Я не стал комментировать и без того очевидный факт.

— Ты не успеешь дать общего потомства с Морозовой, — продолжил Емельян Сергеевич. — Ее убьют, даже не смотря на твою систему слежения. Как ты видишь по этому подвалу, не так уж и сложно обойти твоего «Оракула». И какая разница, кто это сделает? Наемники Германского рейха? Японские якудза? Османские янычары или китайская триада. Исполнителя ты найдешь и накажешь, но боярышня будет все равно мертва, ее не воскресишь даже ты со своими знаниями. А тебе все равно понадобится жена. Хочешь, не хочешь, ты обязан обзавестись наследником. Урал мог терпеть рожавшего одних дочерей Кирилла, но с бездетным князем не смирится никогда. И кто-то из Рюриковичей, так или иначе, но добьется своего. Почему бы и не Анна? Ты никогда не сможешь доверять ей, но и доказательств, что по ее приказу ты стал вдовцом, у тебя не будет. А долг дать княжеству наследника останется.

Он замолчал, глядя на меня с довольной ухмылкой. Емельяну Сергеевичу явно нравилось вести этот разговор. Впрочем, это могла быть его личная месть уже мне за то, что на моих руках кровь Василия. Что ни говори, а я убил сына великого князя. И хотя мы оба оказались, в общем-то, не виновны, вряд ли Невский так легко о моей роли позабыл.

— А дальше начнется череда случайных смертей, в которых один за другим погибнут все остальные дети Михаила, — произнес великий князь Московский. — И тогда люди придут к тебе, Дмитрий, упадут в ноги и будут умолять сесть на престол. Чтобы не допустить распада Русского царства под ударами внешних и внутренних врагов. И ты не сможешь отказаться. Таков уж у тебя характер, Дмитрий, ты ответственный и сочувствующий. Только поэтому Морозовы еще живы. Ты заступился за них, хотя они были для тебя совершенно посторонними. А что сделаешь, когда настанет черед заботиться о полутора сотнях миллионов подданных?

Я хмыкнул в ответ.

— Мне кажется, вы, Емельян Сергеевич, сгущаете краски, — проговорил я. — Рюриковичам наверняка известно, насколько сильно я не люблю ваш клан. Историческая наследственность, наверное. И сев на престол, я же всех либо казню, либо разжалую в царские люди. Вы, как никто другой, понимаете: всегда найдется, в чем обвинить человека, обладающего властью. И чем больше власть, тем страшнее будут его проступки.

Невский посмеялся, отталкиваясь ногой от пола. Кресло-качалка под ним с легким скрипом пришла в движение.

— Думай, как считаешь нужным, Дмитрий, — подвел он итог нашей беседе. — В конечном счете, меня это уже не коснется. Еще до рассвета вы улетаете на Амур, а значит, в следующий раз, когда ты окажешься в столице, я уже лишусь своего положения и власти. Из великих князей Московских в строители — вот уж точно из князи в грязи. Не находишь?

Я вежливо улыбнулся. А Емельян Сергеевич махнул мне рукой в сторону выхода. Склонив голову перед ним в последний раз, я направился к двери.

— Когда выйдешь наружу, полагаю, тебе не стоит упоминать об этом разговоре, Дмитрий, — произнес великий князь Московский. — Или, быть может, ты хочешь знать имена своих двенадцати братьев и семи сестер?

Я остановился в шаге от выхода и медленно обернулся к Емельяну Сергеевичу.

— Полагаю, вы преследуете и этим разговором какую-то цель, верно? — спросил я, глядя на Рюриковича.

Он улыбнулся, но от ответа уклонился.

— Я могу отдать их тебе просто так, — произнес он. — И мне все равно, что ты сделаешь со списком.

Я кивнул, возвращаясь к собеседнику. Невский замедленно поднялся со своего кресла и, подойдя к шкафу, на который смотрел во время диалога, открыл один из ящиков.

Вытащил он тонкую папку, которую тут же протянул мне с ухмылкой.

— Тебя ждет прозрение, Дмитрий, — сказал Емельян Сергеевич.

Взяв документы, я быстро пролистал их, запоминая имена и фамилии. С «Оракулом» или без, но на память я не жалуюсь.

— Благодарю, — кивнул я великому князю, и тот вновь махнул мне рукой на дверь.

На этот раз я спокойно покинул подвальное помещение. Как оказалось, на первом этаже меня ждал все тот же слуга. Поклонившись, он выпроводил меня из особняка Невских до самой машины.

В истории с предоставленными именами настоящих детей Михаила II была загвоздка. Реальна ли эта информация или великий князь Московский решил отомстить всем сразу, подсовывая в список людей, которых хотел бы видеть мертвыми? В любом случае мне ничего не мешало напрячь искусственный интеллект проверкой, а то и найти настоящих биологических братьев и сестер.

«Монстр» вырулил с территории великих князей Московских, и я сунул папку в карман сидения. А сам еще раз прочел листок, за которым и пришел на эту встречу. В принципе, оставалось сделать не так уж много, чтобы Морозовы перешли под руку князей Демидовых.

— Виталя, — позвал я водителя, и когда тот бросил на меня взгляд через зеркало заднего вида, продолжил: — Эту бумагу нужно доставить в особняк Демидовых.

— Будет исполнено, — кивнул Слуга. — Еще что-нибудь?

— Нет, — покачал я головой, — едем домой.

А на рассвете я уже взлетал с аэродрома. Масса самолетов с гербами родов уходили на Дальний Восток. Пришло время закончить мятеж, и у меня были кое-какие планы на этот счет.

* * *

На границе Амурского княжества .

Семен Константинович Ефремов встретил рассвет очередного дня за проверкой своих подчиненных. Бойцы рода Амурских князей уже не первый раз отразили ночью дерзкое нападение с другого берега.

Японские боевики каждую ночь третировали укреплённый лагерь Ефремовых. А днем приходилось отражать атаки сил Толстого. Ситуация могла бы быть гораздо хуже, если бы не техника Демидовых. Средства обнаружения, мощные доспехи для бойцов, хорошее оружие. К тому же князь Ефремов часто проводил ротацию бойцов, пользуясь возможностью дать большему числу солдат набраться опыта реальной войны.

Стояние на Амуре затягивалось, пока царь тянул с решительными ударом. Смять одно великое княжество уже удалось, и по мнению Семена, в Москве либо забыли о том, что на границе царства мятеж, либо прохлаждались, не спеша добить врага в его логове.

От этого настроение княжича Амурского с каждым днем становилось все мрачнее. И хотя успехи были на всех фронтах, назвать их действительно важными, язык не поворачивался.

Завыла тревога, и бойцы привычно приготовились отражать атаку противника. Семен Константинович не стал бежать в штаб — благодаря новому доспеху, он и так прекрасно все видел и слышал. Руководить же отец оставил полковника Казанцева, опытного и битого жизнью подданного Амурских тигров.

Ефремов занял позицию, и глянул на карту. На том берегу, на почтительном удалении собирались десятки машин. Сколько они могут выпустить ракет, даже считать не приходилось — позициям Амурского княжества хватит с лихвой.

— Дождались, — прошептал Семен, помечая цели для своих воинов.