сохраняя серьезность ответил Милир. — Идем.

Мы встали рядом и взялись за руки. Грифон говорил о том, чтобы я взяла помощника. Сейчас во мне все больше укреплялась уверенность, что я не прогадала. Преодолев призрачную стену, мы увидели огромное помещение с рядами из колонн. В очередной раз Ойлистрей удержал меня от падения, потому что мы оказались на небольшом парапете, от которого шла почти вертикальная узкая лестница.

— Не спускайся, — предупредил меня дознаватель. — Здесь достаточно места, чтобы я воплотился и опустил тебя вниз. Так безопаснее.

Взглянув на ступеньки, которые совершенно не подразумевали перил, я кивнула, радуясь, что именно он со мной. И за что мне такое счастье?

Мужчина бросился вниз, чтобы через мгновение обратиться в красного дракона. Два раза взмахнув крыльями, он набрал нужную высоту и подхватил меня одной лапой, чтобы снизиться и дать возможность ступить на мраморный пол.

Пока я изучала все вокруг, он принял ипостась человека.

Надо мной возвышались белые мраморные колонны, между которыми поочередно зажигался свет. А впереди маячила невероятных размеров статуя богини Миры. Женщины, которая хранила все живое в мире. Над ее головой возвышался цветок, чье изображение мы так рьяно искали. Это лотос. В наше время найти таковой считалось удачей и отметкой богини. Слишком большая редкость. К тому же рос он только на водоемах.

— Мы пришли туда, куда следовало? — спросил Милир, осматривая меня.

— Верно, дети мои, — услышала я певучий голос. — Вы там, где вам надлежит быть.

Мы оба обернулись на зов. Около статуи стояла богиня, совершенно непохожая на каменное изваяние. У нее был такой же цвет волос, как и у меня. Одетая в золотое открытое платье, она медленно выхаживала в нашу сторону. Я и Милир не стали ждать ее приближения и двинулись навстречу. Оказавшись совсем рядом, я отметила глубокие темно-синие глаза цвета океана, без зрачков, золотистый цвет кожи и невероятную мощь магии. А вот черты лица были схожи с моими.

— Ты близка мне, Александра, — погладила та меня по щеке. — Сразу видно, что ты мой потомок.

— Спасибо, — я наклонилась к ее ладони.

Ласка была приятна, словно мама гладила меня во время болезни.

— И ты, императорский дознаватель, слуга Гелиоса, — она кивнула Милиру. — Я знала, что ты придешь, и рада, что именно ты оказался около моего потомка.

— Почему? — Ойлистрей тут же принялся допрашивать женщину.

— Всех моих королев следует оберегать. Я — хранительница женщин, если ты не заметил, — с улыбкой отвечала богиня.

— Заметил, — миролюбиво ответил мужчина, — и готов исполнять свою роль. Но мы бы хотели наставлений и ответов.

— Я понимаю, — сказала Мира. — Спрашивайте, что вас интересует.

Он посмотрел на меня в ожидании первого вопроса. Пришлось собраться с мыслями, чтобы вспомнить все то, что хотела спросить.

— Грифон говорил об артефакте, — начала я. — Как мне найти его? И что от него зависит?

— Александра, — певучий голос прошелся по всему необъятному помещению. — Посмотри в шкатулке своей матери. Она знала, что эта ноша достанется тебе и прятала артефакт для тебя. Он усилит твои силы, ты сможешь менять реально по всей стране, обладая таким даром.  Но недруги не дремлют. Это ожерелье хранит Ваоха, чтобы он не выбрался из ловушки, являясь своеобразным ключом.

— Разве Фэйт не попросила освободить его? — удивилась я, вспоминая, как богиня явилась к моей подруге-некромантке.

— Матушка всегда борется за всех своих детей, — грустно заключила Мира, — но это не значит, что она права.

— Мы нарушаем ее заветы или ваши? — ужаснулась и решила разобраться.

— Ничьи, — просто ответила богиня. — Если сдерживать Ваоха, то мы все остаемся в небытие. Но в ваших силах вызволить его и спасти ту часть мира, которую он подчинил.

— За этим мы и пришли.

— Вам рано или поздно придется открыть проклятые ворота, — досадливо заметила Мира, упоминая еще какой-то волшебный артефакт. — Будет замечательно, если наши потомки откроют его на своих условиях.

— Это в Ваохе? — я поняла, что что-то здесь не так.

— Ты умная девочка, Александра, — она приникла к моему лбу губами.

— Богиня, — поклонилась ей. — Грифон сказал, что я смогу пообщаться с той, кто меня родила.

— Да, — та улыбнулась. — Твоя мать просто жаждет увидеть свою дочь. Ты знаешь, что она вошла в мою свиту?

— Нет, — покачала я головой.

Тьяна по большому секрету призналась, что не боится смерти, потому что Морта сделала ее своей жрицей. Ей не грозит забытье. После кончины моя подруга станет прислужницей богини. Видимо, и моя мать сделала подобный выбор.

— Поговори с ней пару минут. А потом мы обсудим самое важное…

Мира отошла куда-то в тень, но прежде появилась ослепляющая белая арка, из которой вышла женщина.

Жрица богини, бывшая королева Датхара и моя мама.

Она была одета в свободное белое платье, струящееся от каждого движения и с распущенными, спадающими по плечам, волосами, серебристого цвета. На коже ни единого признака старения, словно от нее отходит волшебное свечение. Великолепная, очень красивая, сияющая. Такой я ее и запомнила еще до смерти, будучи ребенком.

— Мамочка, — бросилась к ней, не обращая больше ни на что внимания. Пусть мир разверзнется, начнется конец света, мне будет все равно. — Я так скучала!

— Доченька, — она тоже не выдержала и сделала пару быстрых шагов в мою сторону. — Моя девочка. Я тоже скучала.

Мы долго обнимались и у обоих на глазах блестели слезы. Как жаль, что это одна встреча. Мне хотелось рассказать обо всем: о жизни без нее, об обучении, о провидении. Спросить совета, узнать, что она думает, как живет сама.

— Как ты? — первой начала я, придирчиво осматривая ее фигуру.

— Там, где должна быть и где стремилась оказаться, — она погладила меня по голове. — Как же ты выросла! Какая красивая стала!

— Спасибо, — чуть смущенно отозвалась я.

Мне не нравилось, как она себя ведет. Слишком отрешенные ответы, слишком заученные фразы.

— Твоя мать уже не та, что была раньше, — подала голос Мира, завидев мое недоверие. — Там, — она неопределенно махнула рукой, — время идет по-другому. Именно поэтому мертвые не встречаются с живыми.

— Не обращай внимания, — сказала матушка. — Я прекрасно помню,