– Внимание!!! Впереди танк! – мне показалось, что от вопля капитана Руденко «моторола» выскочит из кармана моей разгрузки. – Вовка, мы напоролись на танк!

– Пашка, вон из кабины! – рявкнул я, изо всех сил давя на тормозную педаль. Я трудился в поте лица, ведя «либхерр» по коридору, проложенному негритосами в чужом лесу, мы успели проехать около трёх километров, и вдруг – такое. – Быстро!!!

Не заставляя себя долго упрашивать, парень пулей выскочил наружу и мгновенно спрятался за стволом ближайшего дерева. Секунду спустя я последовал примеру Павла, нырнув под какой-то куст на противоположной стороне от дороги, сразу же перекатился на пару метров в сторону, пока не упёрся боком в какую-то местную «пальму».

Щёлкнув предохранителем «калаша», изготовился к бою, напряжённо прислушиваясь и всматриваясь в зелёнку. Видимость оставляла желать лучшего: впереди виднелась лишь кормовая часть «амтрэка» с опущенным пандусом, а вокруг – целое море кустарника и деревьев. Тишину джунглей нарушал лишь один посторонний звук – шум работающего дизеля нашей амфибии. Ни стрельбы, ни грохота разрывов, ни криков команд.

– Руслан, где танк? – нажав на тангетку рации, я разглядел какое-то шевеление в десантном отсеке БТРа. – Почему не стреляете?

– В двадцати метрах вперёд по тропе, – секунду спустя отозвался мой товарищ. – Марк с Гивинсом держат его на прицеле… Они не промахнутся…

Сообразив, что до противника, по сути, рукой подать, я по-пластунски пополз вдоль тропы, не жалея обмундирования. Ежесекундно ожидая залпа из танкового орудия, автоматных и пулемётных очередей, я подобрался к левой гусенице «амтрэка», где и услышал негромкий оклик Чернова. Михаил прятался за деревом метрах в пяти от амфибии, прикрывая гранатомётчика. Судя по позе Гивинса, тот действительно держал танк на прицеле, но почему-то не торопился поразить врага.

– Почему не стреляете? – первым делом поинтересовался я, рассматривая стоящий впереди Т-72. – Чего ждёте?

– Нет приказа, – не отводя взгляда от «семьдесят второго», отозвался Михаил. – Марк приказал не стрелять без команды.

В этот момент я разглядел какое-то шевеление у кормы танка, а затем увидел, как Руслан быстро вскарабкался на броню и спрятался за башней. В один из открытых люков боевой машины тотчас полетела граната без взрывателя, а секунд пять спустя Руденко осторожно заглянул внутрь. Дождавшись отмашки товарища, я приказал Чернову оставаться на месте, а сам со всех ног ринулся к корме Т-72. Закинув на броню ПКМ Руслана, который тот оставил на земле, залез следом, огляделся вокруг.

– Володя, ты не поверишь – негры бросили танк и даже не подожгли его, – увидев меня, засмеялся капитан. – Не вру.

– Держи пулемёт, – вместо ответа я протянул Руденко его основное оружие. – Где остальные?

– Вольфганг с сыном где-то справа, а Рэй с новеньким – слева, – прояснил дислокацию Руслан. – Марк с Сашкой пошли вперёд – глянуть, удостовериться, что чёрных нема.

– А если это ловушка? – честно говоря, я не мог поверить, что исламисты вот так просто взяли и бросили исправную «броню». – Зови Михаила – он вроде служил в танковых. Пусть всё осмотрит, и осторожнее.

Вскоре выяснилось, что опасался я не зря: чернокожие установили в боевом отделении танка пару растяжек, и если бы внутрь сунулся какой-нибудь дилетант без должной подготовки… В общем, Чернов сразу же обнаружил обе ловушки, а затем с помощью Нидеррайтера-старшего пополнил наши запасы парочкой бельгийских гранат. Затем Миша нашёл причину, по которой негры бросили «семьдесят второго», и долго ругался в адрес безмозглых криворуких обезьян, по недоразумению именуемых людьми. Кроме всего прочего, Т-72 стоял без капли топлива, и нам пришлось пожертвовать неприкосновенным запасом солярки, чтобы вернуть трофей в русские руки.

– (Цензура), Гельмут как заорёт: ахтунг, панцер! А затем как стартанёт из люка, будто ракета. Вольфганг за ним, а потом и мы, как подорванные, вон из бэтээра кинулись, за одну секунду выскочили, не больше, – не откладывая повествование в долгий ящик, Руденко в красках рассказал о происшедшем. – Плюхнулись кто куда, ждём, что сейчас ахнет – и капут нашей амфибии… Смотрю, Марк «базуку» свою вскинул, ещё секунда, и зафигачит в корму, не промахнётся… А ниггеры нас, похоже, в упор не видят…

– Короче, Володя, встречи с леозаврами и прочими тварями показались нам детской страшилкой, – заметил в конце рассказа Барулин. Александр прихлёбывал самогон из моей фляги, словно воду, левая рука слегка подрагивала, по поцарапанному лицу стекали крупные капли пота. Чёрная липкая грязь превратила обмундирование капитана в вариацию костюма трубочиста, но он совершенно не обращал на это никакого внимания. – До сих пор не верится, что пронесло.

– Сань, иди, закуси чем-нибудь, а то развезёт по такой жаре, – видя, что товарищу уже хватит, я забрал флягу обратно, сунул её в разгрузку. В этот момент танк взревел двигателем, выплюнув из своего чрева целое облако тёмного дыма – Чернов сумел-таки оживить машину. – Ну, слава тебе, господи, завёлся, наконец.

– Какой будет порядок движения? – подойдя, поинтересовался капитан Мышкин. – Кто пойдёт впереди?

– «Амтрэк» впереди, за ним – кран, замыкающим – «семьдесят второй», – распорядился я. – Людей мало, поэтому Михаил поведёт танк в одиночку. Дайте ему одну из раций. Если встретим врага, то действуем по обстановке.

Сложно сказать, каким местом думали исламисты, оставив в чужом лесу почти исправную боевую машину. Скорее всего, чернокожие сильно торопились, рассчитывая в скором времени вернуться, отремонтировать и забрать Т-72. Иначе негритосы нашли бы и взрывчатку, и время, чтобы хотя бы поджечь танк, либо повредить его двигатель, сорвать гусеницы, заклинить башню и тому подобное. Ничего из этого сделано не было, поэтому мы потратили всего пятьдесят минут на то, чтобы захватить и починить трофей.

Так уж получилось, что эти пятьдесят минут, возможно, спасли наши жизни – мы опоздали, так и не угодив в самую гущу сражения в подмосковном кластере. Проиграв серию локальных боёв, враг быстро сделал соответствующие выводы, и уцелевшие боевики «Боко Харам» стали шустро уносить из анклава свои ноги. Это оказалось не сложно, так как немногочисленные отряды Стрелкова и Деларьена физически не имели возможности контролировать всю территорию бывшей РФ. Поэтому командиры противника смогли вывести в чужой лес более пятидесяти процентов личного состава: как своих собственных бойцов, так и насильно поставленных «под ружьё» единоверцев с Кавказа. Какое-то количество кавказцев – в основном мужики в возрасте – дезертировали из рядов «воинов Аллаха» и в течение следующих двух суток сдались победителям.

Пока бойцы Стрелкова «дожимали» в посёлке богатеев остатки чернокожего воинства, «дикие гуси» Деларьена принялись обстреливать опорный пункт дагестанцев под номером два – семиэтажное административное здание в центре анклава. Без спешки и нервов наёмники засаживали в цель один 90-мм снаряд за другим, пока нижние этажи упомянутого здания не охватил сплошной пожар. Пламя поднималось всё выше и выше, сделав полностью безнадёжным положение вражеских снайперов, которые рассчитывали воспользоваться преимуществом своей высотной позиции. Океан огня вкупе с осколочно-фугасными снарядами «саладина» уничтожили всех, кто засел на верхних этажах семиэтажки, после чего наёмники «зачистили» ближайшие окрестности опорного пункта.