я призываю всех вас к противодействию губительному поветрию всеми мерами, которые известны и аскетике, и эпидемиологии – соблюдением дистанции, защитными средствами, гигиеной и всем тем, что нам активно советуют врачи. Но не менее тщательно нам надо соблюдать чистоту и незапятнанность наших душ. Держать дистанцию от провокаторов и паникеров, защищаться от информационного вируса и смывать не только инфекцию с рук, а со своей души заразу греха, страха, неверия и паники. <.> Общая беда пусть сплотит наши приходские общины еще теснее. Ибо враг Воскресшего Христа, к сожалению, реален и значительно опасней, чем любой вирус. Он хочет похитить нас у друг друга, а у нас похитить наши храмы, а из храмов изгнать Евхаристию. Мы знаем, кто мечтает сделать Церковь теплохладной. Но пока есть у Бога хотя бы несколько горящих в молитве праведников, объятых такой пасхальной радостью, которой не может помешать никакая внешняя скорбь, никакое гонение и притеснение – Господь милует нашу землю»[422].

В некоторых епархиях епископы игнорировали предписания властей до последнего. К примеру, мэр Ельца Евгений Боровских заявил по поводу позиции епископа Елецкого и Лебедянского Максима (Дмитриева): «Я четвертый день пытаюсь получить ответ епархии, но пока безрезультатно. Поэтому сегодня лично отнесу Владыке Максиму запрещающее открытые для паствы богослужения предписание руководителя управления Роспотребнадзора по Липецкой области. Думаю, что мне удастся добиться положительного результата, и прихожане нашей епархии проведут пасхальную неделю дома»[423]. Противостояние мэра и епископа привело к тому, что в Великую субботу Воскресенский кафедральный собор в Ельце был опечатан, а служба в нем запрещена. Епископ Максим в своей проповеди в ютуб-канале «Елецкая епархия» обвинил власти в том, что они сочли храмы более грязными, чем автобусы и очереди в магазинах, но «мы не грязные».

Именно категоричность властей (в Санкт-Петербурге, в Ханты-Мансийском округе и ряде других регионов), потребовавших по сути закрыть доступ в «культовые сооружения», приводила к конфликту. Юридическая служба РПЦ, в частности, изначально (26 марта) обвинила губернатора Северной столицы А. Беглова в превышении полномочий и нарушении свободы совести и Конституции РФ[424] (да и Югорская епархия отказалась закрывать храмы). 28 марта верующих не пустили на службу в храм Спаса-на-Крови, а настоятель храма секретарь Санкт-Петербургской епархии протоиерей Сергий Куксевич, стоя на крыльце церкви, сделал заявление о «преступной власти, запрещающей в тяжелое время самое главное – молитву». Однако затем (13 апреля) Петербургская митрополия сама предписала проводить службы без прихожан[425]. Однако к тому времени наместник Александро-Невской лавры Назарий (Лавриненко) заявил: «Мы не позволим закрыть храмы нашими собственными руками. Если это сделают силовые структуры, то все последствия будут на их совести».

Власти должны были в согласовании с религиозными организациями предусмотреть и единичное посещение храмов людьми, и визиты священников к людям, находящимся в самоизоляции. Епископ Орский и Гайский Ириней, к примеру, указал, что больных могут посещать только он сам и два иеромонаха, а не женатые священники, у которых есть семьи. 17 апреля патриарх Кирилл призвал допустить подготовленных священников-монахов в инфекционные отделения больниц в Москве. Московские власти, например, не предусмотрели исключений для священнослужителей, когда 15 апреля в столице были введены спецпропуска (только позднее пропуска стали выдавать по спискам, представленным РПЦ).

Коронакризис также активизировал социально-политическую позицию духовенства РПЦ. Характерно эмоциональное высказывание (в чем-то, возможно, некорректное и неправильное) в соцсетях известного врача-реаниматолога иеромонаха Феодорита (Сеньчукова). Он отметил: «Продление карантикул до 30 апреля – хана среднему и мелкому бизнесу. Формируется экономическая модель олигархической экономики, которая совмещает в себе все пороки как социалистической, так и капиталистической модели. <…> Государство вновь показывает свою антихристианскую сущность. Ограничение возможности ходить в храмы в самые главные для христиан праздники <.> а почему собачникам послабление? Значит, собака для наших властей важнее, чем духовные потребности человека. Т. е. наши власти – античеловечны. <…> Дело не в том, куда пускают лично меня. Дело в том, что запрещены перемещения по городу, а храм не относится (по мнению властей) к жизнеобеспечивающим потребностям».

Обострились также социально-экономические проблемы расслоения среди духовенства РПЦ. В социальных сетях появились обвинения в том, что архиереи намерены собрать налоги с настоятелей приходов, несмотря на отсутствие пожертвований. В то же время и многие епископы небольших епархий, а таких в РПЦ было поставлено патриархом Кириллом более ста, оказались в трудном положении. Епископ Переславский и Угличский Феоктист (Игумнов) ярко описал ситуацию (в «Фейсбуке» на странице автора книги), характерную для многих провинциальных архиереев: «Куда нам – епископам регионов – деваться? Я про налоги. Ведь нам самим налог никто не отменял. Безусловно, я неоднократно читал про жирующих архиереев, но реальность, чаще всего, иная (если есть сомнения в моих словах – приезжайте, подробно расскажу и покажу цифры): все, что мы собираем в качестве налогов, мы отправляем дальше. Можно, конечно, обвинить Московскую патриархию (МП) (что многие и делают). Но МП тратит эти деньги на синодальные структуры (там тоже простые люди работают, получают они совсем немного, чаще всего на руки 26 200, а это Москва) и на обеспечение наших приходов за рубежом. Последние – зарубежные приходы – вообще выживают с большим трудом. Им значительно хуже, чем самым грустным из приходов на территории России. <…> не стану озвучивать сумму налога в Патриархию, скажу лишь, что наш налог в 10 раз больше, чем в других епархиях с таким же количеством населения. Связано это с туристическим потоком. В этом году туристов не будет, наши, возможно, к концу сезона поедут, но иностранцев, благодаря которым мы в основном и пополняли свой бюджет, уж совершенно точно не будет. Я не знаю, что мне делать в этой ситуации. Ни у нашей епархии, ни у меня лично нет благодетелей, которые смогли бы помочь нам выплатить епархиальный налог. Знаю архиереев, у которых такие благодетели есть, благодаря им они и могут хорошо выглядеть в публичном пространстве, делать широкие жесты и слыть милостивыми архипастырями. А нам остается сидеть и чесать затылки. Ну и выглядеть в глазах общества немилосердными хапугами». Среди архиереев особенно выделился митрополит Псковский Тихон (Шевкунов), которые не только освободил священников от налогов, но и за счет жертвователей финансово поддержал семьи священников. Патриарх Кирилл 21 апреля 2020 г. призвал власти временно освободить церковь от уплаты коммунальных платежей.

Внутри РПЦ в связи с истерикой и страхами вокруг коронавируса новое дыхание получило фундаменталистское консервативное направление. Его представители как прямо выступают за игнорирование закрытия храмов (но не против санитарных норм), так и косвенно присоединяются к ковид-диссидентству (к примеру, в