– Привет! – заставив меня вздрогнуть, раздался из-за спины голос Лерни.

Я обернулась, радостно улыбаясь товарищу.

– Решила сбежать? – усмехнулся он.

– Ага, хочу попасть на народные гуляния в городе, – поделилась я планами, но меня тут же огорчили.

Как выяснилось, покинуть территорию королевского дворца в такое время могли только обладатели приглашений, при этом только в каретах или верхом. Так как ни коня, ни кареты не было, то этот дворец оказался для меня позолоченной клеткой.

– Значит, не судьба, – вздохнула я. – У тебя случайно эликсира с собой нет? – тихо поинтересовалась.

Если честно, хотелось плакать от обиды. Знала бы, что все так сложится, то лучше бы или в Академии осталась, или напросилась на треклятый бал.

– С ума сошла в такую ночь грызть гранит науки?! – неверяще воззрился на меня товарищ. – Думаешь здесь только знать Перелом года отмечает? Ты на улицу сначала выйди, а потом уже в библиотеку рваться будешь, если не понравится.

Ну я и вышла. Безветренно. Холодно. Огляделась по сторонам и не поняла, чем меня Лерни завлечь пытался. Ну да, повсюду гирлянды из магических светлячков и разноцветных плярисов. Прогуливаются, явно поджидая кого-то из знакомых, очередные аристократики. И что? Красиво, но я уже все это увидела, можно теперь и обратно возвращаться.

– Куда?! – подхватив меня под локоток, воскликнул друг и, ничего не объясняя, потянул куда-то в сторону.

Мы миновали наполненный каретами двор, прилегающую к торцу здания конюшню, а зайдя за нее я с удивлением воззрилась на длинные ряды столов с закусками и разномастными бутылями. На отдельном столе высились стопки тарелок, кружек и стаканов. Никто никого не обслуживал, каждый сам брал то, что хотел.

Рядом полыхали костры с висящими над ними котелками, от которых тянуло ароматным травяным отваром и всякой мясной вкусностью. Чуть поодаль на невысоком помосте негромко наигрывали веселую мелодию на удивление легко одетые музыканты. Невольно поежилась от вмиг подступившего холода и вдруг заметила расставленные по периметру помоста магические камни, используемые в каминах. Хитро придумано. В ветреную погоду это не помогло бы, но сейчас артистам явно тепло. Немудрено, что кое-кто из присутствующих старался держаться поближе к импровизированной сцене.

А сколько народу тут было! Кто-то просто ел или пил стоя в сторонке, кто-то общался, кто-то уже танцевал. Лерни подхватил здоровенную тарелку и поманил меня за собой:

– Пошли вкусняшки собирать, пока все не подъели, – озорно улыбнулся он, и я с трудом сдержала порыв коснуться появившихся ямочек на его щеках.

Вот что ему стоит почаще улыбаться? Ему это идет. И ни у кого из адепток язык не повернулся бы сказать, что он страшный. А про Лерни так и говорили, мол, не некрасивый, нет, не страшненький, а именно страшный из-за каких-то хищных черт лица. Что впрочем не мешало им любить и уважать его как педагога. Хотя как по мне, улыбаясь, он был многократно привлекательнее нежели например блондинистый общепризнанный красавчик Джереми Салсо. Просто тот всегда красив и это приедается, кажется само собой разумеющимся, а обычная суровость Лерни очень контрастировала с краткими моментами, когда он преображался в обаятельного мальчишку. И тогда я ловила себя на том, что не могу оторвать взгляда от сияющих озорством серых глаз, от появляющихся на щеках ямочек.

Возле стола у меня глаза разбежались, вмиг заставив позабыть о посторонних мыслях. Хотелось и вон то копченое мясцо отведать, и сыр, и явно запеченную в духовке рыбку, а еще вон то пироженко! Товарищ, следя за моим взглядом, четко определял чего моей душеньке потребно и складывал все на блюдо. Иногда в двойном экземпляре, порой добавляя что-то чисто для себя. Решив, что нам столько не съесть, отошли к стоящим вдоль стены конюшни скамьям.

– Садись, я сейчас! – произнес товарищ.

При этом мне торжественно вручили ставшую весьма увесистой тарелку и два здоровенных ломтя хлеба.

– Смотри все одна не слопай, а то лопнешь! – напутствовал этот остряк, а сам вернулся к столу с посудой, прихватил две немалых размеров кружки, и что-то налил в них из самого востребованного собравшимися котелка.

Наблюдая за товарищем, я сама не заметила как вгрызлась в тушку какой-то неведомой птички. Вкусноооо-то как! В Академии кормят вкусно, но это незатейливое блюдо превзошло все ожидания благодаря неведомой смеси специй.

Какое-то время мы молча ели, как и все вокруг по-простому – руками. Прихлебывали обжигающе горячий хмельной напиток с добавлением пряностей. И конечно же глазели по сторонам. По телу расползалось приятное тепло от обильной вкусной пищи и хмеля. Ополоснув руки в предусмотрительно установленном здесь рукомойнике, я невесть как очутилась среди весело отплясывающей толпы. С кружками мы не расстались, наоборот, наполнили и теперь весело смеясь пытались не расплескать содержимое.

Так весело мне кажется никогда еще не было! Голова слегка кружилась, окружающие люди искренне смеялись радуясь празднику, Лерни умудрялся промежду делом подливать мне горячительного. Жизнь запестрела яркими красками впечатлений, чувств и эмоций. В какой-то миг я обернулась и не заметила поблизости товарища. Еще немного по инерции потанцевала, смеясь вместе со всеми, но постепенно радость начала уступать место растерянности и беспокойству. Замерла, озираясь, но его по-прежнему нигде не было видно.

Внезапно ощутила себя лишней на этом празднике. Все так же сверкали подвешенные повсюду разноцветные огоньки, играла музыка, веселились люди, а мне стало грустно.

– Сбежать пыталась, детка? – раздался возле самого уха незнакомый мужской голос. – Ай-яй-яй, мне казалось ты умная и послушная девочка.

Я решила, что это обратились к кому-то стоящему рядом, но в следующий миг меня обхватили за талию и совершенно неприличным образом прижали к себе. В голове мелькнула мысль – оттолкнуть, но тело предательски обмякло в чужих руках. Все мое существо охватила паника. Стою, спиной прижатая невесть к кому, и таю от его близости, едва ли не лужицей расплываясь. Обернуться бы, взглянуть в лицо нахала, однако и на это сил не было. Сознание словно туманом заволокло, окружающий мир исказился, свет костров и разноцветных плярисов стал настолько ярким, что заслезились глаза. Сердце в груди забилось пойманной в силки птицей, норовя вырваться наружу, кровь набатом застучала в висках, заглушая окружающие звуки. Меня бросило в жар, захотелось чего-то доселе неведомого, но оттого не менее желанного…

– Ну-ка отпусти девушку, – словно сквозь толщу воды донесся смутно знакомый голос, и я едва не застонала, почувствовав, что сжимающие меня объятия ослабли.

Внутри бушевали страсти. Я сама не понимала чего хочу больше – ощутить свободу или целиком и полностью отдаться охватившей меня страсти? Тело жаждало продолжения, разум воевал сам с собой, не в силах определиться с желаниями.

– Барон? Вы уже здесь? – ехидно произнес кто-то.