– Что?! – остановился он в замешательстве.

Перед ним стояла модно одетая красивая молодая женщина, скорее даже девушка, с большой коробкой в руках и глубоким отчаянием в глазах. Угадать причину ее огорчений оказалось совсем не трудно. Тесьма на картонке порвалась, отчего нести ее теперь стало неудобно, к тому же неуклюжее сооружение грозило вот-вот развалиться в маленьких руках.

– Помогите, пожалуйста!

– Конечно, – бросился он на помощь и легко подхватил ее ношу.

– Благодарю вас, молодой человек, вы такой галантный кавалер, – облегченно вздохнув, прощебетала она. – Даже не знаю, что бы я без вас делала!

Аркаше, которого до сих пор чаще называли мальчиком, весьма польстило подобное обращение от особы женского пола, и потому он тут же почувствовал себя гораздо увереннее.

– Отчего же вы сами носите коробки? – спросил он свою спутницу. – Ведь можно было поручить это прислуге или мальчику в магазине.

– Скажете тоже, – мило покраснела она. – Вы меня, верно, за барышню приняли, а я служу в шляпном салоне. Посыльный наш заболел, вот и пришлось заказ доставлять мне. И тут еще как назло порвался этот несносный шнурок…

– Так вы модистка?

– Пока только ученица.

– А как вас зовут?

– Дуняша, – охотно представилась доставщица, лукаво стрельнув глазами в сторону добровольного помощника.

– А где вы живете?

– Это вам еще зачем? – сразу насторожилась та и сделала попытку вернуть свою ношу. – Вы не подумайте, я девушка серьезная и всяких там глупостей не позволяю!

– Ну что вы, – смутился Аркаша. – Я вовсе не это имел в виду! Просто я хотел спросить… куда же вы несете эту… э… шляпку?

– Да, это шляпка, – ответила Дуня, все еще с сомнением смотря на него, – а предназначена она для госпожи генеральши Норовой. Она дама очень придирчивая, и если с ее заказом что-то случится, мне не миновать неприятностей!

– Не беспокойтесь, я провожу вас до самых дверей и уж конечно доставлю поклажу в целости и сохранности.

– Спасибо вам, – растрогалась ученица шляпного мастера. – И не обижайтесь на меня, пожалуйста. Просто сейчас так много нахальных мужчин, что юным барышням поневоле нужно быть осмотрительными.

Говоря это, непосредственная девица так мило покраснела, что обижаться на нее у недоучившегося гимназиста не получилось бы, даже если бы тот захотел. Напротив, ее осторожность показалась ему весьма разумной, и потому он решительно направился вперед, намереваясь оградить от любой опасности. Окажись в этих местах в другое время и без столь очаровательной спутницы, молодой человек наверняка бы подумал, что столь обшарпанный двор не самое подходящее место для обитания генеральши, но теперь ему было не до подобных умозаключений.

Пройдя в ворота, Аркаша наткнулся на воз с дровами и попытался обойти неожиданную преграду, но в этот момент что-то тяжелое ударило борца за народное счастье по затылку, заставив померкнуть свет в его глазах.

– Принимайте фраера, – серебряным колокольчиком прозвенел ангельский голосок барышни.

* * *

И без того подпорченное настроение Ипполита ухудшалось с каждой съеденной ложкой, пока, наконец, он не отложил ее в сторону.

– Что с тобой? – поинтересовалась Искра.

– Вспомнил об одном важном деле, – буркнул тот. – Мне нужно идти.

– Оно настолько срочное?

– Да. Ума не приложу, как я мог о нем забыть.

– Вы уходите? – осмелился подать голос Светлов.

– К моему величайшему сожалению, придется вас покинуть, – постарался остаться любезным Крашенинников и встал из-за стола.

Скорым шагом проследовав в прихожую, он принялся торопливо одеваться, под недоуменными взглядами товарищей.

– Когда вас ждать? – осведомился Валериан Павлович.

– Ужинайте без меня, – ответил ему Ипполит Петрович и исчез за дверью.

– Нам надобно поговорить, – тихо шепнула Максиму Искра, проводив главу ячейки. – Наедине.

Обед оказался испорчен. Барышня под предлогом отсутствия аппетита ушла в свою комнату, вслед за ней удалился мастеровой, и только хозяин квартиры вернулся к столу, с отвращением глядя на тарелки с недоеденной пищей. «Кой черт меня дернул пригласить их?» – поморщился Светлов и потянулся к графинчику с водкой.

* * *

Так уж устроен свет, что когда двое молодых людей разного пола заняты одним делом, между ними часто возникает симпатия. Иногда она взаимна и тогда может перерасти в нечто большее, но чаще чувство вспыхивает только у одного. С Максимом именно так и случилось. Он давно обратил внимание на Искру, не только как на надежного и целеустремленного товарища по борьбе, но и как на красивую и умную женщину. Она, разумеется, заметила это, но со свойственным ей тактом дала понять, что сейчас не время устраивать личное счастье, и не мог не согласиться со столь убедительными доводами. И все же их отношения были куда более близкими и доверительными, нежели с другими членами организации.

Осторожно постучав в дверь ее комнаты и, не дождавшись ответа, мастеровой заглянул внутрь и увидел, что бывшая учительница собирает вещи.

– Что-то случилось? – удивился Максим.

– Нужно уходить, – не оборачиваясь отвечала та.

– Но что случилось?

– Ты видел, как ушел Ипполит?

– Да. Он явно нервничал.

– Нервничал? Вот уж черта с два! – зло рассмеялась обычно не употреблявшая сильных выражений Искра. – Он ужасно напуган и потому бежал.

– Но почему?

– Сам подумай!

– Его так встревожил уход Аркашки?

– Скорее, что тот до сих пор не вернулся.

– Ты полагаешь, он мог попасть в руки жандармов? – нахмурился мастеровой.

– Вот именно! И тогда они скоро будут здесь. А если учесть, что наш гимназист был связным, то и в других местах тоже.

– Ты уверена?

– У Крашенинникова чутье, как у лисы. И если он внезапно исчез, значит для того есть причины.

– Что будем делать?

– Уходим! Вот только нужно мне переодеться во что-нибудь простонародное. Если мы пойдем вместе, одетые как обычно, наша пара будет слишком бросаться в глаза.

– Пожалуй, ты права, – согласился молодой человек.

Новый наряд совершенно преобразил Искру. Толстый платок, вместо изящной шапочки, и бесформенный полушубок, сменивший господское пальто, сделали молодую учительницу похожей на жену какого-то мастерового. Казалось даже, что она стала старше.

– Что ж, прекрасно! – оценила она маскировку в зеркале. – Ты бы тоже замаскировался.

– Сапожки больно хороши, – заметил Максим, наклеивая бороду. – Надо бы что попроще или даже валенки.