Протолкнув комок в горле, я молчаливо киваю и выбегаю за дверь, чувствуя, как лопатки даже сквозь плотную ткань плаща обжигает. Он провожает меня взглядом, пока я не скрываюсь за створками кабины лифта. И лишь когда та тяжело спускается вниз, издавая механические звуки, я могу дышать и думать.

Нет, думать я не могу, и пока не добираюсь до своей квартиры, неторопливо бродя по улочкам, в голове шумит легкие ветерок. Влюбленные бриз.

Совершив еще одно путешествие в кабине лифта уже на свой этаж, я тянусь за ключами, вновь ударяясь ладонью о корпус смартфона.

«Ну и трусиха же ты, Арина Николаевна», – мысленно даю себе затрещину, потому что так и не рискнула посмотреть на количество пропущенных сообщений или звонков. Уверена, кто-то да потерял меня… И интуиция меня не подводит, когда я вставляю ключ в замок и проворачиваю его до характерного щелчка. Еще одно движение, простое и выработанное до автоматизма, и меня накрывает теплый поток воздуха, вырвавшийся из квартиры. А вместе с ним и запах кофе.

– Привет, Арин, – губа Артура изгибаются в ужасающей улыбке.

– Привет, – из легких вместе со словами вырываются звуки. Сердце обращается в бьющийся камушек, размером с ноготок.

– В магазин ходила? – Артур приближается ко мне, протягивая руку и принимая небольшой фирменный пакет из соседнего магазина. Туда я забрела по пути, собираясь пополнить запасы йогурта, без которого не обхожусь по утрам.

Сглотнув, я киваю, осторожно выпуская из рук пакет. На какой-то миг мне кажется, что Артур выхватит пакет и им же меня побьет. Наверное, это отголоски совести во мне проснулись и вселяют в голову дурные мысли.

– Давай, раздевайся. Я кофе сварил.

Артур разворачивается и идет на кухню. Я провожаю его спину и не верю собственным глазам. Что он здесь делает утром? Что он вообще здесь делает?!

Паника захлестывает меня как цунами и ломает барьеры, которые я выстраивала годами. Но вместо истерики я снимаю плащ, аккуратно убираю верхнюю одежду и обувь, разглаживаю невидимые складки на платке, стягиваю носки и прячу их в шкафу. Если нам и нужно поговорить, то Артуру не обязательно знать, что я ему изменила. Пусть этот грех останется на моей совести.

– Спасибо за кофе, – выкрикнув, я следую по коридору, оглядываясь по сторонам и в какой-то момент, который упускаю, начинаю жалеть о том, что отдала ему вторые ключи.

Я хотела, чтобы между нами было как можно больше доверия, но сама никогда не позволяла приблизиться к себе настолько плотно, чтобы открыться и впустить в свой внутренний мир. Эти жалкие попытки с телефонами, ключами… Просто жалкие попытки.

– Давно приехал? – стараясь сохранить безмятежность на лице, я вхожу в кухню и замечаю огромный букет алых роз в вазе.

Шумно сглотнув, я натягиваю на лицо улыбку.

– Это тебе, куколка, – шепчет он, улыбаясь в ответ. Но что-то в его лице меня настораживает. Или я ищу подвох там, где его нет?

– Спасибо, – голос предательски дрожит. Опустившись на стул, я мну ладонями край футболки.

Артур отворачивается и занимается кофе, разливая его по белоснежным чашкам, подаренным Луизой на новоселье. Я слежу за механическими движениями и слышу, как сердце то и дело срывается и намеревается плюхнуться в пятки, стоит Артуру чуть резче обычного дернуться.

– Я приехал недавно, – произносит он, не оборачиваясь. – Часа три назад. А может и четыре.

Его слова, произнесенные так легко и невозмутимо, выстреливают в меня серебряными пулями. Хочу зашипеть и обратиться в пепел, но сжимаю плотно челюсти и жду. Жду, что он скажет. Пусть я буду виновата. Ведь так и есть. Артур только страдает со мной. И будет страдать дальше, если все продолжится.

На глазах наворачиваются слезы, застилающие пеленой дальнейшую картинку, свидетелем которой я бы не хотела становиться. Я все еще трушу, поджимаю хвост как щенок и жду оплеухи.

– Четыре часа, Арин. Я жду тебя все утро, а тебя нет и нет. – Артур все же оборачивается и подносит к столу чашки с дымящимся кофе. Его аромат бьет по рецепторам. Слишком резкий и горький.

Он опускает кофе передо мной и занимает стул напротив.

– А еще я звонил тебе. Раз пять. А может и больше, – задумчиво почесав щетинистый подбородок, произносит он. – Заезжал к тебе вчера. После полуночи. Хотел помириться. Притащил этот веник, – небрежно бросает, взмахнув рукой и указав на цветы.

Вздрогнув, я поднимаю глаза и рассматриваю букет. Для меня… Останься я вчера дома, застала бы Артура здесь. Выслушала бы его извинения, принесла свои. Мы бы помирились и занялись бы сексом, во время которого я не чувствую ничего, а после страшно хочу зевать.

«Зачем ты обманываешь себя? Ты не любишь его… Не любишь», – эхом звучит в голове внутренний голос, который я предпочитаю игнорировать, чтобы продолжить слушать Артура.

– Я стал волноваться. Знаешь, Арин, ты умеешь беспокоить других людей. Особенно когда не отвечаешь на звонки.

Артур замолкает и делает пару глотков. Опустив чашку на стол, он рассказывает:

– Обыскал квартиру, хотел понять, куда ты делась среди ночи. Машина на месте, телефона нет. Думал обзвонить друзей, но для начала решил прогуляться по улицам. Поискать тебя там. Зашел во все круглосуточные магазины и аптеки, которые попались мне на пути. Никто тебя не видел. Тогда я стал звонить друзьям. И первый, кто пришел на ум, конечно же, была Луиза.

Я вновь глотаю комок и пытаюсь припомнить, сколько у меня пропущенных от нее. Ни одного… Он лжет?

– Но я не позвонил ей. Она твоя подруга и будет до конца на твоей стороне.

Сглотнув, я медленно киваю, продолжая слушать. Про Луизу он прав. Она не сдала бы меня, потому что дружба, проверенная годами, закаляется не хуже стали. Но только уровень нашего доверия однобокий – я лгу подруге. Лгу и ничего не могу поделать с собой…

– Тогда я позвонил Игнату и осторожно поинтересовался. И знаешь, он сказал, что не видел тебя пару дней, а Луиза дрыхнет у него под боком. Значит, ты не рыдаешь у нее на кухне.

Последние слова он бросает как перчатку мне в лицо. Я поднимаю глаза и вижу, каким темным от гнева становится его лицо.

– Ну, так что, Арин, расскажешь, где ты была?

– Нам нужно расстаться.

Прежде чем я успеваю подумать, слова сами срываются с губ вместе с рваным выдохом. Я зажмуриваюсь на миг, ожидая ответа, но ничего не происходит. Ни всплеска эмоций, не крика, удара… Ничего. Вот только мое сердце по-прежнему стучит где-то в области босых пяток.

– Ты себе мозги отморозила? – возмущенно произносит Артур, возвращаясь к кофе. Кажется, мой категоричный ответ на его вопрос не возымел эффекта. Он просто не верит мне.

– Я солгала тебе, – шепчу, пытаясь собрать все мысли воедино и признаться. Оттолкнуть его. Сделать себя виноватой. Пусть уйдет. Пусть отпустит меня.