– Спасибо. – Он взял у девушки воду и с наслаждением сделал несколько глотков.

– Мне хотелось попросить прощения, – вдруг выпалила Оксана. – Когда я в тебя целилась, я не имела в виду…

– Да ну? – лукаво подмигнул ей Лито. – Ты в следующий раз объясняй, что это у тебя такая манера делать комплименты, хорошо? Я чуть в штаны не наложил.

– В общем, мне Игорь сказал… Ну, про тебя. Про вас с Лайлой. Извини, мы не знали.

– Солнце мое, никто в целом мире не сможет заставить меня сделать то, что я не хочу. Так что расслабься и прибереги свои извинения до лучших времен. И вообще, у меня такое ощущение, что у вас началась реакция после тяжелого дня. Короче, выметайся отсюда и скажи остальным, чтобы завязывали со своими излияниями. Вы сговорились, что ли?

– А… Нет. Я поняла, Лито. Мы больше не будем тебя дергать. И мешать не станем. Но только не заставляй нас стрелять в людей. – Оксана немного побледнела, видимо вспомнив убитого солдата.

– Нет проблем, я ведь уже это сказал. Все, не мешай. Возвращайся в салон и пристегнись как следует.

Оксана вышла, в дверях столкнувшись с Лайлой. Лито неодобрительно покосился на напарницу.

– Что ты им наговорила? Просто паломничество какое-то… Нашли себе апостола.

– Мне же нужно как-то управлять группой? Кажется, именно я отвечаю за их психологическое состояние? Ну так и не мешай мне. С ними же с каждым нужен отдельный подход. – Лайла недовольно насупилась, потом вспомнила, что предстоит сложная посадка. – Ты уже начал снижение?

– Только что. Подсказывай мне направление, буду пытаться хоть как-то выдержать траекторию. Не хочу приложиться с разбега обо что-нибудь твердое.

Альтиметр вращал стрелками, показывая, что высота полета неуклонно уменьшается. Самолет вошел в облачность, а когда пробил ее, то в первый момент Лито показалось, что мир опрокинулся. Теперь сверху были белесые холмики, а снизу густая синева океана, так похожая на чистое небо.

Лито уже не выпускал штурвала из рук, пытаясь предугадывать поведение самолета, который вел себя все более неустойчиво, постоянно норовил завалиться на крыло. Нужно было ловить момент сваливания задолго до того, как появлялись первые признаки крена. Лито боролся с управлением и потихоньку проигрывал битву. Лайла сидела с закрытыми глазами, вообще не выходя из состояния транса и только монотонно бормотала указания для напарника, куда поворачивать штурвал. У них был один-единственный шанс для захода на посадку. Вся неприятность ситуации заключалась в том, что Лито понимал – они двигаются вдоль побережья материка. А что, если маяк находится не на суше? Что, если произошедшие миллионы лет назад сдвиги земной тверди скрыли маяк под километровой толщей воды? Счастье, что никто из группы пока что не подумал о такой возможности.

Снижение продолжалось. Полтора километра. Тысяча метров. Восемьсот. Лито шевелил губами, машинально повторяя про себя показания приборов.

«Клиппер» начала сотрясать мелкая дрожь, когда поток воздуха срывался с плоскостей самолета.

– Лайла! Где маяк? – напряженным голосом спросил Лито. – Понимаю, что вопрос риторический, но мне нужно знать, где он. Еще пара минут, и мы рухнем в море. Все, наш резиновый утенок больше не может летать. Магия кончилась!

– Не знаю, Лито. Близко уже. Ты сам ничего не чувствуешь? – Лайла чуть не плакала от напряжения.

– Некогда мне чувствовать! Мне видеть нужно!

– Ну еще немножко!

Лито вынужденно поднимал нос самолета повыше, чтобы компенсировать потерю подъемной силы. К сожалению, в таком положении турбинка, качавшая гидравлическую жидкость, теряла напор воздуха и рули самолета почти не двигались.

– Лито! Мы рядом, совсем рядом! – вдруг закричала Лайла, открыла глаза и сразу увидела конечную цель их полета. – Остров! Остров!

Лито оторвал взгляд от приборов и взглянул сквозь лобовое стекло. Чуть левее по курсу неровной кляксой белел небольшой клочок суши.

– Что, здесь? Ты уверена? – спросил Лито на всякий случай, уже и сам ощущая тягучий, мощный зов маяка.

Лайла смогла только кивнуть.

Лито, не раздумывая, передвинул рукоятку управления тягой вперед до упора. Двигатели взвыли, и самолет начал набирать скорость. Дрожь прекратилась.

– Ты что делаешь? – недоуменно воскликнула Лайла.

– Мы почти промахнулись. Нужно развернуться.

Остров промелькнул под левым крылом самолета и пропал из виду. Лито отсчитывал минуты, прикидывая, сколько им придется пролететь, чтобы потом спокойно сделать разворот. Выждав промежуток времени, который показался ему достаточным, Лито убавил тягу и повернул штурвал.

Самолет тяжело накренился и начал описывать широкую дугу вправо. Не дав ему слишком уйти в сторону, Лито переложил рули в противоположном направлении. «Клиппер» задумчиво и медленно перевалился на другой бок, с трудом изобразил новую кривую. Лито пристально смотрел в левое боковое окно, и как только белое пятнышко появилось в зоне видимости, вернул штурвал в нейтральное положение. Помедлив, самолет потихоньку начал выравниваться, а Лито, предугадывая запоздалый отклик, опять переложил штурвал вправо, немного выждал и повернул обратно, одновременно убирая тягу до минимума. Снова вернулась тряска.

Почти угадал. Нос самолета все же ушел правее, чем требовалось. Лито пытался как-то еще сманеврировать, но было поздно – «Клиппер» снова завалился на хвост и начал падать. Назвать посадкой такое снижение язык не поворачивался. От вибрации двоилось в глазах, почти ничего не было видно.

Лито изо всех сил отжал штурвал от себя и вывернул его влево, чтобы хоть как-то направить самолет в бухту, на мелководье.

– Помогай, Лайла, помогай мне! – зло кричал он, придя в бешенство от упрямства «Клиппера».

Девушка взялась за свой штурвал и старалась удерживать его как могла, пытаясь заставить гидросистему прокачать как можно больше жидкости и повернуть рули на возможно больший угол.

Остров надвигался с казавшейся огромной скоростью, хотя на самом деле они делали примерно сто пятьдесят километров в час. Но вода приближалась быстрее, чем суша.

Огромный самолет, выглядевший еще больше на фоне берега с покачивающейся на волнах яхтой, снижался с сильным креном на левое крыло, немного боком, сильно задрав нос. Сначала он коснулся хвостом верхушек волн, потом зарылся в воду глубже, мгновенно потерял скорость и свалился на крыло. Металл порвался где-то в районе крепления двигателя. Консоль крыла вместе с ревущим и плюющимся огнем турбореактивным монстром отлетела в сторону, подталкиваемая тысячетонной тягой раскаленных газов.

Самолет плашмя ударился о воду, вздымая тучи брызг, вздрогнул, как будто хотел от нее срикошетировать, но передумал и начал скользить словно глиссер, тут же потеряв и второе крыло. На этот раз оно не только отлетело в сторону, но еще и взорвалось, превратившись в огненный шар.