К 12 августа французы и баварцы встали лагерем в Бленхейме, в пяти милях по Дунаю выше Мюнстера. Они не хотели сражения и не ожидали, что, зная о прочности их позиции, этого хотят союзники. Более того, им было известно, что Луис с 15 тысячами солдат осадил Ингольштадт. На деле же Мальборо намеренно избавился от своего медленно соображавшего коллеги, дабы оставить себе свободу рук. В тот день Мальборо и Евгений изучали обстановку с высоты церкви в Тапфхейме.

Обе армии, французская и баварская, стояли лагерем на свежеубранном открытом поле позади впадавшей с севера в Дунай речки с топкими берегами под названием Небель. Они растянулись по фронту на четыре мили: собственная армия Таллара занимала две мили между деревнями Бленхейм на берегу дуная и Оберглау, а между Оберглау и Лютцингеном располагалась армия Марсена и курфюрста. К северу от Лютцингена тянулись лесистые холмы. С хорошо защищенными флангами – деревни образовывали бастионы – и протекавшим по фронту в болотистых берегах ручьем армии занимали прочные оборонительные позиции. Кроме того, они имели превосходство в артиллерии. В других отношениях противостоящие силы были более или менее равны, составляя 50 – 60 тысяч человек.

Мальборо и Евгению представилось, что боевые порядки неприятельских армий были ненадежны. Они располагались по отдельности, каждая со своей кавалерией на флангах, за исключением того, что Таллар, не имея из-за реки места справа, поместил всю кавалерию на своем левом фланге. Это означало, что в центре объединенных армий вокруг Оберглау преобладала кавалерия. Правда, такое расположение было бы идеальным для конного сражения, но взаимное положение французской кавалерии и пехоты не имело смысла. Вторым слабым местом французского расположения было то, что Таллар находился в 1000 ярдов от Небели. В моей военной концепции неизменно присутствуют два основных принципа: силы, расположенные на расстоянии неприятельского удара, должны размещаться надлежащими боевыми порядками, быть в любое время готовы отразить внезапное нападение; во-вторых, препятствие наполовину теряет свою ценность, если ты располагаешься на расстоянии, позволяя противнику разведывать подходы и затем беспрепятственно его преодолевать. (Первый из этих принципов пошел мне на пользу на «линии Марета» в 1943 г. и на Рейне в 1944 г., когда, вместо того чтобы атаковать британские и канадские армии под моим командованием, немцы напали на американцев, оставивших в Арденнах брешь в своих силах шириною в 100 миль. Что до второго, то он оправдал себя в операции по отходу из Бельгии к Дюнкерку в 1940 г. Я неизменно всеми силами стремился к тому, чтобы огнем и посылкой патрулей помешать немцам вести разведку близ водных преград в расположении моей дивизии, в результате мы без труда удерживали позиции, пока не пришло время отходить дальше.)

Сражение при Бленхейме

Но вернемся к Бленхейму. Французская армия Таллара находилась на расстоянии удара союзных армий под командой двух грозных генералов, а он не принял мер предосторожности против внезапного удара. Если бы он 12 августа выдвинул передовые части к берегу речки, операция армии Мальборо по наведению переправы и дальнейшему форсированию была бы очень трудной. На северном участке фронта Марсен и курфюрст действовали более благоразумно, они прочно удерживали топкий берег речки, получив возможность уничтожить противника до того, как он восстановит строй после переправы вброд.

Мальборо и Евгений отметили все это и приняли решение внезапно напасть на противника на следующее утро, 13 августа. Продвижение союзных армий началось до рассвета, и с восходом солнца девять колонн вышли на открытое поле и постепенно развернулись в боевые порядки. Датская и прусская пехота и австрийская кавалерия, все под командованием Евгения, двинулись на север, к Лютцингену, формируя правый фланг. Главные силы из британцев, голландцев, ганноверцев и гессенцев под командованием Мальборо двинулись сразу на восточный берег Небель. Если Таллар не ждал нападения, то к 7 часам у него не должно было оставаться сомнений на этот счет. Французы, еще как следует не понимая опасности, заторопились отражать свалившуюся на них беду.

Внезапный удар оказался успешным, расположение сил противника, как и надеялся Мальборо, оказалось возможным определить по палаткам. Бленхейм надежно оборонялся 27 пехотными батальонами. Между Бленхеймом и Оберглау у французов размещалось 44 эскадрона кавалерии в 2 эшелона, поддержанных 9 батальонами пехоты и 4 эскадронами спешенных драгун. Оберглау обороняли 32 кавалерийских эскадрона и 14 пехотных батальонов. На левом фланге было 32 эскадрона кавалерии и 17 батальонов пехоты и затем в Лютцингене 51 кавалерийский эскадрон и 12 пехотных батальонов.

Пока колонны Евгения прокладывали себе путь по лесистой пересеченной местности к Лютцингену, Мальборо наблюдал за развертыванием франко-баварских боевых порядков. Особенно сильным был правый фланг неприятеля, большие силы размещались в двух деревнях – Оберглау и Бленхейме. Тогда как Евгению предстояло вступить в решительную схватку с противником на севере и по возможности повернуть этот фланг, решающий бой, понятно, должен был произойти между Мальборо и Талларом значительно южнее. Мальборо ожидал, что Таллар будет препятствовать форсированию Небели и соответственно построил атакующие войска несколько необычно – в четыре эшелона. Первый, из 17 батальонов пехоты, должен был форсировать Небель и закрепиться на западном берегу. Вслед за ним два эшелона кавалерии, первый из 36 эскадронов, второй – из 35, должны были развернуть основное наступление, последний эшелон из 11 пехотных батальонов должен был оставаться на восточном берегу на случай прикрытия возможного отхода кавалерии. В начале сражения главные усилия должны были сосредоточиться на этих двух деревнях. Это стало бы неожиданностью для противника, такой же, как атака против самого укрепленного участка холма Шелленберг, и если бы можно было сковать гарнизоны этих деревень, то они не могли бы атаковать фланги кавалерии, двигавшейся на прорыв центра франко-баварского фронта.

Первым боевым действием, в 10 часов утра, была переправа через Небель пехотной колонны лорда Каттса напротив Бленхейма, где берега были сравнительно твердыми. Но главное наступление не могло начаться, пока не займет позиции правое крыло под командованием Евгения. Четыре часа, до полудня, продолжалась артиллерийская дуэль, причиняя значительные потери, а в это время саперы союзников наводили шесть надежных переправ через речку, а в частях проходили молебны. Мальборо инспектировал войска, был момент, когда он исчез из виду из-за пыли, поднятый упавшим поблизости ядром. Солнце припекало, все находились в напряженном ожидании. Наконец вскоре после полудня Евгений был готов и Мальборо приказал начинать наступление.

Слева первые отряды Каттса двинулись на Бленхейм с приказом не открывать огонь, пока не достигнут защищавшего французов частокола. Треть солдат была уничтожена залпом французов с 30 шагов, но атакующих поддержали еще два отряда. Командовавший французами в Бленхейме маркиз Клерамбо в помощь своим 9 батальонам вызвал еще 7. Бой был таким же напряженным, как и на Шелленберге, и с тем же результатом. Тогда потерявший голову Клерамбо ввел свой последний резерв из 11 батальонов. Союзники продолжали атаковать, но проникнуть в деревню не смогли. Тем не менее они выполняли поставленную задачу – сковывать противника. С добавлением к первоначальному гарнизону еще 12 тысяч солдат французов набилось в деревне столько, что стало невозможно свободно передвигаться. Мальборо приказал удерживать неприятельские силы в деревне, чтобы они не могли принять участие в других местах.