Тишина. Может быть, будь здесь Лучана Гудзон, она сказала бы со своей наглой ухмылкой уличной девчонки: «Тут наср…ли!»

Но никто из присутствующих не осмеливался произнести вслух это бранное слово или любое другое из тех, что приличные люди используют вместо него.

— Что это? — повторил инспектор, обращаясь непосредственно к учительнице.

— Черепаха… — ответила учительница, заламывая руки, но закончить не смогла.

Инспектор смотрел на нее в растерянности.

— Черепаха?

Тогда Приска поняла, что надо брать ситуацию в свои руки. Она встала.

— Это испражнения черепахи, синьор инспектор. Экскременты, — сказала она спокойно. — Произошла неприятность, и учительница рассердилась на Маффеи. Но здесь никто не виноват.

— Ну, расскажи хоть ты мне, как было дело, раз ты тут единственная язык не проглотила, — сказал директор.

И Приска рассказала все, не упоминая, естественно, о том, что Динозавра была запрограммирована ими как бомба с часовым механизмом.

— Такое иногда случается с животными, — заключила она с невинным видом.

— Совершенно верно, — согласился инспектор. — Девочка не могла предвидеть…

— Она сделала это нарочно! — возразила учительница упавшим голосом.

— Что Вы, синьора! Как девочка могла сделать так, чтобы?.. Животные не делают этого по команде. Да и потом, в конце концов, мне кажется, что ущерб не слишком велик. Достаточно все как следует помыть…

— Но журнал! Он должен перейти в архив, храниться там всегда. И методичка…

— Синьора Сфорца — человек очень аккуратный, — заметил директор.

— Это все, конечно, хорошо. Но главное — все-таки знания учениц. Послушаем кого-нибудь из них.

Первой вызвали Звеву, которая промямлила с грехом пополам билет с биографией Джузеппе Мадзини. Но учительница была слишком подавлена, чтобы отреагировать на этот новый удар.

Потом пришел черед Эстер Панаро, которая с деятельностью вулканов справилась немного лучше. Розальбе повезло: ей достался вопрос по математике, а Приска, которой предложили рассказать какое-нибудь стихотворение на выбор, с выражением прочитала Себастьяно Сатту, которое начинается так:

Вой, как собака, убитая душа!

Я слышу тебя сквозь ночной ветер.

Без ружья я иду по долинам и пещерам

С перерезанным горлом.

Она читала замечательно — у всего класса по спине мурашки забегали, особенно в конце, когда мертвец, жаждущий мести, говорит:

Боже! Лекарство, которое меня излечит, течет в венах моего заклятого врага!

Тем временем учительница немного пришла в себя и молилась, чтобы Марчелла Озио поскорее вернулась из медпункта. Не столько для того, чтобы поразить инспектора ее потрясающей памятью, сколько чтобы узнать, как там Элиза.

Ей оставалось только надеяться, что учительница не причинила Элизе серьезного вреда и не поранила кольцом с драгоценным камнем, ведь кровь из носу может хлынуть и от самого слабенького удара.

Она очень боялась мер, которые директор и инспектор теперь предпримут против нее. Она боялась, что семья Маффеи заявит на нее в полицию. Но больше всего ее мучило то, что синьора Лукреция Гардениго теперь, конечно, не только заберет внучку из ее класса, но и перестанет с ней здороваться и убедит лучших людей города держать своих дочерей подальше от этой сумасшедшей истерички Арджии Сфорцы.

Марчелла вернулась в класс в одиночестве и сказала, что с Элизой все в порядке, кровь быстро остановилась, но медсестра позвонила дяде Леопольдо, чтобы он забрал ее домой.

Розальба и Приска победоносно переглянулись. Грядет кровавая расправа.

Правду говорят, что на обещания взрослых никогда нельзя положиться. Когда пришел дядя Леопольдо, Элиза уже была умыта и причесана, кроме того, медсестра приложила холодные компрессы к распухшим от слез глазам. Так что теперь, не считая маленького пятнышка крови на мятом воротничке, она выглядела как обычно. Уши у нее все еще горели от затрещин, но разве это можно заметить, это же не синяки и царапины, взывающие к мести. Дядя Леопольдо усадил ее в машину с запрокинутой головой и сказал:

— Прижимай платок к ноздрям, пока мы не приедем домой. С тобой такое уже бывало в школе?

— Не бывало со мной такого! — возмущенно ответила Элиза. — Это все из-за учительницы. Она меня избила.

— Она тебя избила? — в голосе дяди слышалось недоверие.

— Она отвесила мне кучу оплеух… Мне было больно…

— Не хнычь. Рассказывай. А дальше?

— А потом она схватила меня за шкирку, и встряхнула, и чуть меня не задушила… Один удар пришелся мне по носу, а она не угомонилась, даже когда увидела кровь… Если бы не пришел директор, она бы меня до смерти избила…

— Ну-ну, давай не будем преувеличивать! А можно узнать что ты натворила? Ты опять опрокинула чернильницу?

— Нет — сказала Элиза. — Это произошло, когда Динозавра… — она вдруг вспомнила, что черепаха до сих пор у нее в кармане, и вытащила ее, чтобы она не задохнулась.

— Разве это не Прискина черепаха? Как она оказалась у тебя?

— Я положила ее к себе в карман, когда…

— Когда что?

В общем, дядя Леопольдо, раз уж он брался за дело, действовал ловчее ищейки. Ему удалось выудить из Элизы всю правду, включая А, В и С и то, что она без спросу взяла у него хронометр.

— Ну, если учительница отвесила тебе пару оплеух, ты их заслужила, — заключил он, дослушав ее до конца — Ты знаешь, я против телесных наказаний. Но если кого-то провоцируют сверх всякой меры, у него есть смягчающие обстоятельства. Одного никак не могу понять, зачем тебе и твоим безмозглым подружкам такое устраивать, к тому же прямо накануне экзаменов…

Элиза так разозлилась и обиделась на дядю, что больше не промолвила ни слова. Если бы дядя Леопольдо любил ее по-настоящему, он бы ее защищал и утешал, вместо того, чтобы читать ей нотации. Вся надежда теперь на дядю Казимиро.

На лестнице она тайком поковыряла в носу, чтобы опять пошла кровь, но ничего из этого не вышло. Так что, за неимением лучшего, она принялась всхлипывать.

Дядя Казимиро еще не вернулся с работы. Бабушка и няня, узнав, что стряслось, очень распереживались и сказали, что учительница — сущая ведьма и надо пожаловаться директору.

— Но он и так все знает! Он своими глазами видел, как она меня била. Он сам же ее остановил…

— Ну тогда не беспокойся. Значит, ей достанется по заслугам, — сказала бабушка. — Я вот только никак не могу понять, дитя мое, с какой целью ты и Приска притащили в школу черепаху именно сегодня, когда приходил инспектор…