– Этот Синчи будто не от мира сего, тебе не кажется? – продолжала Даф, вытаскивая из палатки спальник.

– Ты это решила по его вчерашним рассказам о на́сках в сапогах? – уточнила Аня, помогая вытащить остальные вещи из палатки.

– И это тоже.

Прошлым вечером Амариллис наконец удалось разговорить застенчивого племянника Капака, который до этого не отличался общительностью. Их беседа началась довольно странно, хотя, впрочем, так же странно и закончилась.

Рилл попыталась выведать, что означает имя Синчи.

– Нет страх управлять страна, – сказал он, краснея и старательно выговаривая каждое слово.

– То есть бесстрашный правитель? – спросила даитьянка, крутя перед ним локоном розовых волос. – Тебя назвали в честь какого-то легендарного императора?

Синчи взглянул на Амариллис, будто раздумывая, стоит ли такая странная девушка откровенности, а потом, уткнувшись в тарелку с вареной кукурузой, ответил:

– Тщуть-тщуть.

Даитьяне и Аня переглянулись, стараясь не рассмеяться. Затем беседа зашла о традициях. Рилл начала болтать о своей коллекции одежды и стала расспрашивать парнишку о костюмах древних инков. Ответно она услышала рассказ о на́сках в сапогах и еще много всего, чего Аня уже не пыталась понять.

Позже, когда Даф, как и в прошлый раз, посреди разговора ускользнула в темноту, Синчи посмотрел ей вслед и спросил:

– Она всегда ломает чужое выше?

– Что ты имеешь в виду? – Никк недоуменно смотрел на разговорившегося проводника.

– Ломать выше значит строить, – важно сказал тот, явно недовольный тем, что приходится объяснять.

Брат Дафны с надеждой посмотрел на остальных. Ирн, как обычно, занимался гаджетами и, разобрав свой круглый навигатор, что-то усердно ковырял в нем. Рилл же, инициатор «светского общения», мирно спала, завернувшись в плед.

– Ломать выше значит строить? – переспросила тогда Аня, еле сдерживаясь, чтобы опять не засмеяться и, поднимаясь со своего места у костра, ободряюще кивнула Никку: – А в этом есть логика. Как только ее найдете, дайте знать!

Она отправилась в палатку и через пару минут уже спала. Последнее, что Аня видела перед тем, как заснуть, – это обреченное выражение лица Никка и Синчи, снова объяснявшего что-то бестолковому собеседнику.

– Думаю, он просто не понимает нас, – пожала плечами Аня, продолжая говорить с Дафной, – а мы не понимаем его.

– Главное, чтобы он сам себя понимал, – хмыкнула блондинка.

Когда они расправились с палаткой, Аня вспомнила о важном деле.

– Скоро вернусь, – пообещала она и, подхватив рюкзак, направилась в чащу, где неподалеку бил родник.

Уже больше двух суток путешественники провели в джунглях Южной Америки. В глазах рябило от бесконечной череды папоротников и лиан, но зато Аня научилась почти бесшумно пробираться сквозь нерайские кущи, и сейчас это пришлось очень кстати.

Бросив вещи у ручья, девушка быстро умылась и достала из кармана рюкзака мобильный. Несколько попыток дозвониться отцу оказались тщетными. Расстроившись, она хотела сгоряча швырнуть телефон в воду, как вдруг в трубке раздались длинные гудки, а затем характерный звук ответа.

– Алло, пап?! – взволнованно воскликнула Аня, но тут же осеклась, испугавшись, что Даф услышит, и тогда их еще неокрепшая дружба сойдет на нет.

Отец не отвечал.

– Пап, ты меня слышишь? – понизив голос, повторила дочь.

В ответ по-прежнему тишина.

– Па-а-ап, – начиная нервничать, еще раз позвала она. – Это я, Аня. У тебя все в порядке?

В ответ послышалось невнятнее бормотание, скрежет, шипение, и разговор оборвался, не начавшись. Следующие попытки связаться с отцом не принесли никаких результатов, и Аня вернулась на поляну бодрой от родниковой воды, но расстроенной из-за несостоявшегося разговора.

– Выспалась? – поинтересовалась Амариллис, которая тоже пришла с прогулки.

– После нашего пешего тура по лесу? Мне, наверно, понадобится неделя, чтобы по-настоящему выспаться, – заметила Аня, допивая остывший чай.

– М-да-а, спать тоже бывает интересно, – кивнула Рилл. Она, похоже, и не ждала ответа на свой вопрос и продолжила: – Ты ведь человек, значит, знаешь все о Земле, верно? Скажи мне, что это за цветы?

Она передала Ане маленький фотоаппарат. На снимке был изображен изящный алый цветок, напоминающий лилию и колокольчик одновременно. Аня вопросительно подняла глаза на подругу. Кто ей сказал, что живущий на Земле обязательно должен знать названия всех растений на планете? Но Рилл смотрела на фото с такой надеждой, с таким воодушевлением, что Ане захотелось соврать, лишь бы не видеть разочарования в полных детской наивности глазах даитьянки.

Впрочем, отвечать не пришлось. Из-за деревьев показался Синчи, за которым, едва поспевая, шагали двое даитьян.

– Уходить! Опасено! – кричал племянник Капака, размахивая руками. – Уходить!

– В чем дело? – Лицо Рилл моментально повзрослело, как только она увидела перепуганного инку.

Даф тоже насторожилась, вглядываясь в чащу, откуда только что вышли парни. Она уже успела вытащить из сумки кинжал, отливающий воинственной синевой.

– Все в порядке, – поспешил заверить их Никк, догоняя Синчи.

Поняв, что никто не собирается следовать его совету, инка схватил свой вещмешок и решительно двинулся обратно в сторону родной деревни. Однако Никк загородил ему дорогу.

– Глупый! Уходить! – вновь запротестовал племянник Манко и со всей силы швырнул бинокль в угли костра.

– Где я тебе в джунглях найду новый такой! – возмутился Ирн. Он достал бинокль из костра и стал поспешно отчищать его от золы.

– Это солнечные блики, – попытался успокоить Синчи Никк. – Там нет никаких индейцев, никаких сумрачных танцоров!

– Сумрачных танцоров? – переспросила Аня. Она вспомнила, что Капак упоминал в своей истории беспощадных воинов, охраняющих секреты Пайтити.

– Сумрачные танцоры! Сумрачные танцоры! – закивал Синчи и опять с надеждой посмотрел на остальных. – Охранять дорога к Пайтити сотни лет! Они пропускать лишь пачакути, когда те возвращаться. Нас убивать!

В его глазах явственно читался страх. От упоминания о загадочных индейцах он дрожал, как былинка на ветру.

– А почему они зовутся сумрачными танцорами? – спросила Аня, решив отвлечь племянника Манко. – Почему их не назвали, скажем, хранителями истины, стражами времени или, на худой конец, ночными головорезами?

– Дорога в Пайтити можно найти лишь после захода солнца, – поспешно начал объяснять Синчи. – Они выходить на стражу в сумраке. Убивать словно танцевать. Под песня огненных стрел.