Эволюция высказываний главы Отдела внешних церковных связей РПЦ (ОВЦС) митрополита Илариона (Алфеева) была еще более радикальной. Исходя из его проповедей и интервью, опубликованных на сайте ОВЦС (Mospat.Ru), сложилась такая картина:

18 апреля: «Эту пасхальную радость у нас никто не может отнять – ни коронавирус, ни введенные временные ограничения».

13 апреля: «Мы ни в коем случае не берем на себя функции государства, медицинских служб, полиции – мы считаем, что каждый сейчас должен делать свое дело. Если принято решение о том, по каким причинам люди могут выходить на улицу, по каким – не могут, то это уже задача муниципальных властей и полиции – проследить, чтобы данное распоряжение исполнялось. Мы сейчас исходим из двух основных принципов. Первый принцип – мы продолжаем совершать богослужения согласно церковному Уставу и не закрываем храмы для верующих, за исключением тех регионов, где этого могут потребовать власти по эпидемиологическим соображениям. В таких регионах богослужение все равно будет совершаться, но при закрытых дверях ограниченным количеством священнослужителей с участием, может быть, нескольких работников храма и, где это возможно, с трансляцией служб. Но мы не будем брать на себя полицейские функции и выгонять из храма тех, кто пришел».

12 апреля: «Это решение не церковных властей, а государственной власти и санитарных властей города Москвы. Но для нас всех это и предписание, которое мы получили от Святейшего Патриарха. И это не просто благопожелание Святейшего Патриарха, а его благословение, которое мы должны выполнить. Если какие-то батюшки в Интернете распространяют видеоролики и говорят, мол, Патриарх только высказал пожелание, а послушаться его или нет, зависит только от вас – не слушайтесь этих батюшек, а слушайтесь Патриарха».

11 апреля: «Мы можем ограничить число верующих для каждого конкретного богослужения, и в этом случае те, кто не уместятся, будут вынуждены либо искать соседний храм, либо возвращаться домой. Но совсем закрыть двери храма мы не можем».

5 апреля: «Сейчас в силу создавшейся ситуации мы вынуждены прекратить допуск людей к церковным Таинствам в общем порядке. Мы продолжим совершать богослужения каждый день, но не будем допускать к Таинству причащения тех людей, которые не договорились заранее со священником».

4 апреля: «Храмы, конечно, не разорятся, но параллельно с резким сокращением доходов, которое неизбежно, придется и сокращать расходы. <…> Патриарх призвал всех верующих сидеть дома. Большинство верующих это указание соблюдает. И слава Богу. Но есть такие, которые все равно приходят на службы. Мы их прогонять не можем и не будем, если только на каком-то этапе развития ситуации не появится предписание вообще закрыть храмы. Но там, где такое предписание появляется, это не решение Церкви, а решение местных властей».

30 марта: «В нашей стране ведь нет полного карантина. У нас работает метро, и ежедневно в каждом вагоне метро в час пик скапливается гораздо больше, чем 50 человек. Поэтому, конечно, если будет закрываться вообще общественный транспорт, если будут закрываться торговые центры, то, наверное, встанет вопрос и о том, как уменьшить количество молящихся за богослужением. Но пока к нам таких просьб или предложений не поступало от властей или от медицинских служб».

24 марта: «Церковь не будет вступать в конфликт с властью, если потребуются экстраординарные меры для предотвращения эпидемии. Церковь не меньше, чем власти, заботится о здоровье и благополучии людей».

18 марта: «И в течение Великого поста, и на Пасху будут проводиться реальные богослужения с участием реальных прихожан. Это не означает, что в Церкви недооценивают угрозу. Если вирус будет распространяться и число зараженных расти, если будут появляться новые распоряжения властей относительно борьбы с коронавирусом, Церковь будет на них реагировать».

16 марта: «Я Вам точно скажу, что мы не будем ни закрывать храмы, ни отменять богослужения. Вопрос о том, кто будет посещать богослужения в таких случаях и как люди будут себя вести, что они будут говорить священникам, как мы будем предохранять людей от возможного распространения вируса – это вопрос, на который Церковь будет отвечать в каждом конкретном случае.»

13 марта: «В некоторых странах, где распространился коронавирус, закрыли храмы, чтобы воспрепятствовать совершению богослужения. Не думаю, что это правильный ответ, потому что богослужение еще никогда никому не повредило».

9 марта: «Мы этот вопрос обсуждали на последнем заседании Высшего Церковного Совета и решили, что в превентивном порядке не будем издавать какие-то указы или постановления, но если беда коснется России или придет в другие страны канонического пространства Русской Православной Церкви, то, конечно, мы будем на нее реагировать».

Митрополит Иларион, судя по его высказываниям, хотя и выступал против закрытия храмов и отмены богослужений, но вынужден был, как и патриарх, перестать об этом упоминать. На первый план вышли два момента: стремление защитить патриарха от превратной трактовки его слов со стороны фундаменталистов и переключение ответственности на местные власти в ожидании полицейских мер – «перегибов на местах», которые не заставили себя ждать.

В целом Русская церковь пришла к согласию с мерами государства по противодействию коронавирусу, как и Католическая церковь в разных странах мира и, к примеру, Элладская церковь в Греции, фактически закрывшие свои храмы для верующих. В сфере социальной помощи населению РПЦ проявила себя не менее ярко, чем во время российско-украинского кризиса, когда была организована поддержка беженцев с Украины[417]. В начале апреля 2020 г. были созданы штабы по оказанию помощи нуждающимся на самоизоляции в 10 регионах, открыто 209 центров гуманитарной помощи, церковные волонтеры стали работать в каждой епархии[418].

В разных регионах России были случаи заболевания коронавирусом среди священнослужителей. В особенности заражение инфекцией коснулось центрального региона. По сведениям Рабочей группы при патриархе Московском и всея Руси по координации деятельности церковных учреждений в условиях распространения коронавирусной инфекции, на 16 апреля коронавирус выявлен у 24 клириков Московской епархии, еще у 31 клирика есть симптомы. С одной стороны, духовенство сразу не присоединилось к строгим мерам карантина, так как и в столице долгое время (до циркуляра 11 апреля) каждый сам определял степень соблюдения самоизоляции и санитарных норм. С другой стороны, клирики неизбежно являются группой риска в силу постоянного общения с людьми (духовная помощь, причастие нужны и больным, и здоровым). По этой причине высокий процент заболевших или потенциально зараженных среди духовенства объясняется не непослушанием властям, а исполнением своего долга. В Италии, к примеру, более 100 священников умерли от коронавируса из-за в целом большого количества клириков на душу населения и из-за того, что представитель церкви не может по сути отказать