что положит конец моей боли. Даст мне силу, чтобы вернуть жизнь моей семьи и забрать жизни тех, кто причинил мне боль.

– Нет. – Уорик обхватил меня руками, не позволяя дотянуться до нектара.

– Отстань от меня! – Я боролась с ним, дергалась и выла. Любой, кто пытался меня остановить, воспринимался мной как угроза. Кто мешал мне получить то, в чем я нуждалась. Казалось, что я не смогу больше дышать, если не начну действовать. Если не открою ящик. – Отпусти! – Я ударила его локтем в живот, но Уорик лишь охнул.

– Давай, сразись со мной, Ковач. Ударь меня. Вымести боль на мне. – Уорик крепче сжал меня.

Чувство опустошенности отключило логику. На место страданиям пришла ярость, жажда насилия, которая отчаянно пыталась заглушить боль.

Мой дух с криком погрузился в его тело, высасывая из него энергию. Используя его силу против него самого, я снова врезала головой ему в нос. Его хватка ослабла, и я выскользнула из его объятий. Развернулась и выбросила руку вперед, впечатывая кулак в его подбородок, еще больше отбросив его назад. Адреналин гудел в моих венах, когда я набросилась на него. Уорик крутанулся на месте с дикой улыбкой на губах, из носа текла кровь.

– Давай, принцесса, покажи мне, на что ты способна. – Он ударил себя в грудь.

Зарычав, я отскочила в сторону, замахнулась ногой и ударила его по бедру. Уорик хрюкнул, и в его глазах сверкнуло безумие.

– Я жду, когда ты бросишь мне вызов, Ковач.

Я подскочила к нему и начала наносить удары кулаками и ногами. Звуки, напоминающие вой раненого животного, раздавались в воздухе. И я поняла, что они исходят от меня, только когда врезала Уорику в живот.

Следующий удар я нанесла ему по лицу, отчего в его глазах вспыхнул огонь.

Сжав руки в кулаки, я колотила его по туловищу и голове, оставляла еще несколько порезов раны на лице и синяки на щеке. Громкие крики ярости вырывались из моего горла, постепенно сменяясь хныканьем.

Уорик сжал мои запястья одной рукой, а затем скрутил меня и прижал к своему телу.

– Отпусти… – Я лишь вполсилы пыталась сопротивляться ему, пока не почувствовала, что моя энергия иссякает, рассыпаясь песком. Уорик крепче прижал меня к себе, и мои ноги подкосились, когда горе захлестнуло меня. Он держал меня в своих руках, пока я рыдала. Обнимал так крепко, словно хотел забрать всю мою боль. И я позволила ему, провалившись в него. Обмякнув в его крепких теплых руках. В его любви.

Постепенно крики стихли, и лишь сверчки и звуки дождя заполняли тишину.

Подняв голову, я повернулась к Уорику и нашла его глаза. Еще больше боли отразилось на моем лице, когда я увидела нанесенный мною вред. Протянув руку, я коснулась порезов, осторожно очертила большим пальцем синяки.

– Мне так…

– Даже не думай, Ковач. – Он прервал меня и положил свою ладонь на мою, которая прикасалась к его щеке. – Я исцелюсь. К тому же… – Он обнял меня за талию и коснулся своим лбом моего. – Это для нас как гребаная прелюдия. Просто подожди, что я сделаю с тобой позже.

Я попыталась улыбнуться, но улыбка вышла слабой, и просто прислонила свою голову к его.

– Ты в порядке? – Его губы коснулись моих волос.

– Да. – Я ощутила, как ложь оседает на языке.

Уорик молча заправил выбившиеся пряди мне за ухо, не поверив мне.

Писк! Писк! Писк! Из рюкзака, который до сих висел на спине, раздался пронзительный писк.

– Ты? Из меня как будто сделали тесто для пирожных! – Опи снова взобрался мне на плечо, но в этот раз на его спине висела Битзи, чьи глаза сверкали, а средние пальцы были высоко подняты. – Можно мы в следующий раз будем просто наблюдать со стороны? Что-то не хочется участвовать в вашем брачном танце.

– Вот дерьмо. – Я неожиданно засмеялась и прикрыла рот рукой. Я совсем забыла, что они все еще сидели в рюкзаке.

– Да, мы тоже так подумали, – сообщил раздраженно Опи и скрестил руки на груди. – Я, конечно, похож сейчас на тесто, но уверяю, это не мое привычное состояние.

Пискпискписк!

– Ты ей сейчас не нравишься, – ухмыльнулся Уорик.

Когда Битзи отчитала меня, я широко раскрыла глаза, и неконтролируемый приступ смеха настиг меня, но это успокоило меня, вернуло к тому, что находилось передо мной. К тому, что я могла контролировать. Конечно, я и близко не приблизилась к тому, чтобы смириться с маминым положением, но, опять же, у меня времени разобраться с этим не было. Я решила отложить это на другой день. Когда у нас не будет так много дел. Все наши друзья по-прежнему находились в Верхазе. А война, к которой никто из нас не был готов, стояла на пороге.

Однажды все это навалится на меня снежным комом, и что-то в глубине моей души страшилось этого момента, но сегодня я не думала об этом.

Уорик отпустил меня, встретившись со мной взглядом, пальцами перебирая кончики моих волос.

– Готова? – Он кивнул головой в сторону хижины.

Сделав глубокий вдох, я кивнула.

– Иди первая.

– Почему?

– Потому что я тверд как камень и очень не хочу, чтобы мой племенник увидел, что я желаю трахнуть тебя у стены, – прорычал он в ответ.

– Ой. – По моему телу прокатился жар желания. Воспоминания о прошедшей ночи все еще были свежи в памяти.

– Возможно, придется позже прогуляться. Стены здесь слишком тонкие для того, что я задумал. – Он положил руку на мою спину, слегка прижимая меня к себе.

– Ну, в любом случае мы будем соревноваться с другой парой, – подмигнув, ухмыльнулась я. Я не знала наверняка, что происходит между Элизой и Зандером, но их химия чувствовалась за версту.

– Стоп. Что? – Уорик остановился, не мигая глядя на меня. – С кем?

Я застенчиво улыбнулась и направилась к двери.

– Ковач? – процедил он.

Когда я оглянулась на него, что-то привлекло мое внимание к лесу. Я не могла ее разглядеть, но интуитивно чувствовала на себе взгляд матери.

Сжав зубы, я взялась за ручку двери и уже собиралась шагнуть внутрь, когда, клянусь, услышала шепот, коснувшийся моей шеи:

– Я тоже люблю тебя, дочка.

* * *

Первоклассное виски Киллиана скользило по моему горлу, согревая живот и притупляя боль, которую я пыталась запереть обратно в коробку. Оно также утихомирило желание вернуться к нектару – этот собственнический инстинкт выбежать на улицу, схватить его и забрать все, что принадлежит мне.

– Очевидно, вы сбежали из цитадели после того, как мы ушли, – сказала я. Тэд сидел