Стюарды сновали среди рядов кресел, пересчитывая пассажиров, которые уже начали негромко возмущаться задержкой. Через нескольких минут интерком снова негромко щелкнул:

– Все в порядке. Пожалуйста, приготовьтесь к отправлению.

Эми почувствовала, как усилилась вибрация кресел. Через секунду челнок мягко оторвался от борта лайнера и заскользил к поверхности планеты. Одновременно включились экраны – будто открылись окна в ясное небо. Девушка не могла отвести глаз от пастельно-зеленых холмов, которые были визитной карточкой Флинна. В реальности они оказались гораздо красивее, чем на фото. Когда корабль снизился, стали видны и стада оленей, наблюдавшие за его движением по небу. Вокруг челнока сновали стайки ярких птиц, которые сопровождали его некоторое время, прежде чем свернуть по своим пернатым делам. Огромная сине-зеленая звезда, свет которой давал жизнь этой системе, скрывалась за линией горизонта и снова появлялась на небосводе по мере того, как они по широкой спирали опускались к космопорту Внизу расстилался океан того же прозрачного сапфирового оттенка, и казалось, что солнце то опускается в его воды, то выныривает на поверхность. На серой посадочной полосе темнели грузовые танкеры и пассажирские шаттлы.

Красота Флинна оказалась сюрпризом для всех путешественников. На борту не умолкал восхищенный шепот.

– Не похоже, чтобы здесь жило много людей, – Эми быстро пересчитала корабли, ожидавшие своей очереди на взлет.

– Несколько тысяч человек на всю систему, – ответил Доктор. – Раньше было больше. Потом люди устали от сюрпризов Миггеи и начали уезжать. Трудно было предсказать, каким окажется каждый новый переход. Иногда система пропадала из виду всего на несколько минут по нашему времени, зато для ее жителей проходили века. Впрочем, тут и без них довольно беспокойно. Миггея тянет свои планеты в одну сторону, черная дыра – в другую. Все это не может не сказываться на местных жителях. Терраформные компании потратили немало времени на эти зеленые холмы и лужайки, но за красивым фасадом творятся жуткие вещи. Планета постоянно меняется, и в данном случае это не метафора. Все происходит в считанные секунды. Я встречал людей, которые оказывались в центре таких изменений. Те, кому удалось выжить, просто сходили с ума. Все здесь темнее то, чем кажется. Когда мы окажемся на поверхности, не доверяй ничему – особенно собственным ощущениям.

– Внимание пассажирам! Просьба приготовиться к посадке. Расчетное время прибытия – пять минут.

Легкая вибрация, которую Эми ощутила в самом начале пути, переросла в настоящую тряску. С ревом включились старомодные маневровые двигатели, корректирующие курс перед приземлением. Челнок качнуло, он словно провалился в воздушную яму, а затем выровнялся так, что пассажиров вдавило в кресла. Двигатели взвыли в последний раз, и все стихло.

– Приземлились, – констатировал очевидное Доктор.

Эми только хмыкнула.

Специальный флаер доставил их из космопорта в маленькую деревушку: крытые соломой домики, рассчитанные на восемь человек каждый, спортивная площадка для тренировок, тишина и спокойствие. После недель в космосе, на кораблях с искусственной атмосферой, свежий воздух казался настоящим подарком. Правда, у них не было времени наслаждаться пребыванием на твердой земле. Джентльменам все еще недоставало игроков, а первый матч должен был начаться через два дня. Локсли, ни на минуту не забывавший о своих обязанностях капитана команды, отправился на поиски замены, как только забросил сумку в комнату. Он рассчитывал, что на Флинне найдется несколько любителей, способных выйти на поле. Свои поиски он начал в пабе «Синий Барсумец».

Завсегдатаи с удовольствием поделились с ним и выпивкой, и информацией: им льстил интерес одного из лучших игроков Турнира. Вскоре Локсли уже знал, что искать ему стоит двоих – «Психа» Маклахана и Фреда Таунсенда. Правда, тут же выяснилось, что Маклахан – лучший лучник в округе – еще три с половиной недели проведет под замком за оскорбление одного из местных землевладельцев. Как понял Локсли, оскорбление заключалось в том, что Маклахан, полностью оправдывая свое прозвище, вылил на лендлорда две пинты «Лучшего темного». Зато Фред Таунсенд ни в чем подобном замечен не был и наверняка счел бы за честь принять участие в состязаниях.

– Да вы у него сами спросите, он вот-вот сюда заявится! – посоветовали Локсли.

Фред действительно не заставил себя ждать. Стоило ему появиться в дверях паба, как стало ясно, что он все утро воздавал должное горячительным напиткам. Походка его была нетвердой, глаза – красными, а нос напоминал большую сизую картофелину. Локсли оставалось только пожелать ему здоровья и начать расспросы заново.

Доктор и Эми, заглянувшие в «Синего Барсумца» вечером, нашли его у камина в весьма плачевном состоянии. По определению одного из завсегдатаев, он был плох, как трехногая кошка в гонке борзых. Свою печаль Локсли активно заливал «Лучшим темным»; именно оно заставило его в конце концов предложить Эми участие в финале. А поскольку незадачливому капитану казалось верхом грубости пригласить в команду только одну из двух симпатичных ему девушек, он не долго думая попросил передать Джейн Бэннинг-Кэннон, что будет рад, если она присоединится к лучникам. Позже, размышляя о событиях того вечера, Локсли так и не смог решить, было ли это удачной идеей.

На следующее утро прошла жеребьевка, определявшая порядок выступления команд. После нее Джентльмены, Туристы и Гости собрались на традиционные дружеские посиделки. Поскольку Турнир официально начался, из прохладительных напитков спортсменам предложили только воду, но это никого не смутило. Среди террафилов только и разговоров было, что об играх.

В этот раз Эми и Джейн на полном основании присоединились к команде. Они неплохо справились с отборочными испытаниями и теперь были официально зачислены в Первую Четверть. Сразу же после жеребьевки девушки признались друг другу, что выступление за команду Джентльменов было едва ли не самым безумным поступком в их жизни. Зато благодаря этому команда смогла пройти квалификацию и принять участие в Турнире, от которого, по словам Доктора, зависела судьба вселенной.

Члены команд предпочитали коротать время до игры с себе подобными. В Первой Четверти Джентльменов было всего семеро участников-людей: В. Г. Грейс, Джейн Бэннинг-Кэннон, Амелия Понд, Билли Толд, Гэри Эгинкурт, Робин Локсли и Доктор. Последнего, впрочем, отнести к человеческой расе можно было лишь с натяжкой, но большинство об этом не подозревало. Кроме них, в составе команды Джентльменов было еще несколько джудунов, которые сейчас присоединились к представителям своей расы. Взявшись за руки, они что-то хором завывали. Слов никто, кроме самих джудунов, не понимал – на самом деле, к счастью: настраиваясь на победу, они пели песни совершенно непристойного содержания.

Человек-пес с Сириуса, один из самых ценных игроков в команде – первоклассный ловец, мастерски использовавший все свои четыре лапы и хвост, – предпочитал держаться поближе к людям или беседовать с кентавром Ф’ырком. Н’ху, забивающая из расы быкоголовых, наоборот, людей чуралась. Ей было легче общаться с молодыми джудунами, которые ее боготворили. Четверть замыкали двое птицеподобных лучников. Ааак принадлежал к племени соколов, С’и’и – воробьев. Выглядели они соответственно: оба высокого роста, с ухоженным оперением и острым зрением. На своей планете С’и’и был практически живой легендой: его талантом стрелка восхищались, а о победах слагали песни. Соплеменники даже воздвигли в его честь восемьдесят мраморных статуй. Поговаривали, однако, что С’и’и был отчаянно хвастлив и жесток: жители других планет в том же секторе подозревали его в хладнокровном убийстве одного из игроков – причем в ходе дружеского матча. Неудивительно, что с такой репутацией он не сошелся с Аааком. Сейчас он присоединился к одному из лучших забивающих команды Туристов, твиттерянину, чью голову украшал забавный хохолок из перьев.