопнуть свой катастрофически болтливый рот.

— Я… ты всегда говоришь метафорами?

Что? Это прозвучало настолько неожиданно, что моя злость рассеялась.

— Я… я никогда об этом не задумывалась, — медленно ответила я, размышляя. — Наверно. А что? Разве Номер Три этого не делает?

— Нет. — Он прервался, пристально изучая меня. На этот раз это был медленный, доскональный осмотр, от которого мои щеки вспыхнули, хотя в его внимании и не было никакого сексуального подтекста. Но не было в нем и холодного равнодушия, как у Холланда. Лукас смотрел на меня как и до этого: словно исследуя каждый сантиметр моего тела в поисках решения проблемы, которое только он был способен найти.

С каждой следующей секундой мне становилось все неуютнее, и наконец я не удержалась и скрестила руки на груди.

Видимо, это движение заставило его опомниться, потому что он моргнул и отпрянул.

— Извини, я не хотел… просто… я ожидал увидеть нечто иное.

Нечто иное. Значит, он был новеньким. Иначе он бы заранее знал, чего ожидать.

Я упала духом. Это означало, что у него вряд ли окажется много полезной для меня информации, даже если мне удастся что-то у него выпытать. Я бросила взгляд на окно наблюдательного поста и поежилась. В любом случае, если он где-то и захочет говорить, то не здесь.

— Вы что-то сказали насчет ремонта, — напомнила я.

Он моргнул, и я заметила, что кончики его темных ресниц были золотистыми.

— Да, точно, ремонт. За мной, пожалуйста.

Пока он шел к двери своей диковинной походкой, я рассматривала его. Он был высоким — метр восемьдесят пять, — худым и нескладным, совсем не похожим на тех крепких мускулистых солдат, которых я видела. Он даже до Хантера не дотягивал, если уж на то пошло. Но меня удивила непринужденная сила, с которой парень пожал мне руку. Я подумала, что его внешняя слабость, похоже, обманчива.

Лукас повел меня по коридору в сторону, противоположную той, откуда меня привели, уходя глубже внутрь здания. Освещение было тусклым, вокруг было тихо и безлюдно.

«GPS», — скомандовала я. В голове что-то вспыхнуло, и… ничего.

Видимо, тут тоже глушат навигаторы, как в машине.

Пройдя мимо пяти дверей справа — все они были одинаково серебристые, без опознавательных знаков, — он наконец развернулся к шестой.

Это была еще одна стальная раздвижная дверь, как та, что вела в зал для испытаний, только больше — четыре метра в ширину, два в высоту. Под большой клавишной панелью, встроенной в белый короб двери справа, стоял высокий серебристый столик. На нем не было ничего, кроме двух металлических тубусов.

На моих глазах Лукас полез в правый тубус и достал оттуда ватную палочку. Затем он открыл рот и поелозил палочкой по внутренней стороне щеки, после чего нажал на маленькую зеленую кнопку в нижней части панели. Из стены под панелью выдвинулась узкая пластина, покрытая блестящим пластиком. Он провел по ее поверхности ватной палочкой, снова нажал кнопку, и пластина задвинулась обратно.

Экран на панели ожил, на нем замигала красная надпись: «Вы получите подтверждение личности или отказ в доступе через десять секунд».