Не думая ровным счетом ни о чем, Олег протянул руку, обнимая девушку за плечи. Она не сделала попытки отстраниться, но и прижиматься не стала, только чуть запрокинула голову, ловя взглядом взгляд.

«Да катись оно все к черту».

Он наклонился – медленно, словно даже воздух изо всех сил сопротивлялся его движению, но и воздух не мог сейчас ему противостоять.

Взгляды, искавшие друг друга много лет, встретились, ждавшие друг друга губы соприкоснулись. У поцелуя был вкус осени, озера, хвои и белого вина…

Выбирая лихую дорогу творца

Приготовься, ведь это дорога во Мрак!

Наверное, город сейчас спал. Где-то далеко, за негласной чертой границы, которая разделила жилища людей, имеющих право на существование, и людей, обреченных умереть, спали первые. Вторые не могли позволить себе такой роскоши – спать, когда просыпались и выходили на охоту обитатели трущоб. Хотя бы потому, что они сами были этими охотниками – безжалостными, беспринципными, обреченными.

Где-то неподалеку заливалась отчаянным, срывающимся на визг лаем бродячая псина. Быть может, брехала на проехавший с заглушенными огнями грав, а может, кто-то привязал ее в подвале старого дома на съедение крысам или, возможно, недавно попавший в этот свободный ад человек пытался впервые в жизни убить животное ради собственного пропитания. Через несколько минут собака захлебнулась воем, и на мгновение все стихло, но только на мгновение – потом проступили, ощутились, наполнили мир вокруг все те звуки, которые до того момента перекрывал плачущий лай. Тихий шелест битого камня под подушкой грава, яростная ругань двух подростков, не поделивших бутылку пива, далекий, но все равно очень резкий звук выстрела, протяжный вой, на этот раз человеческий, еще один выстрел – и снова тишина на мгновение.

Зашла за тучу луна, и Стас рискнул поднять голову. Осторожно осмотрелся, прислушался – никого. Тогда он сел на край крыши, в тени, отбрасываемой развалинами мансардного этажа, прислонился спиной к гнилым остаткам некогда огораживавшей край решетки, закурил, прикрывая огонек сигареты ладонью.

Когда жизнь ставит перед тобой цель, которой ты либо достигаешь, либо падаешь на самое дно, оставшись без всего, ты не видишь вокруг себя ничего, кроме этой цели. Каждый вдох, каждую мысль, каждый миг своей жизни посвящаешь ей, рвешься вперед, не думая ни о чем. Потом достигаешь последней черты, прыгаешь вперед, пытаясь ухватить эту цель, как редкую тропическую бабочку за основание крыльев, и внезапно осознаешь, что все позади. Все! Ты достиг цели, ты добился того, к чему стремился и чего желал. И замираешь в растерянности, сжимая бабочку в руке, уже не заботясь о том, чтобы не переломать хрупкие крылышки… Ты не понимаешь, что делать с ней дальше, как с ней дальше жить.

Стас знал, что так бывает, но не подозревал, что так случится с ним. Сначала он не думал, что вернуться окажется настолько сложно, потом – наоборот, не допускал мысли, что Орден примет его вновь, хоть и приложил к тому все усилия. А потом совершенно неожиданно для себя он вновь стал тем, кому доверяла и доверялась небольшая, но сплоченная группа людей, готовых пойти за ним, следовать его идеям. Стас не представлял, как не переломать этой бабочке крылья своим простым незнанием. Несколько дней после памятных шашлыков он провел взаперти в одной из пустовавших комнат детского дома, выходя только на ужин, на котором только молчал над тарелкой, глядя в никуда. В комнате же он занимался четырьмя вещами: курил, работал на выделенном ему ноутбуке, старом, но все еще функционирующем, часами сидел на полу, прижавшись спиной к стене и глядя в одну точку, и еще трижды спал по три-четыре часа каждый раз – больше не получалось почему-то. Он перебирал имеющиеся варианты, изобретал новые, снова перебирал, некоторое, найденное ранее, отбрасывал, перекапывал инфосеть, находил еще что-то, и так по кругу час за часом. К исходу второго дня Стас наконец понял, что подходит не с того конца, и до утра сидел над раскиданными по полу бумагами, исчерканными вдоль и поперек схемами, записями, планами, обведенными и перечеркнутыми вариантами…

Что теперь делать? Не Стасу – Ордену. Так просто решить: будем строить честное и доброе общество, где все будут вежливы друг с другом, все будут заниматься полезным и любимым делом, каждый будет получать от жизни удовольствие, и еще будет, будет, будет… Так просто решить, так сложно понять: каким образом построить этот рай на Терре? Детские дома, работа с подрастающим поколением, благотворительно-просветительские вечера, и все такое прочее – это очень хорошо, это прекрасно, но как же этого мало! Для самого начала – да, подходило идеально: проверить свои силы и убеждения, отсеять непригодных, утвердиться в правильности принятого решения, увидеть воочию результаты работы. К сожалению, для дальнейшего развития Ордена это даже не основа – это исключительно опыт, и не более. Нужно что-то другое. Но что?

Нужна возможность что-то менять. Кто они такие, аарн из Ордена на Терре? Никто. Студенты, начинающие психологи, юристы, врачи, пиарщики, айтишники, пока что способные только заработать себе на жизнь и помочь одновременно с тем сотне детишек в детском доме. Но разве от них зависит хоть что-то, что могло бы изменить жизнь миллионов людей? Конечно же, нет. Они не в силах даже повлиять на утверждаемые прямо сейчас, в эту самую минуту законопроекты, которые уже через месяц станут полновесными законами, приказывающими, к примеру, убивать стариков, неспособных оплатить свое право на жизнь, или инвалидов, невзирая на то что некоторые из этих инвалидов потеряли здоровье на службе своей стране.

Нужна власть. Идти в политику? Заманчивый был бы вариант, будь Стас готов рисковать кем-либо из аарн. Он нашел немало информации по этому поводу: полные идей, энтузиазма, сил и желания что-то изменить молодые люди собирали свои партии, находили сторонников и финансирование, представляли проекты, начинали их реализовывать, получали голоса на выборах, даже проходили в городской Совет. Но всегда все заканчивалось по одному из обкатанных за несколько десятков лет сценарию: либо, почувствовав вкус власти, руководство партии постепенно скатывалось до уровня своих коллег, становясь очередным куском политической помойки, грызущейся за каждый кусочек бюджета страны, за каждый рычаг влияния, за каждую возможность ухватить себе еще немножко власти и денег, либо же партия быстро и незаметно исчезала с политического горизонта, оставив в память о себе только заголовки в нескольких газетах – «трагически погиб», «несчастный случай», «скончался от болезни», – ну, или же вдруг всплывала какая-то кошмарная и шокирующая «правда» о руководителях партии, которые внезапно оказывались педофилами, убийцами, террористами. Нет, Стас совершенно не хотел подвергать своих людей такой опасности и такому соблазну. Быть может, сам он и пошел бы, но человек без прошлого – слишком лакомая добыча для конкурентов и слишком плохая рекомендация для молодой политической партии. Нужно что-то другое.

Еще один вариант приобретения достаточной власти – деньги, причем большие деньги. Даже не приказ, всего лишь просьба директора Санкт-Петербургской Строительной Компании зачастую весила не меньше требования лидера небольшой политической партии, а уж прямо высказанное желание главы корпорации «Россия» – в которую, к слову, входила и СПСК – могло быть приравненным к приказу министра. Но такие деньги не заработать честным трудом… вернее, заработать-то можно, если тщательно изучить все, касающееся управления и рационализации производства, выбрать перспективную отрасль, найти действительно хороших специалистов, грамотно выстроить имидж и политику компании, вовремя найти покровителей и вовремя от них избавиться, а главное – иметь солидный стартовый капитал. Который, опять-таки, можно заработать честным трудом, но за много лет отказа от всех радостей жизни. Сам Стас на это готов был пойти, но считал себя не вправе приказывать следовать его примеру остальных. Кроме того, теряемого на зарабатывание этого стартового капитала времени было очень жаль. Нет, и это не подходит. Нужно найти другой способ получить власть… или же другой подход к добыванию стартового капитала.