дни, превратилось в дубленую. Снег, ветер, мороз, сделали ее нечувствительной и грубой.

Вьюга разыгралась не на шутку, деревья гнуло к земле, ветер завывал в трубах домов и гудел в вершинах деревьев, а снег забивался в глаза и рот, стоило лишь открыть его.

Тёмные надгробия, появились из снежной пелены, как застывшие силуэты покойников и у меня на душе, зашкребли кошки. А правильно ли мы делаем?

– Начнем сомневаться – все прахом пойдет! – крикнула Танька, сквозь белую круговерть. – Идём и все!

Решительно шагая по сугробам, мы прошли через все кладбище и оказались на стороне Алексеевки, где и была похоронена Лукася. Ее могилу, мы нашли сразу и опасливо приблизились к ней, вздрагивая от каждого шороха. Ветер трепал рушник, повязанный на кресте, венки засыпало снегом и нам пришлось разгребать его, чтобы добраться к замерзшей земле.

– Ну что, поехали? – Танька взялась за рукоятку ножа и прошептала: – Ты тоже хватайся.

Воткнув нож в могилу, мы прошептали заклинание и замерли, ожидая непонятно чего. Но ничего не происходило и я, оглянувшись, предположила:

– Может не вышло ничего?

– Не знаю, – Танька выдернула нож и в этот момент, из того места, потянулась чёрная "лента", извиваясь и вытягиваясь длинной струйкой. – Ты это видишь?!

– Мне страшно! – я попятилась и рухнула в сугроб, а черная "лента", просочилась в мои ноздри и горячей волной, растеклась по моему телу.

– Валяяяя! – завопила подруга и закашлялась. – У меня что-то внутри!

Мы барахтались в снегу, а нас трепало со страшной силой,  будто выжигая изнутри, каленым железом. Длилось это недолго и вскоре, вместо пожара, внутри начал расти адреналин. Он растекался по венам, будоражил, хотелось куда-то бежать, что-то делать, орать в конце-концов...

– Ну что, к Моте на могилку? – захохотала Танька и я, захохотала следом:

– Обязательно!

Ни усталости, ни боли в ногах уже не было. Казалось, будто кто-то включил рубильник энергии и она нескончаемым потоком, хлынула в меня, снося все, на своем пути.

Не замечая сугробов, как две горные козы, мы понеслись к старому кладбищу и через минут пять, были уже на месте. На могиле Горбатой Мотивация, уже и крест истлел и если бы не ориентир – береза, ее отыскать, было бы сложновато.

Воткнув нож, в очередной раз, мы выдернули его и уставились на чернеющее пятно, но никакой "ленты", из могилы не вылетело.

– Может могилы перепутали? – Танька склонилась ниже, вглядываясь в могильный холмик. – Или не была она ведьмой...

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Сквозь вой ветра, я различила странный гул, словно бы доносившийся из под земли и протянула:

– Таааань... там что-то не так... Ты слышишь это?

Но она не успела ответить – с жутким воем, из земли вырвался темный столб и разделившись на две половины, снес нас с ног и ворвался внутрь. То, что я испытала в первый раз, было ни в коей мере не сравнимо с тем , что делалось со мной сейчас... Тело мое приподнялось над землей и снова упало и так несколько раз, до тех пор, пока у меня не застучали зубы. Потом нас швырнуло на кладбищенскую аллейку и несколько раз крутнув на месте, оставило в покое.

– О Боже... – простонала Танька, ползая по снегу. – Я уже на том свете или еще на этом?

– Мне кажется, что у меня все кости переломаны... – я встала на четвереньки и схватившись за дерево, поднялась. – Ох мама...

– Как же обратно идти? – подруга кое-как добралась ко мне и вцепившись в мой локоть, остановилась, слегка покачиваясь.

– Молча... Мне нужно прилечь... – шепнула я, чувствуя жуткую усталость. – Я словно мешки разгружала...

Поддерживая друг друга, мы медленно пошли к выходу из кладбища, слыша как вслед нам скрипят деревья, шкребут ветвями о старый гранит... Мертвые прощались с нами.

Вернувшись домой, мы еле доползли до дивана и нас словно вырубило. На чердаке лежала девочка, входная дверь, висевшая на петлях, не закрывалась, но сил не было ни на что, свинцовая тяжесть сдавливала все тело, а ноги и руки, стали ватными и непослушными. Что-то растекалось внутри по венам, пробиралось в мозг, устанавливало свои правила...

Глава 36

Проснулись мы от холода – печь давно потухла и в доме был настоящий колотун.

– Мы Машку, до ручки доведем! – Танька, еще сонная и помятая, принялась за растопку, а я, поставила чайник. После вчерашних приключений, мы себя чувствовали нормально и от нашего недомогания, не осталось и следа. 

Печь загудела, в топке затрещали дрова и Танька сварила кашу, чтобы накормить девочку. Мы поднялись на чердак и сразу же попали под теткину горячую, мертвую руку.

– Вы что, совсем ополоумели?! Дите лежит в холоде, в голоде, а они спят! Черти б вас взяли!

– Так это после вашего совета, – огрызнулась Танька. – Полночи по кладбищам бегали, а потом от силы ведьмовской, свалило нас!

– Неужели и правда силу добыли??? – тетка разглядывала нас так пристально, будто сейчас мы начнем левитировать или делать расклад на картах.

– Не знаю, я ничего не чувствую, – честно призналась я. – Ноги только болят от беготни!

Танька накормила Машу и задумчиво сидела с кружкой остывшего кофе.

– Ты чего? – я подошла к ней и присела рядом.

– Как узнать, есть ли у нас сила какая-то? – шепнула она. – Мы не можем тут вечно сидеть, с больным ребенком. Рано или поздно, нас вычислят или того хуже – с девочкой что-то случится.

– Может в книге посмотреть? – предложила я. – Какой только гадости в ней нет...

– Ни к чему не приспособленные! – тетка все не успокаивалась, бурча из темного угла. – Вот потому и в девках сидите, что не нужны никому!

– Да сгинь ты! – рявкнула Танька и неожиданно для нас, тетка надулась как воздушный шарик и лопнула в воздухе, оставив после себя, легкое облачко какой-то мутной субстанции.

– Это я что ли? – испугалась Танька и прикрыла рот рукой. – Господи... Я второй раз, тетку Клаву убила!

– Размечталась! – тетка снова появилась в углу и поправила платок. – Но это тебе уроком будет – не ляпай, что не попадя! Силу взяли, а теперь ума наберитесь!

– Интересно... – я приободрилась, представляя как мы одним