Выяснив, что авангардом бронегруппы командует хорошо знакомый нам сержант Бертье, мы сразу же связались с ним по другому каналу. Мишель искренне обрадовался, узнав, что поблизости находится разведгруппа конфедерации, и пообещал, что «дикие гуси» постараются не накрыть нас дружественным огнём.

Согласовав кое-какие детали, мы пересекли границу двух миров и покатили к посёлку дагестанцев.

Минут двадцать спустя «амтрэк» подъехал к повороту дороги, ведущей в центр посёлка. Нашему взору предстало около десятка двух– и трёхэтажных домов, занимавших достаточно большую территорию. Практически каждый жилой дом с группой подсобных помещений был огорожен высоким забором и теоретически мог быть превращён в самый натуральный опорный пункт. В нескольких дворах были разбиты фруктовые сады, благоухающие цветущими яблонями и прочими вишнями и сливами. Дорога огибала крайние дворы, после чего терялась где-то в глубине посёлка. С нашей позиции просматривалось несколько длинных и узких переулков, явно предназначенных для одностороннего движения.

Над противоположной окраиной посёлка поднимался густой тёмный дым, свидетельствовавший о том, что «дикие гуси» не теряют времени даром. Мы вновь услышали разрывы гранат, затем раздались три-четыре короткие автоматные очереди, ветер донёс до нас шум работающего танкового двигателя.

Оценив обстановку, мы решили не соваться в посёлок, чтобы не искушать Госпожу Удачу. Одно дело обещания сержанта Бертье и совсем иное – реальная боевая ситуация. Наёмники вот уже почти сутки находились в стрессовой ситуации, и никакие гарантии не спасут, если кто-то случайно нажмёт на спусковой крючок. Поэтому мы информировали Мишеля, что сыграем роль наковальни, и готовы встретить противника, если тот попытается удрать из посёлка.

Мы провели, наверное, минут двадцать в полной готовности открыть огонь, пока Вольфганг не доложил, что наблюдает движение в одном из переулков. Запросив незнакомцев по рации, выяснили, что вступили в визуальный контакт с капралом Виллемсом и его бойцами, проникшими на северную окраину посёлка. Затем послышался нарастающий рокот мотора, и следом за группой «солдат удачи» из переулка выполз Т-55.

Присмотревшись, я опознал в нём тот самый танк, который ранее базировался в польском анклаве и принимал участие в разгроме саудитов и сомалийцев. Развернувшись на месте, боевая машина принялась сокрушать очередной забор, пехотинцы Виллемса дали несколько коротких очередей по окнам, после чего двое из бойцов ворвались в дом через парадный вход. Спустя несколько минут на пороге появился один из наёмников, махнул рукой, давая понять, что в доме нет ни души.

«Пятьдесят пятый» приступил к демонтажу следующего забора, «дикие гуси» вновь открыли огонь из автоматов по окнам, где-то поблизости разорвалась очередная граната. Вопреки ожиданиям, мы так и не увидели никого, кто пытался бы покинуть захватываемый посёлок. Наёмники, кстати, в процессе «зачистки» также не встретили ни одной живой души – все дагестанцы покинули дома, забрав свои семьи и личные вещи. Как позднее выяснилось, кавказцы боялись «солдат удачи» больше, чем исламистов и обитателей чужого леса.

– Рад видеть вас, товарищи русские полицейские, – с улыбкой произнёс Бертье, спрыгнув на землю. Голову танкиста украшала белая повязка, воротник его короткой рубашки обгорел и пропитался бурыми пятнами крови, правый рукав полностью отсутствовал. – Смотрю, у вас отличный трофей, на ходу. А вот мы не взяли ни одного танка – всё досталось да Косте и его сорвиголовам.

– Привет, Мишель, – пожав руку сержанту, я обернулся к капитану Мышкину. – Спроси, насколько большие потери у бронегруппы?

– «Двухсотых» вообще нет, а «трёхсотых» – пять человек, не считая его самого, – перевёл Марк. – Главное – нет ни одного «тяжёлого».

– Ну, хоть одна хорошая новость, – вздохнул я и перевёл разговор на другую тему. – Так, посёлок «зачищен», и нам, похоже, придётся провести ночь в этом кластере… Какие дальнейшие действия танкистов? Что приказали Стрелков и ван Клейст?

– Командование приказало сжечь все дома. У нас нет сил, чтобы контролировать столь огромную территорию, – ответил сержант и уточнил: – У меня всего два танка, грузовик и дюжина пехотинцев.

– Хм, пустить «красного петуха» всегда успеем, – хмыкнул я, переведя взгляд на крайние дома посёлка. – Мишель, не поджигайте пока ничего… Вольфганг, дай-ка мне связь с бельгийцем!

Жерар подтвердил намерение окончательно уничтожить бывшее логово кавказцев, ибо конфедерация не могла наскрести сил для обороны освобождённого подмосковного кластера. Основываясь на собственном боевом опыте, ван Клейст полагал, что исламисты в самом ближайшем будущем перейдут к тактике партизанской войны, поэтому распыление наших скудных сил приведёт к неоправданным потерям в людях и технике. Уцелевших жителей – а таковых набралось уже несколько десятков – планировалось эвакуировать в Тордаташ и в Данилово. Вывозу подлежали все движимые материальные ценности, все обнаруженные в анклаве транспортные средства, а главное – танки Т-72, общим количеством шесть единиц. Бельгиец опасался, что боевики «Боко Харам» предпримут попытку отбить, либо уничтожить часть захваченных нами трофеев.

В свою очередь, я предложил не спешить с полной эвакуаций кластера и повременить с тотальным уничтожением недвижимого имущества. Хотя в последних боях и было разрушено множество объектов, в трёх посёлках сохранилось некоторое количество неповреждённого жилого фонда, достаточное, чтобы приютить и уцелевших местных, и наш гарнизон. Кроме того, я считал, что нам следует организовать демонтаж всего, что только возможно – от дверей и окон, до электропроводки, розеток и всего того, что мы не сможем производить в ближайшем и обозримом будущем. Столь масштабные работы требовали времени, рабочих рук и постоянного присутствия в анклаве достаточно сильного отряда, чтобы отразить вероятное нападение чернокожих.

Наш спор в эфире продолжался минут десять и грозил затянуться на неопределённое время – каждый отстаивал свою точку зрения. Неожиданно выяснилось, что наш разговор слушает командир бронегруппы, и Жерар предложил компромиссный вариант: переложить решение вопроса на начальника на месте, то есть, на майора Стрелкоффа. Пусть Николаич делает всё, что сочтёт нужным, лишь бы это не привело к потерям в личном составе и боевой технике.

Стрелков попытался было возразить, что у него недостаточно сил для выполнения столь масштабной задачи – что было чистой правдой, – но ван Клейст был неумолим. Майору не хватает сил? Нет проблем – расформируем отряд Деларьена. Капитану и его людям всё равно пора возвращаться обратно в венгерский анклав, а заодно наёмники перегонят самые ценные из трофеев – два-три Т-72, грейдеры, трактора, лучшие из грузовиков.

В общем, состав бронегруппы пополнился «саладином», рейнджерами сержанта Маллигана и нашим БТРом. Кроме этого, Сергей Николаевич получил карт-бланш на приём в отряд всех уцелевших местных, кто изъявит желание взять в руки оружие. Причём независимо от пола и возраста – лишь бы эти люди могли и хотели защитить себя и своих близких. Услыхав это распоряжение бельгийца, я удивлённо покачал головой: наш «команданте» явно переоценивал людские ресурсы подмосковного кластера. Оставалось надеяться, что нам с майором хватит трофейных стволов, чтобы вооружить всех новобранцев.