— Не стоит! Не нужно!

— Нужно, — не согласился я. — Как дан с добрым лицом я просто обязан вмешаться в такую несправедливость!

Выдержать серьезный тон было сложно, но я справился.

Теперь я уже не вел девицу, а почти тащил, а она изо всех сил упиралась.

Интересно, мелькнула мысль, магичка ли она? Если да, то попытается ли использовать магию, чтобы вырваться?

Мы оказались в коридоре. Я захлопнул дверь за собой и огляделся, выбирая, в каком направлении идти.

— Так где нам найти эту коварную ключницу? — поинтересовался я самым серьезным тоном у девицы.

У той заметался взгляд, а потом она ткнула пальцем вправо. Ну вправо так вправо. Мы прошли пару десятков шагов, завернули за угол и увидели стражника. Тот, в свою очередь увидев нас, замер, его рот изумленно приоткрылся.

— Дана Беата, у вас все нормально? Почему… — он неопределенно указал на меня, все еще державшего девицу за предплечье.

— Дана Беата?! — воскликнул я, торопливо отпуская девицу и отступая на шаг назад. — Почему «дана»? Разве вы не служанка, которую третирует жестокая ключница? Как же так? — в моем голосе звенело возмущение. Уж не знаю, насколько искреннее, но я честно старался.

Цветом лица девица сейчас смогла бы посоперничать со спелым томатом.

— Это все нелепое недоразумение! — пробормотала она, а потом со всех ног кинулась прочь и исчезла за очередным поворотом коридора.

— «Служанка»? — одними губами повторил стражник. — «Третирует жестокая ключница»?

Потом стражник вопросительно посмотрел на меня. Я развел руками.

— Сам ничего не понимаю! Я всего лишь хотел помочь.

Я позволил себе расхохотаться, только когда вернулся в покои и закрыл дверь — в этот раз на засов. Незваных гостей мне на сегодня хватило.

Что ж, слухи про Аману и меня явно померкнут перед новыми, где в главных ролях окажется дана Беата — кем бы она ни была — и, к сожалению, опять я. Сама перспектива стать темой для сплетен меня не заботила, но не повредят ли они моему социальному статусу здесь, в клане аль-Ифрит?

Ладно, это забота для меня-будущего.

Я вернулся в ванную комнату и наконец погрузился в горячую воду. Прикрыл глаза, обдумывая то, что произошло.

Когда я сказал Беате, что считаю принесенные ею слухи скучными и предсказуемыми, то был искренен. В самом деле, о чем больше всего любят болтать слуги, как не о личной жизни хозяев? Особенно если сестра главного хозяина возвращается после длительного отсутствия, в новом статусе вдовы, и приводит двух гостей мужского пола, молодых и достаточно симпатичных?

Я тихо хмыкнул. Конечно, фантазии об Амане у меня появлялись — учитывая то, какая она красавица, было бы странно, если бы их не было — но эти фантазии были более, так сказать, телесного свойства. О чем-то серьезном я даже не думал. По крайней мере не думал до слов фальшивой служанки.

Я — жених Аманы?

Муж Аманы?

Конечно, это было вряд ли возможно. Потому что, несмотря на слова Аманы об аль-Ифритах, заключающих браки только по любви, я очень сомневался, что глава Старшего клана будет рассматривать как потенциального мужа непонятно откуда взявшегося парня с дырой вместо памяти, да еще и разыскиваемого за убийство. Но все же, если забыть о нереальности подобного, хотел бы я?..

Я попытался представить себя в роли мужа Аманы. Отчима Зайна. Консорта главы Старшего клана.

Картина, на удивление, соткалась легко, хотя в ней и имелось множество пробелов.

Первый момент, насчет «мужа», представить было проще всего. И представлялась эта часть с большим удовольствием.

М-м-м…

Так бы представлял и представлял…

Так, ладно, второй момент, насчет «отчима».

Ну-у… Я вполне мог следить за тем, чтобы Зайн не влипал в неприятности. Собственно, все наше путешествие я этим уже занимался. Правда, роль «отчима» включала в себя еще и воспитание, и вот тут передо мной появлялось большое белое пятно. С другой стороны, раз большинство взрослых люди, став родителями, с этим «воспитанием» как-то справлялись, то смогу и я.

Консорт главы клана…

Из «Хроник» я вынес, что по всем законам и уложениям Империи консорты являлись вторыми по значимости людьми в кланах и обязанностей у них было немало. Старшие кланы, особенно из сильнейших, были, по сути, государствами в государстве, под их властью находились сотни тысяч, а то и миллионы людей и большие территории.

У всех кланов были враги, внимательно следившие за всем происходящим, готовые подтолкнуть пошатнувшегося и пнуть упавшего.

Любая ошибка была показателем слабости, а слабость — причиной для союзников задуматься о том, нужен ли им такой союз.

Лишнее слово не в те уши, обидное слово не тому человеку, хвастливое слово там, где нужно промолчать, и молчание тем, где нужно ответить — и последствия не заставят себя ждать.

Вздохнув, я потер виски. Нет, вряд ли человек, лишенный памяти, годился на роль второго лица в пусть малом, но государстве.

Впрочем, все это были пустые рассуждения, основанные на таких же пустых словах неудачливой шпионки.

Я вслух хмыкнул, поднялся из ванны и потянулся за полотенцем, но замер посреди движения.

Я ведь ничего не знал о себе!

А если я уже был женат?

Если у меня уже был свой ребенок — или даже несколько?

Выходцы из кланов женились и выходили замуж только после инициации, пробуждающей магию, и только после того, как родовая сила «осядет» — что бы это ни значило. «Хроники», к сожалению, о магии упоминали вскользь и не вдавались в детали. Так что выходцы из кланов заключали браки обычно не раньше, чем им исполнялось двадцать лет, а то и позднее.

Но в тех же «Хрониках» упоминалось, что среди обычных жителей Империи были распространены договорные браки и семьи часто женили своих детей, едва тем исполнялось восемнадцать, а иногда, по специальному разрешению, даже раньше.

Мысль о наличии жены меня не порадовала. Возможно, конечно, эта то-ли-существующая-то-ли-нет женщина была прекраснейшим человеком и мы обожали друг друга, но сейчас-то я ничего об этом не помнил!

Когда я вытерся и оделся, в дверь постучали. Как оказалось, пришел брадобрей. Вовремя — я уже примеривался, каким из ножей соскоблить появившуюся за время путешествия щетину, которая грозила превратиться в настоящую бороду. Да и волосы у меня за эти две недели отросли так, что челка уже закрывала глаза, хотя в той безымянной деревня брадобреи остригли всех «живчиков» чуть ли не налысо. Отчего-то мне казалось, что волосы не должны расти так быстро, но я, конечно, мог и ошибаться.

После брадобрея явился слуга с подносом, заставленным едой. После последних дней, проведенных на подножном корму — ели мы в основном то, что удавалось добыть охотой — принесенные блюда показались мне настоящим пиром.