– Я поговорю со своим начальством. Может, отпустят на неделю.

«Как, как могло такое случиться, что меня никто не заподозрил? Никто! Ни одна душа! И даже, когда я решилась во всем признаться, уже сама приехала, чтобы все рассказать Рябинину, он не смог уделить мне ни одной минуты! А я? Что делать мне? Из-за меня умерло столько людей! Как мне жить?!»

Зоя закрывает лицо руками и чувствует, как под пальцами происходит какое-то движение, шевеление, она проводит ими по своим щекам и чувствует вместо гладкой кожи густую колючую шерсть… Пальцы касаются одного клыка, затем второго… Кто она, в кого превращается, как зовется этот зверь?

Она поворачивает голову, чтобы посмотреться в зеркало, и видит только бледное лицо с огромными потемневшими глазами и открытым ртом.

– Я же говорила, что ей станет лучше! Ты же сам видишь! Значит, все-таки таблетки эти помогли… – слышит она радостный шепот Ники. – Теперь все будет хорошо. Слышишь, Зоя? А теперь все за стол! Ужинать!

Колыхнулась штора, заскрипели полы, гостиную заполнили люди, двое мужчин и три женщины, и все они медленным шагом двинулись по направлению к кухне. Словно приглашение Ники на ужин относилось и к ним.

– Куда вы? Вас никто не приглашал! Да у нас и стульев-то столько нет…