– То есть, по реке к ним не подойти? – уточнил я, про себя вознося хвалу в адрес Ахмеда. Чеченец и не подозревал, что он только что «нашёл» для нас город Познань, от одного лишь упоминания о котором некоторые паны из Бялобжегов впадали в экстаз и грозились уйти на его поиски чуть ли ни всей деревней. Откровенно говоря, Дзенсикевич уже задолбал ван Клейста этой своей идеей фикс – поиском затерянного города, тьфу, пардон, Познани. Слушая прожекты пшеков, можно было подумать, что в этой самой Познани текут молочные реки с кисельными берегами, а стены тамошних многоэтажек сплошь намазаны мёдом.

– Не знаю. Если честно, я вообще не в теме, – отрицательно мотнул головой командир московского отряда. – Мы, русские, не особо ладим с поляками.

– Понятно… Что ничего не понятно, – задумчиво произнёс я, мысленно усмехаясь: чеченцы искренне считали себя русскими. Слышали бы сейчас эту фразу Мансурова капитан Мышкин с майором Стрелковым… Может, и хорошо, что Сергей Николаевич и Марк того не услышали. – Предлагаю поступить следующим образом – встретимся здесь же ровно через неделю и установим нормальные дипломатические отношения.

– Хорошо, договорились. Как будем делить этот кластер с мысом? – ухмыльнулся в ответ Ахмед. – Я хочу, чтобы это была наша земля, московская.

– Договорились, – улыбнулся я, протягивая чеченцу руку. – С сотней-другой негритосов разбирайтесь сами.

– Нет, не договорились, – Мансуров успел отдёрнуть руку, его глаза на мгновение полыхнули гневом. – Ты слишком хитёр, майор. Хочешь загребать жар чужими руками?

– Тогда предлагаю не спешить и не делить земли, занятые исламистами, – улыбка исчезла с моего лица. – Если мы хотим победить, то придётся объединять усилия ради одного общего дела.

– Да, нельзя делить шкуру ещё неубитого медведя, – Ахмед вновь блеснул знаниями русских пословиц. – Слушай, а что за радиостанция стоит на вашем траулере?

– А чёрт его знает, – пожал я плечами, нажимая тангетку «моторолы». – Сейчас спрошу у нашего «адмирала»…

Вызвав Сухонина, я поинтересовался, как у нас обстоят дела с дальней связью. Выдав солёную морскую руладу, Эрик Робертович сообщил характеристики УКВ радиостанции нашего сторожевика, затем назвал частоту для связи, которую можно выделить для общения с чеченцами. Наши новые «друзья» сделали вид, что не услышали ничего такого, особенного, и никак не отреагировали на ругательства «адмирала».

К этому времени к месту нашего саммита подтянулись «камаз» с парой японских внедорожников, из которых высыпали полтора десятка боевиков. Забронированный кустарным способом грузовик был приспособлен для поездок по местным джунглям, а когда-то светлого цвета джипы были грубо перекрашены в какую-то жуткую вариацию на тему зелёного.

Я не заметил у чеченцев гранатомётов и тяжёлых пулемётов, зато у них имелось штуки три РПК и парочка СВД. Всё остальное – обувь бойцов, их экипировка – в целом мало чем отличалось от того, что имелось у четвёрки Мансурова. Возраст боевиков колебался от двадцати до сорока – сорока пяти, и, судя по всему, у большинства из них имелся реальный боевой опыт.

Распрощавшись с гражданами РФ чеченской национальности, мы сели в кабину «либхерра», и покатили к базальтовой пирамиде. «Амтрэк» некоторое время шёл параллельно берегу тем же курсом, прикрывая кран, затем выбрался на пляж, постепенно нагоняя нас.

«Дзуйкаку» продолжал маневрировать в полутора-двух километрах от побережья – Эрик Робертович опасался, что нохчи устроят нам какую-нибудь подляну, догонят и вероломно нападут с тыла. Я сомневался в том, что подобное произойдёт, так как подозревал, что у московских горцев туго обстоят дела с боеприпасами. Куда больше я боялся встречи с исламистами, особенно встречи лоб в лоб, когда мы не сможем использовать козырь в виде сторожевика.

– Ну, млин, Володя, ты и навыдавал стране угля, – произнёс Александр после того, как я вкратце передал парням разговор с чеченцами. – Мы уж было подумали, что без стрельбы не обойдётся.

– У нохчей, похоже, дефицит бэ-ка, да и не ожидали они, что у нас припрятана водоплавающая «тачка», – я смахнул со лба пот и оглянулся на территорию «Курского полуострова». – Я вот что думаю: может, они специально упустили колонну с неграми?

– Нет, не специально, – ответил капитан Мышкин. – Достигнув нашего ландшафта, колонна рассыпалась, и чечены не стали гоняться за одиночными машинами. Обозлились, конечно, много ругались по своему, но рисковать своими бойцами не стали.

– Командиры у них явно опытные, – со злостью процедил Руденко. – Хотя я бы тоже не стал гнать молодняк на убой.

– Слушайте, а не тот ли это Рамзан Мансуров, который считается лучшим другом самого Кадырова? – неожиданно поинтересовался Марк. – Тот тоже был Рамзан, и этот – они тёзки с Кадыровым, и тот Мансуров всегда этим очень гордился.

– Может, и тот, – я пожал плечами. – Если это тот самый, то неудивительно, что нохчи скорешились с Левандовским – генерал работал в Чечне, где плотно дружил с Кадыровым.

– Но ведь всем известно, что Левандовский взяток не берёт, и вообще у него кристально чистая репутация. По крайней мере, на бумаге, – заметил капитан Барулин. – Его не случайно назначили начальником московского «гестапо» сразу же после Трушкина – хотели показать, что и у нас есть неподкупные генералы.

– Не грузите меня, парни, фигнёй из прошлой жизни, – взмолился я. – Хрен с ними со всеми – и с московскими, и с чеченами. У нас своих заморочек до одного места… Как выбираться будем?

– А зачем? – флегматично поинтересовался Саня. – Приказ всё тот же: держать оборону… Вот держим и ждём.

– А чего ждём-то? С моря погоды? – нервное напряжение последних пары часов трансформировалось в жажду активной деятельности. Мне вдруг захотелось просто сесть за руль и укатить домой, в Данилово и провести весь остаток дня вдвоём с Мариной. И пусть идут к чертям собачьим и негритосы, и нохчи, и москвичи, и даже Жерар со своими головорезами. – Что вообще слышно от наших?

Неожиданно выяснилось, что пока я базарил с абреками, наши ударные группировки заняли почти половину подмосковного кластера. Завершив ликвидацию опорного пункта «дагов» в бывшем байкерском клубе, отряд капитана Деларьена не стал входить в полуразрушенный посёлок, а двинулся следом за «центурионом». К этому времени экипаж сержанта да Косты (так звали командира танка) подбил ещё и грузовик противника, попытавшийся проскочить в пределах досягаемости танкового орудия.

Группа рейнджеров под командованием сержанта Маллигана нанесла визит к месту крушения железнодорожного состава, где наёмникам достались богатые трофеи: совершенно исправный самоходный кран грузоподъёмностью в пятьдесят тонн, грузовик, два трейлера и пара Т-72, повреждённых во время аварии поезда. Кроме того, имелась всякая «мелочь» в виде нескольких железнодорожных платформ и кучи искорёженного железа – всё, что осталось от головных вагонов состава. Враг почему-то не стал оборонять место крушения, и даже не попытался уничтожить танки и самоходные краны. Видимо, исламисты либо не имели боеприпасов и взрывчатки, либо посчитали, что своя шкура ценнее, чем неподвижные танки без снарядов и прочего вооружения.