– Я знала! Просто была убеждена, что права! Не зря царица Тамара трепала языком по поводу обеспеченности внучки. Надеюсь, ты не решила ее ограбить?

– Мне чужого не надо! Просто не дает покоя одна догадка… Скорее всего, ты права насчет содержимого возможного тайника, хотя можем и ошибаться. Но Лека определенно мне соврала насчет подробностей своего визита на дачу… Так как насчет вступления со мной в преступное сообщество? Паевой взнос – идея преступного проникновения в дом Рогачевых.

– Откроем дверь и войдем, как честные люди. Темной дождливой ночью. Бр-р-р! Мерзость какая! Хотя, если прихватить зонтик…

– Взломать дверь?! Нет. На это я, как говорится, пойтить не могу!

– Мам, да тебя просто заклинило на создании самой себе труднопреодолимых препятствий. Нам же Рогачевы ключ от дачи оставили – как раз в тот злополучный счастливый день бракосочетания. Чтобы мы за Баськой приглядывали. Забыла? – Алена стояла за моей спиной, с интересом прислушиваясь к разговору. Из-за ее плеча торчала голова Настены.

– Ну почему же забыла? – попыталась вывернуться я, мысленно обругав себя за беспамятство. – Просто… не помню, куда его дели.

– А никуда. Вот он болтается. – Дочь протянула руку и сняла с вешалки ключ на металлической цепочке и потрясла им передо мной. – Пойдете на дело – разбудите. Прикроем с тыла.

– Надо захватить фонарики. Встречаемся на дороге в четыре утра, – озабоченно проронила Наташка. – И-и-и… ой, считайте, что меня смыло дождем! Борис чапает по дороге без зонта. Наверное, обзвонился, чтобы я его встретила на станции. Надо же! Стоит забыть на часок, что замужем, уже сплошные неприятности!

Подруга в два счета скатилась с крыльца и понеслась встречать мужа. Мы с увлечением наблюдали момент стыковки: Наталья, непрерывно жестикулируя, вручила ему зонт, чтобы уберечь насквозь мокрого от дождя мужа, хотя бы на подступах к дому. Подозреваю, что упрекала его за халатное отношение к своему здоровью. Сопротивляться заботе у него сил не было.

Через пару часов вернулся и Дмитрий Николаевич. Вот он-то начал сопротивляться заботам прямо с порога. Тапочки, которые принесла ему дочь, решительно отодвинул в сторону. Правда, она по ошибке схватила бабулины… Но мог хотя бы поблагодарить? Затем он отказался от ужина, а я машинально слопала содержимое его тарелки, забыв, что рядом стоит моя. Впрочем, до своей тоже добралась. Нервничала. И от души жалела мужа. Измотанный какой-то, издерганный… Бабуля, глядя на него, укоризненно покачала головой, вздохнула и ушла смотреть телевизор, прикрыв за собой дверь, чтобы не вылезали котята.

– Димочка, давай я тебе хоть чайку налью? Алена с Настей замечательное печенье сделали…

– Ну, судя по тому, что ты доедаешь последнее – действительно замечательное, – не удержался муж от сарказма, что сразу поубавило во мне жалости.

– Листратов обещал заехать с фотороботами и не заехал, – перевела разговор на другую тему.

– Да не было необходимости. – Димка закинул руки на затылок и с хрустом потянулся. – Я заезжал к нему, видел эти фотороботы. Нам с тобой данные лица не знакомы. Вернее, это лицо.

– Дима! – ахнула я. – Как ты можешь решать за меня? А если я узнаю этого человека?

– Не узнаешь! – отрезал он. – И вообще, я хочу жить нормальной семейной жизнью. Прекрати свои подпольные побегушки! Лучше всего – если вы соберетесь с Аленой и купите на оставшиеся дни августа какие-нибудь путевки. Есть же, наверное, горящие…

Я уже собралась разразиться гневной тирадой, но в дверях показалась Алена. Ей я и пожаловалась:

– Вот, дочь наша! Твой отец собирается сплавить нас с тобой с глаз долой к черту на кулички!

На этом я споткнулась, поняв, почему нас хотят сплавить. Следовало понять это на пару секунд раньше. Нет, за последнее время не только память хромает, но и разум в целом работает с перебоями. Я подошла к мужу, наклонилась, поцеловала его в темечко и ласково поблагодарила за заботу, чем поразила его до глубины души. Он встрепенулся, притянул меня к себе и тяжело вздохнул, собираясь сказать что-нибудь хорошее, но тут раздался голос Алены:

– Я никуда не поеду! Папик! Будешь давить на психику, выскочу замуж. Бесприданницей! Заберу бабушку, мамочку, Славку, котят и выскочу!

– Да ладно тебе шантажировать родного отца! Сам без вас пропаду… – Димка быстро сдавал позиции.

Я опять принялась его жалеть. Мужа всерьез беспокоила безопасность Андрея. Скорее всего, Андрюшенька опять поменял больничную койку и само лечебное учреждение. С помощью моего мужа. И я уже знала – почему.

У меня почти с детства способность просыпаться в точно заданное время. За исключением тех дней, когда выматываюсь до предела. Но просыпаться по внутренним часам и рано вставать с удовольствием не одно и то же. У мужа свой пунктик. Он каждый вечер заводит будильник на час раньше. Ему нравится просыпаться под противный трезвон и с довольным видом засыпать снова, памятуя, что в запасе есть еще время для сна. В результате я вынуждена вскакивать раньше будильника, чтобы выключить звонок. У меня от него судорога по телу. Оставшееся до подъема время мучаюсь, засыпая и просыпаясь через каждые пять минут.

В эту ночь я проснулась ровно в половине четвертого. Димка слегка похрапывал и что-то бормотал во сне. Скрипнула половица, он затих. Не просыпаясь, перевернулся на бок. Я, изображая танец маленьких лебедей в предельно сокращенном составе, выплыла из комнаты. На улице по-прежнему моросил дождь. В кромешной темноте быстро оделась и только задумалась, стоит ли будить дочь, как на мое плечо легла чья-то рука. От неожиданности и страха меня парализовало. Не сработало даже то, чему я всю свою сознательную жизнь училась – хотя бы взвизгнуть. Какое там! Я даже не вздрогнула. Не сразу дошло, что рука принадлежала одевшейся на выход дочери. Минут пять она вращалась вокруг меня темной тенью, пытаясь привести в соответствие принятым стандартам нормального человека. Отмерла я только после того, как меня чуть не смели с занятого места. В темноте, да еще спросонья, не видя перед собой ничего, Настя пошла на таран. Кое-как соображая, я поняла, что девушка на этом не остановится – в метре от меня была лестница. И если Настену не остановить… Буквально на автомате я резко выбросила руку в сторону и сумела предотвратить ее, скажем так, целеустремленность.

Вниз спускались на ощупь. Хоть и наступая друг другу на пятки, но с максимальной предосторожностью. Уже на последней ступеньке я включила фонарик, и его луч высветил на полу холла три маленькие мордочки, с любопытством таращившие в нашу сторону круглые, слегка испуганные глазенки. Плюша из положения «сидя» моментально плюхнулась в положение «лежа». Гоша спокойно продолжал таращиться, а Шустрик, задрав маленький хвостик, весело понесся навстречу Алене.

– Извините, ребята, мы на дело! – Перехватив котенка, дочь осторожно приоткрыла дверь в бабушкину комнату и сунула его туда, быстро закрыв дверь.

В коридоре я вытащила из шкафа бабушкин плащ, на поверку оказавшийся байковым халатом, и решила больше не испытывать судьбу, ограничившись одним зонтом на троих. Боялась наделать шума. Минут пять мы постояли на крыльце, и в течение этого времени я не ощутила никакого единения с природой. Ей, судя по всему, это было глубоко «по барабану», дождь только усилился.