— У меня есть люди, подходящие для этого. Только Слава пусть туда не суется!

— Да он и не хочет.

Лада прекратила разговор и глянула на Славу, который вопросительно смотрел на нее.

— Папа сказал, что ты правильно все сделал, — проговорила она.

Каретников скептически хмыкнул, вздохнул, повернулся к ней спиной и направился в сторону кухни.

— Я что-то не так сказала? — спросила Лада.

— Я всегда все делаю правильно, — останавливаясь, сказал он. — Только получается почему-то наперекосяк.

— Что получается не так?

Слава впился в нее глазами. Ей стало не по себе под этим взглядом. Пол вдруг стал уходить из-под ног.

— Почему мы с тобой не вместе? Как вышло, что я оказался с Тамарой? Чего ради?

— Уйди от нее!

— Дело не в ней, а в тебе. Ты мне не чужая, но мы друг другу не свои.

— А почему я за тобой бегаю?

— Не надо за мной бегать, — сказал Каретников, немного подумал и добавил: — Но за помощью ты можешь ко мне обращаться.

— Я обратилась. Почему ты не убил Горшкова?

Слава вытянулся в лице, разинул рот, глядя на Ладу. Да она и без того поняла, что сморозила чушь.

— Только не подумай, я не кровожадная. Просто ты любил меня, когда убил Семена. А сейчас в тебе нет этого чувства.

Каретников вздохнул, повернулся к ней спиной и снова направился в сторону кухни. Он уходил не только от нее, но и от самого себя.

Лада вышла из спальни тихо, на цыпочках, в джинсах и курточке. Она спустилась в холл, оттуда прошла в прихожую, обулась там и двинулась к двери, через которую можно было пройти в гараж.

— Куда ты? — вдруг спросил Слава.

Лада едва не подпрыгнула на месте, услышав его голос.

— Куда я?!

— Да, куда ты?

— Прокатиться вдруг захотелось.

— За водкой или чем-то покрепче?

— Нет.

— Собирайся, мы едем в клинику.

— Нет!

— Но тебя же тянет на наркоту.

— Нет. Просто мне плохо. Скучно. Ты никак не хочешь мне помочь.

— Ты же хотела, чтобы я был рядом.

— Я хотела, чтобы ты был совсем рядом. А ты везде. Только не со мной.

— Я там где надо. — Слава не сомневался в том, что говорил.

Он не позволил Ладе сбежать, значит, упрекнуть его не в чем.

— Ты должен быть рядом со мной, согреть меня, когда мне холодно… — Лада запнулась и отвела в сторону глаза.

— Что еще я должен?

— Взять меня на руки! — заявила Лада, посмотрела Славе в глаза, положила руки ему на плечи.

Ему стало жарко под ее взглядом.

— Ты должен взять меня на руки, — шепотом повторила она. — И уложить в постель. Ты же помнишь, как это было?

— Помню.

— Я тоже помню. Хочу только с тобой, понимаешь?

— Понимаю.

Слава подхватил Ладу на руки, оторвал от пола и с легкостью занес на второй этаж. Ему очень хотелось взлететь с ней в облака, но он сдержал свой порыв, уложил Ладу на кровать и повернул к выходу.

— Козел! — донеслось вслед.

Каретников уходил от искушения. Это давалось ему с трудом. В конце концов, он любил Ладу, и с Тамарой его не связывала клятва верности. Но ему не хотелось уподобляться сороке, которая и этому дала, и этому. Он то с Ладой, то с Ксюхой, то с Тамарой. Теперь вот снова с Ладой. Пора определяться, решать, с кем ему быть.

Слава выбрал Тамару. Ладе он просто хотел помочь.

Каретников вышел из спальни, перебрался в свою комнату. Дверь закрывать не стал, чтобы слышать Ладу. Разделся, лег в кровать.

Через некоторое время к нему забрела Лада. На ней был только халат. Да и тот слетел, когда она вошла в его комнату.

— Извини, что назвала тебя козлом, — тихо сказала женщина, поставив на кровать одно колено.

Слава молчал, завороженно глядел на нее.

— Мне очень холодно, а ты так далеко. — Она забралась под одеяло, прижалась к нему, затряслась всем телом. — Обними меня.

Каретников кивнул, обхватил ее одной рукой. Его кровь, и без того уже горячая, вскипела, пар заполнил все пустоты в теле.

— Крепче! — потребовала она.

Слава обнял ее двумя руками.

— Ты хочешь меня?

Да, он хотел Ладу, любил ее. Так было всегда. А Тамара пусть его простит.

Кокаин — лекарство от депрессии и ее источник. Героин убивает ломкой, а кокаин, вернее его отсутствие, душит сильной депрессией. Но Лада нашла средство от жуткой хандры. Со Славой она поняла, что такое приход от настоящего секса.

Лада знала, что Слава лучший. Но раньше ей не было с ним так ярко, как сейчас. Два дня они валялись в постели, практически не вылезали из нее. У Лады лишь иногда возникало желание усилить ощущения. Но оно легко подавлялось очередной бурной вспышкой чувств.

Потом появился отец. Каретников исчез на третьем этаже.

— Где твой красивый и неповторимый? — спросил отец, оглядываясь.

В дом он зашел один, охрана осталась на улице. Обычно его сопровождал только один телохранитель, а сейчас с ним была целая свита.

— Он не хочет тебя видеть, — прямо сказала Лада.

— Да ну!

— Он столько для нас сделал, а ты даже не сказал ему, как меня найти!

— Это он тебе так говорил?

— Давай ты не будешь рассказывать мне, как все было! — заявила Лада и поморщилась.

— Умеет он рассказывать. — Отец криво усмехнулся.

— А на самом деле он даже не сидел, да?

— Сидел, конечно. А вот кто мужа твоего убил?..

— Опять двадцать пять!

— Доказательств, конечно, нет.

— А сидел он за что? Кто спас меня?! Да и твою фабрику?

— Тише, доченька. Где он? Мне нужно с ним поговорить.

Слава играл в бильярд, когда они поднялись к нему. Отец даже не поздоровался с ним. Каретников едва заметно кивнул ему.

Отец взял кий, дождался, когда Слава промажет, и ударил сам. Но тоже мимо.

— Почему ты не захотел возглавить службу безопасности банка? — кивнув на Ладу, спросил отец.

— Хватит, навоевался. — Слава ударил, и его своячок вошел в лузу.

— Но Горшкова избил.

— К чему этот разговор?

— А к тому, что Горшков — еще та сволочь. Хорошо, что Лада догадалась мне позвонить. Мы успели принять меры.