Между тем, в Интернете образовалось популярное сообщество анонимных «чиновников младорусского стиля», состоявшее, судя по количеству матерных выражений а-ля «заря Интернета», старому «албанскому» и запредельным амбициям по модернизации всей Богом хранимой Старо-Пупинской области, преимущественно из лиц до сорока – сорока пяти лет.

На попытки добропорядочных блогеров выяснить истинные лица виртуальных чиновников, а также их должости и служебную компетенцию, они отвечали категоричным отказом. Тогда сотни интернет-хомячков устроили пошлый визг по поводу того, что это вовсе и не чиновники, что чиновники «все суть лохи» и невежественная причина всех бед всей России, делая при этом ритуальные ссылки на авторитет иностранных и отечественных экспертов, особенно на господина Подмышкина. «Анонимные чиновники» не поддавались на провокации и свято помнили о том, что реального человека виртуально и по жизни принести в жертву на плаху чужого пиара гораздо легче, чем анонима. Они опубликовали собственную систему опознавания «свой – чужой», чем упрочили свой авторитет среди пользователей и в узкопрофессиональных кругах ветеранов разведки.

Все было очень просто, как в старых советских романах о шпионах. Назвавшему себя чиновником задавали вопрос, на который мог ответить только человек, постоянно работающий в недрах Администрации. Что написано на кирпиче под сиренью во внутренней курилке Администрации? (ответ: «Замест. Петрова – козлище») Кто из сотрудниц правового комитета всегда носит каблуки не менее 8 сантиметров? (ответ: Маруся Дредноут). Где обедают аппаратчики первого заместителя, когда тот в командировках? (ответ: в его комнате отдыха). Какое прозвище имеет заместитель начальника отдела финансового планирования Мария Матвеевна Морковкина? (Ответ: Эмэмэм). Вопросов было обычно несколько, и если новый интернет-адепт не отвечал сразу хотя бы на некоторые, его с позором изгоняли из сообщества как провокатора.

Интернет-сообщество анонимных чиновников росло не по дням, а по часам, стремясь вырваться по географическому охвату за пределы области. Авдий, периодически вбрасывая туда свои анонимные мысли (строго в рабочее время и пальцами Павла Ибрагимовича), тихонько приговаривал: «Ну, да-а-а, ну да-а-а! Надо же, действительно как накипело-то, как накипело! Ну, да-а-а!».

Все добропорядочные избиратели следили за тем, как обсуждаются их проблемы в сети и добросовестно пересказывали увиденное менее сознательным и темным избирателям, которые никак не могли сладить с современными технологиями.

Однако в этой разрастающейся как снежный ком истории стали проявляться первые никем, кроме Павла Ибрагимовича, не видимые признаки больших неприятностей.

Пока все-все-все срочно пытались решить свои проблемы с лампочками, пенсиями, начислениями и льготными поездками к местам гибели репрессированных родственников, а также гадали, за кого призовут голосовать новые чиновники (чиноносцы, по терминологии Павла Ибрагимовича), незаметно стало расти напряжение среди обычных, как правило, более старших чиновников (чинососы, по его же классификации).

Обиженный снижением уважения и почитания со стороны подчиненных, высшего начальства и посетителей Модест Иванович, несмотря на орден за квартиры для культработников, после долгих согласований опубликовал в областной газете «Красно-Белый Путь» обширное интервью под названием «Старая гвардия. Есть еще порох в пороховницах». В ней он очень аккуратно, чтобы сильно не обидеть различных начальников, но фундаментально высказался о полной нелепости превращения чиновников из почетного класса слуг государевых и опоры России-матушки в обслуживающий персонал, этаких сотрудников сферы услуг для населения. Модест Иванович заявил, что лично он с этим мириться не собирается, что в областную администрацию, не говоря о районных, трудоустроиться стало легче чем в обувной магазин, что опытные чиновники уходят, что да, было плохо, но вот увидите, скоро станет куда хуже. Модест Иванович даже не побоялся сказать то, о чем по политическим соображениям никогда не говорят, то есть о зарплате 90 % чиновников, которые уже четыре года не видели повышения жалования и которые совсем поизносились в сравнении со старыми добрыми временами. В заключение он намекал на свое скорое увольнение по собственному желанию, а также на тайное предложение возглавить региональное отделение некой партии.

Интервью не получило широкого резонанса, так как «Красно-Белый Путь» читали немногие, однако для всех следящих и около власти шатающихся этот текст стал сигналом к действию. Появилась оперативная информация о появлении тайного штаба «Старая Гвардия» из числа представителей недовольной номенклатуры, которая тоже решила сделать тайный знак под мышкой у своих членов. На нем были изображены скрещенные перо и меч, перехваченные в перекрестье змеиными кольцами, а в качестве девиза по кругу давались слова приснопамятного Александра Первого, он же Александр Победитель: «При мне все будет по-старому, как при матушке Екатерине!».

Помимо наметившегося корпоративного раскола в среде государевых чинов, Павел Ибрагимович с тревогой отмечал и тревожные тенденции среди граждан, по мере раскрутки маховика чиновничьего рвения, запущенного Авдием.

Однажды у подъезда его подкараулил Сидр Матвеевич Бломберг, который, прикрывая темными очками огромный фингал, слезно просил о помощи. Он рассказал, что коллеги по строительному бизнесу на юбилее начальника управления капитального строительства устроили ему темную, приговаривая, чтобы он, Сидр Матвеевич отучался выбиваться из буржуазного коллектива и ставить дружественные строительные фирмы в неловкое положение. С другой стороны, он уже месяц не появляется в своем офисе, так как около него круглосуточно дежурили интеллигентного вида, но крайне возбужденные личности, называющие себя библиотекарями, массовиками-затейниками, заведующими сельскими клубами и даже почетными работниками народной самодеятельности, а также родственники всех этих товарищей. Все они часами и втайне друг от друга готовы рассказывать ему о своих заслугах перед отечественной культурой и будущими поколениями, критиковать бесталанных коллег и угрожать написать на сайт Самого Главного, если Сидр Матвеевич не даст им отдельную квартиру.

Откуда ни возьмись, появились пикеты инициативной группы граждан «Нет автобанам в городе!». Эту «Группу верных матерей» возмущал тот факт, что их дети после активного ремонта дорог стали гонять с бешеной скоростью, устраивать ночные гонки, как в безнравственных голливудских фильмах. К тому же редкие лежачие полицейские демонтировались этими же чадами с русским размахом, а чиновники и милиция не понятно куда смотрели.

Совсем обнаглевшие журналисты от оппозиции стали, размахивая конституцией, возмущаться тем фактом, что школьников из семьи Шариковых из Чермет-Омочинского района не возят в школу на специально оборудованном автобусе в соседнюю деревню, а предлагают какие то «чиновничьи подачки» в виде пришкольного интерната. Созданное инициативное общественное движение «За братьев Шариковых» настаивало на том, что братья и их законные представители, то есть их родители фермеры Шариковы, безусловно, имеют право выбора между отремонтированным на деньги партийного главы района пришкольным интернатом, велосипедом и специально оборудованным школьном автобусом.