Заметив меня, он сверкнул белозубой улыбкой и шаркнул ногой. На туфле блеснули серебряные пряжки. Джейми провернулся вокруг своей оси, заставив плед взлететь, а потом медленно сошел по ступенькам, не отрывая от меня взгляда.

На миг я увидела его таким, каким он был в утро нашей свадьбы. Почти те же цвета тартана — черные с алым, плед перехвачен на плече серебряной фибулой и спускается к затянутым в чулки стройным икрам.

Рубашка на Джейми теперь была куда лучшего качества, как и камзол. Рукоять кинжала на поясе украшали золотые ободки. Настоящий duine uasal, почтенный человек.

А нахальное выражение лица оставалось тем же. Разве что само лицо постарело, зато теперь оно отражало мудрость. Наклон рыжеволосой головы, изгиб широкого рта, слегка раскосые кошачьи глаза… все было прежним.

— К вашим услугам, мэм, — расплылся в улыбке Джейми.

— Ты прекрасен! — воскликнула я, с трудом сглатывая вставший в горле ком.

— Ага, неплохо, — без тени притворной скромности согласился Джейми. Он бережно поправил складку на плече. — Конечно, у пледа есть свои преимущества — он всегда ляжет как надо.

— Это килт Гектора Кэмерона?

Я почему-то застеснялась и не смогла коснуться самого Джейми, поэтому дотронулась до рукояти кинжала с небольшим утолщением в форме летящей птицы.

Джейми глубоко вздохнул.

— Теперь он мой. Улисс мне его принес… Подарок от тетушки.

В голосе прозвучала странная нотка. Джейми искренне радовался возможности вновь надеть килт, однако что-то его тревожило.

— Что-то не так?

Он слабо улыбнулся, продолжая хмуриться.

— Не совсем. Просто…

С лестницы донеслись шаги, Джейми замолчал и отвел меня в сторону, пропуская раба, спешащего куда-то с кипой белья. Дом гудел от последних приготовлений. Скрипели колеса, витали аппетитные запахи — слуги сбивались с ног, снуя между кухней и гостиной.

— Здесь нельзя говорить, — пробормотал Джейми. — Саксоночка, будь наготове во время ужина. Я подам знак… — он дернул себя за мочку, — …отвлечешь всех как-нибудь? Неважно как. Пролитое вино, обморок, да хоть ткни соседа вилкой…

У меня отлегло от сердца. Он шутит, значит, это не вопрос жизни и смерти.

— Легко, — кивнула я. — Только…

На верхней галерее распахнулась дверь, и донесся голос Иокасты. Она отдавала последние приказы Федре. Джейми быстро поцеловал меня, а потом ловко пронесся между двумя рабами, которые несли подносы с хрустальными кубками. Я изумленно уставилась ему вслед, едва успев убраться с дороги рабов.

— Это вы, милая Клэр? — Иокаста замерла на последней ступеньке. Ее невидящий взгляд смотрел куда-то поверх моего плеча. Все-таки было в ней нечто жуткое, пугающее.

— Да. — Я коснулась ее руки.

— Уловила запах камфоры от платья, — ответила Иокаста на мой немой вопрос и взяла меня под локоть. — А еще я, кажется, слышала голос Джейми. Он здесь?

— Нет, — честно ответила я. — Наверное, ушел приветствовать гостей.

— Хм. — Чужая ладонь сильнее обхватила мою руку. Иокаста вздохнула, то ли довольно, то ли нетерпеливо. — Я не из тех, кто оплакивает потерянное навсегда, но клянусь, что отдала бы глаз, если бы второй смог сегодня хоть на мгновение увидеть Джейми в килте!

Она покачала головой, и бриллиантовые серьги вспыхнули на свету. Иокаста надела темно-синее шелковое платье, оттеняющее сияющие седые пряди. Вышитые на ткани стрекозы при каждом шаге словно метались туда-сюда по складкам в свете множества свечей.

— Ах, ладно. Где Улисс?

— Здесь, мэм.

Дворецкий так тихо вернулся, что я не услышала, как он возник рядом с хозяйкой.

— Тогда вперед, — взялась она за его руку.

Я не знала, к кому именно она обратилась, но послушно проследовала за Иокастой, увернувшись от двух поварят, которые тянули основное блюдо — кабана, зажаренного целиком. Нетронутая голова с бивнями яростно таращилась в никуда, а мясистая туша блестела от жира и так и просила, чтобы в нее вонзили нож. Пахло блюдо просто божественно.

Пригладив волосы, я приготовилась встретить гостей Иокасты — не в силах избавиться от стойкого ощущения, что меня тоже подают на серебряном подносе и с яблоком во рту.

Список гостей можно было читать как книгу «Кто есть кто в долине Кейп-Фир», если бы такая существовала. Кэмпбеллы, Максвеллы, Бьюкенены, Макнилы, Макичерны… фамилии и горной Шотландии, и ее островов. Названия многих плантаций — та же «Горная река» или «Ягодная поляна» — несли в себе оттенок родных мест их владельцев, да и сами владельцы говорили так, что в их происхождении не ошибешься. От высоких лепных потолков отражалась звонкая гэльская речь.

Несколько мужчин появились в килтах или хотя бы пледах, накинутых поверх камзола и шелковых бриджей. Однако никто не мог сравниться с Джейми, чье отсутствие, правда, уже начинало привлекать внимание. Иокаста что-то пробормотала, и Улисс хлопком ладоней подозвал маленькую служаночку, а затем отправил девчушку в полутемные сады, скорее всего, на поиски Джейми.

Точно так же привлекали внимание и немногочисленные не шотландские гости: широкоплечий улыбчивый квакер с необычным именем Герман Хазбенд, костлявый джентльмен по фамилии Хантер и — к моему изумлению — Филип Уайли, как всегда безукоризненно одетый и напудренный.

— Неужели мы встретились вновь, миссис Фрейзер, — заметил он, удерживая мои пальцы в своих куда дольше, чем того требовали приличия. — Признаюсь, я очарован.

— Что вы здесь делаете? — чересчур грубо поинтересовалась я.

Уайли дерзко усмехнулся.

— Меня привез мой гостеприимный друг, знатный и могущественный мистер Макнил из «Ягодной поляны», у которого я недавно купил отличную двойку серых лошадей. Однако никакие лошади не смогли удержать меня от визита сюда, стоило мне заслышать, что прием устраивают в вашу честь.

Его взгляд не спеша скользил по мне. Уайли оценивал меня, как знаток — редкое произведение искусства.

— Могу ли я заметить, мэм, как вам исключительно к лицу этот оттенок зеленого?

— Не думаю, что вас что-то остановит.

— Не говоря уже об игре света на вашей коже. Шея твоя — как столп из слоновой кости, — процитировал Уайли строку из Библии, вкрадчиво поглаживая большим пальцем мою руку. — Глаза твои — озерки Есевонские.

— Нос твой — башня Ливонская, обращенная к Дамаску, — парировала я, подчеркнуто глядя на его аристократический длиннющий нос.

Уайли расхохотался, но по-прежнему меня не отпускал. Я мельком заметила Иокасту. Она стояла неподалеку и, казалось, была увлечена беседой с новоприбывшим гостем. Однако я уже знала, насколько острый у нее слух.

— Сколько вам лет? — сощурилась я, пытаясь незаметно выдрать свою ладонь из его хватки.

— Двадцать пять, мэм, — удивленно ответил Уайли. Он ткнул пальцем свободной руки в мушку в форме звездочки. — Неужели я так неприлично изможден?

— Нет. Я лишь хотела убедиться, что скажу правду, если сообщу, что гожусь вам в матери!

Похоже, новость его ни капли не поразила. Напротив,