– А чья ты?

– Папы и мамы.

Антон под улыбчивым взглядом Вована подставил свое ухо девочке, попросил:

– А теперь шепотом… чтоб никто не слышал… какая у тебя фамилия?

Катюша совсем плотно прижалась губами к уху Антона, прошептала:

– Кузьмичева… – И чуть погодя поинтересовалась: – А папки тут не будет?

– Пока нет.

– А мамки?

– Тоже пока нет. Но скоро обязательно будут – и папка, и мамка.

Вован подхватил поудобнее сумку, и они направились к мощному джипу.

Следом за джипом в сторону города понеслись две машины охраны. Катюша с интересом вертела головой и прижималась к Антону.

Вован взял мобильный Антона.

– Можно?

Тот кивнул.

Вован набрал номер.

– Сергей Андреевич! Вован беспокоит! Все в ажуре, прилетели! Доча? Доча рядом! Сейчас передам. – Приложил трубку к уху девочки, прошептал: – Папка…

– Доченька, – сказал Сергей, и голос его сразу сел. – Здравствуй, доченька. Это папка.

– Папка! – закричала Катя как резаная. – Папка, родной, дорогой! Мой папка! Ты где? Когда приедешь?

– Скоро, доченька… Скоро, родная… – Кузьмичева душили слезы. – Я обязательно скоро приеду, дочь.

Городской дом Антона был небольшой, но крепкий, добротный, обнесенный изящным кирпичным забором. Ворота были автоматические, во дворе охрана.

Джип и машины охраны въехали во двор, Антон повел гостей в дом. Бесновались на цепях злые псы.

…Антон и Вован сидели вдвоем за обеденным столом. Девчушка, свернувшись калачиком на диванчике, крепко спала с дороги.

– Вот так и живем, – говорил Антон, закусывая. – То под охраной из десяти человек, то за двухметровым забором, то в окружении кавказских овчарок.

– Тяжко, – согласился Вован.

– Не то слово. Иногда думаю, на кой хрен я послушался Кузьму и полез в эту губернаторскую катавасию?

– С Линником пересекался?

Антон засмеялся, поднялся, показал во двор.

– Видишь, часть забора совсем новая? Это господин Линник и шарахнул.

– Почему решил, что именно он?

– А он и не скрывает. На следующий день после бомбиловки прикатили его парни, передали записку: чем выше карабкаешься, тем больнее падать.

– А ты что ж, не ответил? – удивился Вован.

– Я – чтоб не ответил? – возмутился хозяин. – Три загородных дома спалил!

– А губернатор?

– Молчит, затаился… Видать, никак не скумекает, к какому берегу притулиться. Линник – беспредельщик. Страшно. В любой момент может или взорвать, или пристрелить. Ко мне подкатывался. Обещал пост вице-губернатора… Поддержи только, говорит. Знаешь, что я ему ответил? Обещаю, говорю, тебе, Жилин, хорошие нары с подогревом. Наподобие финской сауны!

Они расхохотались так, что Катюша проснулась, удивленно посмотрела на мужчин и снова уснула.

– Пацанку нужно беречь, – сказал Вован. – Если пронюхают, чья она, сразу стырят. И тогда беда.

– Никто ничего не узнает, – с пониманием ответил Антон. – Всем говорю, что племянница. Погостить приехала… – Налил по рюмке. – Ты когда отбываешь?

– Не знаю. Сюда должны прибыть люди Вахтанга, надо встретить.

– Неужели к Линнику? Он же кавказцев на нюх не переваривает!

– Маргеладзе хочет попробовать. Потому и присылает самых близких родственников – вроде как смертников.

– Так что, надо встретить хлебом-солью? – спросил Антон.

– Надо опередить Линника. Тот сразу пустит их в расход. А парни прилетают нормальные. Андреич говорит, наши люди.

– А Филин к кому с припеком?

– Похоже, к губернатору. Он боится Линника. Линник будет поумнее губернатора, черта с два обскачешь его.

Часы показывали уже половину одиннадцатого утра, а автомобиль Шалвы все еще не появился возле офиса. Аркадий и Колян сидели в машине совсем рядом с въездом на автомобильную стоянку, ждали появления страстного кавказца.

– Запаздывает, – буркнул Колян. – Вахтанг не любит, когда подчиненные опаздывают.

– Он не подчиненный – родственник.

– Это еще хуже. Знаешь, как черные дрессируют своих? Особенно такие звери, как Вахтанг. Ого-го!

– Правильно делают. Поэтому и есть кому доверять, на кого опереться.

Аркадий вытянул шею, прошептал:

– Катит.

Действительно, по улице в их сторону на большой скорости несся стильный автомобиль Шалвы. Аркадий подтолкнул Коляна:

– Давай!

Колян вынырнул из машины, заспешил наперерез Шалве. Тот чуть не сбил его, заорал, высунувшись из окна:

– Козел! Машина давит, а не трахает!

– Шалва? – подбежал к нему Колян. – Ты Шалва?

– Ну я…

– Мне велели передать тебе привет.

– Прикалываешься, что ли?

– Честно. Привет от Оксаны.

Глаза Шалвы стали круглыми.

– Шутишь?

– Не шучу. Специально ждал.

Парень вышел из машины.

– А где она? Куда пропала?

– У родственников. Она тебе говорила.

– Говорить-то говорила, но все равно пропала… Как ее найти?

– Она сама скоро вернется.

– Когда?

Сзади длинно засигналили желающие проехать на стоянку. Шалва с досадой отмахнулся.

– Когда она приедет?

– Скоро.

– Я не понимаю – скоро. Мне надо, чтобы сегодня. Сейчас!

Сзади снова засигналили. Шалва психанул, выскочил, ринулся к первой машине.

– Чего трубишь? Не видишь, разговариваю! Козел… – Вернулся к Коляну: – Почему она не звонит? Я телефон ей давал.

– Говорит, потеряла.

Кавказец достал из машины визитную карточку, протянул Коляну:

– Тут написано. Передай, чтоб звонила. Каждый день. Я все счета оплачу. Понял?

– Понял, – кивнул тот.

Шалва нырнул в салон, потом вдруг вспомнил что-то, поманил пальцем Коляна.

– Пусть звонит по мобильному. Я сегодня улетаю на неделю, в Москве меня не будет.

– На родину?

– Какое там на родину? В края медведей и вечных снегов. В Сибирск!

– Далеко.

– Ничего, мобильный достанет. – Шалва газанул так, что машина с визгом рванула с места.

Колян вернулся к своей машине, рухнул рядом с Аркадием, показал визитку.