— Отойди! — Гретка, едва появившись, оттеснил его от койки. Он схватил девушку за руку, прошептал несколько слов. — Дыши! — крикнул Норан, опуская сложенные руки вниз. Сорвавшаяся с его ладоней молния ударила прямо в сердце девушки.

И она… вдохнула, заставив всех перевести дыхание. Ее грудь равномерно вздымалась, однако Ариан застыл, не в силах пошевелиться. Надежда и страх смешались в нем. Санниа жива, но…

Он больше не ощущал в ней ту, другую. Его блуждающая душа исчезла, как видение, мелькнувшее перед ним солнечным светом.

— Проклятье, — Гретка, не найдя браслета на руке девушки, развернулся к шайну. — Я же просил! Ищи ее теперь среди всех подряд! Ты понимаешь, что ее все равно найдут, но мы теперь будем бессильны найти убийцу?

— Она не разменная монета, Норан! — зарычал Ариан, мечтая выдавить воздух из легких этого человека. Уничтожить его, стереть любое о нем напоминание! Если бы он только мог убедиться, что в теле Саннии по-прежнему две души…

Он шагнул к койке, намереваясь окунуться в дар и узнать все сразу. Неопределнность убивала. Но госпожа Ирнелл остановила его.

— Господин Де Шай! Вам лучше уйти… Ваш дар… он нехорошо влияет на пациентов. Боюсь, вы ее можете иссушить, она ослаблена. Через пару деньков обещаю, мы поставим ее на ноги!

Смысл слов едва доходил до него сквозь туман тревоги. Он лишь с ненавистью взглянул на целительницу, готовый убрать любое препятствие со своего пути. Его словно выпотрошили до дна, опустошили душу.

— Пойдем, — Гретка кивнул на дверь.

Ариан посмотрел на Саннию. Кого он видит перед собой, всего лишь недоучку Саннию или его ускользающую птицу? Сложно сказать, когда ее аура настолько тускла, как серая накидка без проблеска красок.

Он боялся, что опоздал. Ему как никогда хотелось врезать Гретке за то, что тот натворил, но профессор спас чужую жизнь… Ариан молча развернулся и вышел, понимая, что Ирнелл права. Его дар убивает других. Иссушает до дна, что для Саннии попросту опасно. Особенно, если теперь она… никто.

— Девушка, делившее тело с Саннией, могла умереть, когда остановилось сердце носителя? — прищурившись, напрямик спросил Ариан. Молчание и виноватый вид профессора многое ему рассказали.

Могла. Смерть носителя — это смерть блуждающей души, если та находилась в теле. Норана не интересовала сохранность незнакомого, пусть и редкого мага. Он, как верный пес короны, лишь пытался найти заговорщика.

Все рано или поздно закончилось бы именно так. Даже переживи его незнакомка охоту за призраком, она попала бы в вечное рабство короля. Стала бы тенью без права голоса.

Глубоко вдохнув, Ариан сжал кулаки и решительно покинул целительское крыло.

Но едва оказавшись в своих покоях, ударил по стене, вымещая злость. Он не смог ее защитить, на смог уберечь, не смог предугадать опасность! Она чуть не погибла сегодня, а он мог лишь надеяться, что все обойдется.

Не беда, если она осталась заперта в ослабленном теле… или если смогла вырваться… гораздо хуже, если она погибла.

Ждать, ждать, ждать… Он не мог ждать! Он просто хотел вернуть свою блуждающую душу и убедиться, что с ней все в порядке.

Но она ускользала от него, снова, снова и снова. С каждым разом приближаясь к неминуемому концу.

Это разъедало его сердце тревогой. Он потерял слишком много времени, выясняя, кто она. Лишь бы это промедление не стало роковым…

Меня вырвало из сна внезапно, будто щелкнули выключателем, и сознание немедленно прояснилось, выдергивая из уютного небытия. Я вздрогнула и приложила ладони к прозрачной стене, окружавшей меня повсюду. Это замкнутое пространство было слишком тесным, давило со всех сторон. Занервничав, я задышала чаще, почти в панике царапая прозрачную крышку, пытаясь вырваться из этой клетки…

— Хозяин, ваша пациентка, она… — Фразы тонули в тумане. Здесь кто-то есть?

— Ах ты Триединый! Да неужто, наконец, от нее избавлюсь? Да стал бы с ней возиться, если бы она не была…

Я глубоко вдохнула, чувствуя, что сознание уплывает, стирается, поглощённое тьмой. В этой тьме было не слишком комфортно. Меня захлестнул дикий ужас, и в следующий раз, открыв глаза, я навернулась с кровати, отбив все конечности.

— Ох… — простонала я. То был просто кошмар! Я уж думала, меня впрямь заперли в прозрачном ящике…

Сев, я первым делом взглянула на руку… Браслета правда не было, ни единого признака. А еще… Еще я была не слишком одетой. Пискнув, опустила задравшуюся сорочку, открывавшую все, что можно вообще открыть.

Я такого не ношу, что происходит?! У меня ушло несколько мгновений, чтобы осознать — комнату впервые вижу. Обстановка розовенькая, в рюшечках, кровать с пушистым балдахином. Все такое мимими, аж тошнит!

— Черт, — выругалась я, наткнувшись взглядом на знакомые колодки. Да вы издеваетесь! Я от этой обуви только избавилась! Уцепившись за столик, кряхтя, кое-как поднялась и уставилась тяжёлым взглядом на свое отражение.

Чтобы через секунду заорать от ужаса. Мое «Нет!!!», наверное, вся Академия услышала!

— Что случилось, крошка? — раздалось сзади, и мой вопль живенько перерос в гневный. Я схватила со столика вазу и швырнула ее в соткавшегося позади Ларса. Тот испуганно отпрянул, когда в ход пошли тетради, книги, косметика и игрушки.

— Вон отсюда! — заорала я не своим голосом. Не своим, потому что я не в себе! Буквально! — Пошел прочь, говорю! Вон, вон!

— Да ты чего? Ты обещала же! — перепугался тот, пулей вылетая в коридор. Убедившись, что этот гад вне комнаты, я захлопнула дверь и провернула несколько замков, еще и розовую щеколду защелкнула, после чего, прикусив ногти, осторожненько повернулась к зеркалу.

— Ненавижу местных богов! — в сердцах прошептала, убедившись, что отражение не плод моей больной фантазии.

Я коснулась пальцами лба… аккуратного носика… алых губ. Темные волосы каскадом спадали на плечи, уложенные в мудреную прическу, в ушах сверкали дорогие серьги. Уй, правда она!

— За что-о?! — вцепилась я в волосы, вне себя от горя.

Почему ее-то?! Я еще помнила, сколько натерпелась из-за этой девушки и ее свиты, молчу про то, что их стараниями меня чуть не изнасиловали в библиотеке. И вот нате здравствуйте, из зеркала на меня смотрела Лайза собственной персоной и хлопала голубыми невинными глазками!

Я царапнула по зеркалу, с затаенной надеждой, что оно смилостивится, но нет! Лайза наморщила носик и обиженно поджала губки.

— Это просто подлость, Триединый! — пискнула я ее голосом. Ууу, а мне еще жить в этом теле! И она что — нет, серьезно! — спит с Ларсом?!

Ладно. Вдохнули-выдохнули и посмотрели с другой стороны. Лайза студентка, богатая, яркая, местная звезда… и главное — никто не знает, что я в ней! Постепенно события прошлого вечера прояснялись. Я вспомнила все, от архидемона до удара о стену. Первое и главное — выяснить в порядке ли Санниа.