— Что было потом? — спрашиваю я. — Выяснилось, что вы болеете за одну команду? Вам понравилось, как она одевается? Вы были потрясены тем, что такая шикарная женщина может смотреть футбольные матчи и обсуждать их со знанием дела?

— Да, примерно так, — говорит он.

— Одни носят сексуальную одежду, другие имплантируют силикон. Джоани любила смотреть футбол и гоняла на катерах. Это был ее способ нравиться мужчинам. По-моему, тут нет ничего странного.

Брайан смотрит на свое пиво.

— Как вам хватило смелости предложить ей встречаться?

Он качает головой.

— Нет, я серьезно. Мне в самом деле хочется знать, что заставляет человека переступить черту.

Он молчит, и я знаю, что он не ответит. Он смотрит в окно на противоположной стене. Я смотрю туда же и вижу его жену. На лице у нее выражение недоверия и ужаса, а потом я слышу смех моей дочери. Джули делает глоток вина. От вида Джули, беседующей с моей дочерью, мне становится грустно. Алекс как будто в самом деле хохочет, но она обманывает Джули. Как и все мы.

— Я слышал, у вас наклевывается выгодная сделка, — говорю я, не отрывая взгляда от окна. — Джоани хорошо постаралась, чтобы я принял предложение Дона. Отличный был план.

— Все совсем не так, как вы думаете, — говорит он.

— Что я думаю? Откуда вам знать, что я думаю?

— Что я бессовестный, — говорит он. — Что строил козни против вас. По-моему, вот что вы думаете. Мы с Джоани. Просто так случилось, и все.

— Ничего не случается просто так, — говорю я.

— Иногда случается. — говорит он.

— Да уж. Когда вы узнали, кто она, то решили завести с ней роман. Или наоборот — сначала роман, потом узнали? И попросили ее помочь вам, так? Потому что, приятель, знали бы вы, как она стояла за Холитцера! Подобные вещи просто так не происходят.

Он молчит. Он снова смотрит в окно, не глядя на меня. Я делаю большой глоток пива. Я вижу, как Джули откидывает крышку гриля и тычет лопаткой в бургеры. До меня доходит, что она сама разожгла угли. Потрясающе. Она больше не кажется мне ни хрупкой, ни глупенькой.

— Слушайте, — говорю я. — Я даже рад, что моя жена была влюблена, рад, что вы сделали ее счастливой. Наверное, вам нелегко. Теперь, когда все так обернулось.

Он по-прежнему смотрит в окно. Алекс и Джули стоят к нам спиной и смотрят на океан. До меня доходит, какую он избрал тактику. Он не отвечает, и я вынужден все время говорить. Выговорюсь и прощу его, без всяких усилий с его стороны.

— Она собиралась меня бросить? — спрашиваю я. Я не жду, что он скажет правду или хотя бы ответит, но он говорит:

— Собиралась. Но разводиться не стала бы.

— Почему? Из-за Скотти или как? Вы испугались, что Джули узнает?

— Нет, — отвечает он. — Я не бросил бы Джули, потому что люблю ее. — Он наклоняется вперед, выражение его лица меняется. — Пожалуйста, ничего ей не говорите. Пожалуйста. Я сам не понимаю, что я наделал.

Я вижу в его глазах страдание — то, зачем я сюда приехал. Но страдает он не из-за моей жены и не из-за меня. Неожиданно в голову приходит мысль, которая раньше у меня не появлялась.

— Джоани вас любила? — спрашиваю я.

Он кивает и подносит к губам стакан с пивом. На его штанине мокрый кружок от бутылки.

— А вы ее? — спрашиваю я.

Он делает большой глоток и ставит бутылку точно на мокрый кружок на штанине.

— А вы ее не любили. — Мне нужно сказать это еще раз. — Вы не любили.

Я слышу, как океан обрушивается на берег, в комнату влетает морской бриз, полный запахов соли и водорослей.

— Вы просто ее использовали, — говорю я, — чтобы подобраться ко мне.

Он вздыхает:

— Нет. Я не пытался к вам подобраться. Это был просто роман. Влечение. Секс. — Он смотрит мне в лицо, проверяя, не разозлился ли я. — Она предложила, и я не стал отказываться.

Он сидит ссутулясь. Будто мы играем в шарады, а он сделал ход, который наконец вывел меня на правильный ответ.

— А после сделки вы отделались бы от нее, — говорю я. — Все, что случилось, вам только на руку. Теперь Джоани ничего не может сказать, и вам даже не нужно придумывать, как от нее избавиться.

— Ничего подобного! Я и не думал ее использовать! — говорит он и встает. — Она сама это придумала. Я ни о чем не просил.

Он делает несколько шагов по комнате, возвращается на место, смотрит в потолок.

Я представил себе Джоани. Да, она любит во все влезать, даже в проекты, которые ее вовсе не касаются. Пытается всем указывать, всеми управлять, всех наставлять. Я думаю об Алекс и о себе. Нас Джоани тоже наставляла, указывала, направляла. Я встаю и делаю шаг к окну, но останавливаюсь на середине комнаты.

— Бедная девочка, — говорю я.

Мою жену обвели вокруг пальца. По счастью, она никогда не узнает, как жестоко ее одурачили. Впервые в жизни я думаю, что Джоани была не такой уж сильной.

Я вижу профиль Алекс. Она поворачивает голову и смотрит на меня. Господи, думаю я, это же моя дочь! Эта девушка за окном — моя родная дочь.

— Итак, насколько я понял, прощаться с Джоани вы не собираетесь?

— Я очень люблю Джули, — отвечает он. — Я люблю свою семью.

— Я тоже люблю свою семью.

Я подхожу к Брайану и протягиваю ему пустую бутылку из-под пива.

— Что дальше? — спрашивает он, показывая рукой на сетчатую дверь. — Хотите еще что-нибудь сказать?

Я качаю головой.

— Разве ваше место не рядом с ней? — спрашивает он.

— Да, — говорю я и направляюсь к двери.

Я прохожу мимо портретов своих предков, расплывчатых, мутных дагеротипов. Я прохожу мимо своего прапрадедушки, который смотрит на меня с обидой и горечью. Мне кажется, я физически чувствую суровый взгляд его темных глаз.

Брайан уходит на кухню, чтобы выбросить пустые бутылки и поставить бокалы в раковину. Я распахиваю сетчатую дверь и выхожу на крыльцо.

— Спасибо, что приняли нас, — говорю я Джули Спир.

— Спасибо, что зашли, — говорит она. — Алекс мне столько о вас рассказала, что теперь мне кажется, будто мы давно знакомы.

Она многозначительно улыбается, глядя на Алекс.

— Мне тоже так кажется, — говорю я. Сквозь сетку на двери я смотрю на Брайана. Тот с тревогой следит за мной. — По-моему, у нас с вами много общего.

Я беру руку миссис Спир и легонько ее пожимаю.

Она тоже отвечает мне легким пожатием. У нее влажная ладошка. Затем она мягко отнимает руку.

— Пока, Алекс, — говорит она. — Может быть, встретимся завтра на пляже.