Гребень горы, напоминающий по форме наковальню, был отчетливо виден.

— Два-три дня назад ночи были почти безлунными. Как ты можешь быть в этом уверен? — настаивал Джефферсон.

— Было достаточно светло, когда мы добрались сюда. Я знаю, что говорю, — упорствовал Стэнли. — Я стоял вот здесь, когда он начал палить.

Дюпре стал обходить место, разыскивая что-нибудь, что могло подсказать, что они на правильном пути.

Свет падал сквозь густую завесу листвы, отбрасывая тени на землю и на головы мужчин, поглощенных розысками.

Солнечный свет окружил голову Дюпре теплым ореолом, отсвечивая лучистым сиянием в его густой черной шевелюре. Детектив медленно продвигался по лесу. Поднялся сильный ветер, откинув воротник его голубой хлопчатобумажной куртки и закружив листья под ногами. Если бы не ветер, Дюпре, несомненно, прошел бы мимо одной вещицы, не заметив ее. Он наклонился. Это была пустая обойма.

— Из какого оружия стрелял тот мужчина? — спросил Дюпре.

— Точно не скажу. Я вообще не знал, что оно у него есть, пока мы не вошли в лес. А потом стало слишком темно, чтобы можно было сказать наверняка.

Дюпре улыбнулся. Поттер терял осмотрительность. Он бросил обойму в пластиковый пакет и положил в карман. Дела могут оказаться не столь безнадежными.

— Эй! Гляньте сюда.

Приятель Стэнли, Кертис, тоже кое-что нашел.

— Связка ключей с биркой.

— Дай-ка взглянуть, — попросил детектив.

— «Просьба вернуть в поместье Поттеров, Моргантаун, Западная Виргиния», — прочитал он. — Отлично!

— Что нам теперь делать? — спросил Стэнли. — Продолжать искать или как? Дюпре покачал головой:

— Нет, приятель. Вы и так сделали очень много. Я собираюсь спуститься и вызвать поисковую команду. Этот человек объявлен в розыск. Одно убийство он уже совершил и вряд ли будет мучиться сомнениями, прежде чем повторит эту процедуру.

Через несколько часов Джефферсон Дюпре бросил ключи рядом с телефоном и стал набирать номер.

— Шеф, — сказал он, когда Моррел взял трубку.

— Дюпре? Где, черт побери, ты пропадал? Я уже два дня жду твоего звонка.

У Дюпре оборвалось сердце.

— Какая беда стряслась?

Моррел тихо фыркнул.

— Беда? Никакой беды. По правде говоря, у меня есть кое-какие хорошие новости.

— Аманда вернулась?!

Моррел вздохнул. Он должен был предвидеть, что его новости не оправдают ожиданий Дюпре.

— Нет, мальчик. Не настолько хорошие. Но все равно, хорошая зацепка.

Детектив вздохнул и, устало прикрыв глаза, откинулся на матрасе.

— Я весь внимание.

— Головорез Поттера, некто Серж Маркович, был задержан в окрестностях Ричмонда, когда ехал в автомобиле Делии Поттер.

— Делия Поттер умерла, — возразил Дюпре и почесал вспухшее место от укуса какой-то твари.

— Да, я знаю. И ты знаешь. Даже Серж Маркович это знает. Но он не уверен относительно Дэвида Поттера. Если верить Марковичу, Поттер окончательно свихнулся. Разговаривает сам с собой и со своей умершей матерью непрерывно. Черт побери, они даже ругаются.

— Дело дрянь, — заметил Дюпре, представляя себе участь Аманды в руках этого маньяка. — А я думал, что мы имеем дело просто с богатым говнюком. — Он тихо простонал в трубку. — Почему нам никто не сказал, что подонок совсем спятил?

— Откуда мне знать? Может быть, все, что произошло, окончательно вышибло из него мозги. А может быть, он просто умнее, чем мы думаем, и просто прикидывается на тот случай, если его поймают. Он всегда может сослаться на помутнение рассудка, сечешь?

Дюпре вздрогнул.

— Маркович рассказал еще что-нибудь?

— Когда он видел Поттера в последний раз, тот сидел на какой-то горе и отказывался спускаться. Громила божится, что ничего не знает про убийство и не подозревал, что Поттер собирается причинить вред своей жене, пока тот не стал стрелять.

— Все сходится.

Моррел заморгал и перенес телефонную трубку к другому уху.

— Что ты хочешь сказать?

— Я нашел эту гору, шеф. И пустую обойму и связку ключей, принадлежащую Поттеру. Еще я нашел человека, который вел его вверх часть пути. Чего я не нашел, так это Поттера и Аманду. Думаю, они где-то выше, возможно, отсиживаются в какой-нибудь пещере.

— Что ты хочешь, чтобы я предпринял?

На мгновение Дюпре онемел. Приятно сознавать, что шеф тебе доверяет! Но тут у него в мозгу вспыхнул образ Аманды, и мгновенно пришло решение.

— Я хочу, чтобы вы позвонили в местное отделение и привлекли их к этому делу. Еще я прошу разрешения включиться в розыски. Когда они пойдут на ту проклятую гору за Поттером и Амандой, я все равно буду вместе с ними. Мне бы хотелось, чтобы это было официально.

— Годится, — мягко сказал Моррел. — Дюпре?

— Да, шеф.

— Удачи, сынок. Думаю, она тебе пригодится.

Дюпре бросил телефонную трубку на рычаг и закрыл лицо руками. Его тело болело. В голове стучало. Он даже представить себе не смел, как целует ее, но эта женщина настолько глубоко запала ему в душу, что он не мог вырвать ее оттуда.

— Аманда. Боже мой, какими чарами ты меня околдовала? Я отдал тебе свое сердце, а ведь даже не знаю, какой твой любимый цвет.

Он поднялся с кровати и направился в ванную, на ходу срывая с себя одежду.

Вода холодной струей обтекала ноги Аманды, когда та брела вдоль берега речушки, крепко прижав к животу корзинку с ежевикой.

Две ягодки в корзинку, одну в рот, пока ее пальцы и губы не стали красными, как вино, а корзинка почти полной.

Каштановая коса свешивалась Аманде на грудь. То и дело волосы цеплялись за какую-нибудь настырную ветку, и приходилось прерывать сбор урожая, чтобы освободиться от колючек. Но это была небольшая плата за прелесть момента.

Более счастливой и быть нельзя. В этом мире не было Дэвида. Здесь она чувствовала себя в безопасности, любимой и защищенной. Гулять весь день напролет, часов не наблюдая, было наслаждением, так же как и то, что она узнала человека, пришедшего к ней с распростертыми объятиями, предложив любовь, которую она и вообразить себе не могла.

Солнце прогрело воду, прогнав мелкую рыбешку, плававшую на отмели, искать прохлады на глубине. Пчелы, жужжащие в ежевике, садились на поздние цветки, чтобы получить свою долю этого полного изобилия.

Накидка свободно держалась на плечах Аманды, легкий ветерок, гуляющий между деревьями, слегка колыхал оленью шкуру, и пытливый взгляд наблюдателя мог разглядеть соблазнительные формы, скрывающиеся под ней.