уже не ребенок, а женщина. Нет, изменилось что-то внутри нее, и это видно по лицу. В нем больше нет доброты, а она была самым добрым, самым милым ребенком на свете.

Сердце его разрывалось. Алиса буквально слышала, как оно трещит по швам, видела по лицу Тесака, как ему больно. Его Дженни исчезла, ее заменило некое существо, которое он не узнавал и не мог принять.

– А она? Она узнала тебя? – спросила Алиса. – Потому ты и понял, что это Дженни?

Тесак покачал головой.

– Нет. Она не узнала меня. Как она могла узнать? Я уже не тот отец, который так подвел ее. Я не Николас, я Тесак, и время меня не пощадило. Нет, мы не узнали друг друга. Дело в малышке.

– В малышке?

Алиса и забыла о малышке, о дочери Черного Короля и Белой Королевы – или, наверное, Бьярке и Дженни? У Алисы перехватило дыхание – она вдруг поняла, что все это значит. Эта крошка – внучка Тесака, племянница Бриньи. Алиса как-то не думала о ней, хотя и надеялась, что дитя выжило. Она предполагала, что Бьярке забрал дочь и ушел. Теперь же мысль о ребенке заполнила все ее сознание. Алиса не могла допустить, чтобы внучка Тесака пострадала, а Бьярке ведь был почти мертв, когда Алиса видела его в последний раз.

– Девочка – вылитая Дженни, когда та была маленькой, – сказал Тесак. – Один в один. Как только я увидел ее, хотя и был тогда всего лишь волком, я понял, что Королева – Дженни, а эта малышка – моя кровь.

– А где она теперь? – спросила Алиса.

– Королева поручила мне охранять ребенка от того человека, который был с тобой в бальном зале. Я не должен был позволить вам подняться по лестнице. Но потом что-то случилось. Ты исчезла, а тот человек, который был с тобой, больной, умирающий, он что-то со мной сделал. – Тесак нахмурился, пытаясь вспомнить. – Он как-то пошевелил пальцами, и я вдруг почувствовал огромную усталость.

– Наверное, в нем осталось немного магии, – пробормотала Алиса, чувствуя тяжесть маленького стеклянного шарика, лежащего в ее кармане. – Немного, но и этого оказалось достаточно.

– Он обогнул меня, а я не мог остановить его, не мог даже огрызнуться. Я потащился за ним по ступеням, но это было все равно что брести по воде. Я видел, как он вошел в комнату с малышкой и вытащил ее из колыбели. Он не причинил ей вреда. Он поднял ее так бережно, что она и не проснулась. Он пристроил ее головку на своем плече, завернул ее в свой плащ и прижался губами к ее макушке. И я подумал, что все в порядке, хотя Королеве это бы не понравилось, но я очень устал, так устал, что не мог его преследовать. Он снова прошел мимо меня, словно и не заметив; глаза его не отрывались от девочки, и глаза эти сияли.

– Он ее отец, – тихо сказала Алиса.

– Да. Наверное, поэтому я не сильно волновался, когда он унес ее. А потом я побрел прочь, дотащился до этой комнаты, увидел кровать, которая показалась мне отличным местом для отдыха, – ну я и прилег отдохнуть.

«Значит, то был не зачарованный сон, наведенный Королевой», – подумала Алиса. То были остатки последнего заклинания Бьярке, которых хватило как раз на то, чтобы волк не вцепился ему в горло, когда он забирал свою дочь. И продержались чары достаточно долго, чтобы усыпить и Алису, когда она собиралась разбудить Тесака.

Но как бы они спустились с горы? Бьярке едва цеплялся за жизнь, а его дочь была еще слишком мала, она нуждалась в тепле и пище. Алиса подумала о льде и снеге снаружи, об отвесных скалах и опасных обрывах. Вспомнила ледяной проход, что вел прочь от туннеля, проходящего сквозь зачарованное дерево. Этот путь ничуть не безопаснее. Да, теперь она беспокоилась о младенце. Кто знает, что будет с Тесаком, если он узнает, что с малышкой что-то случилось?

– Не знаю, сможем ли мы спасти Дженни. – Тесак притянул Алису к себе. Его лицо исказилось от горя, и Алиса подумала, что, возможно, лучше было бы ему вообще не находить дочь, потому что смотреть сейчас на это несчастное лицо было невыносимо. – Я уже не представляю, кто она.

– Чего я понять не могу, так это как Дженни удалось заполучить магию Белой Королевы, – сказала Алиса. – У тебя способности к ясновидению, но ты не волшебник. И твоя жена волшебницей не была. А магия Белой Королевы сильна и стара, я это почувствовала. Только кто-то очень сильный, хитрый и ловкий мог украсть магию у настоящей Королевы. И как она вообще попала сюда?

– Ты выколола Кролику глаз и сбежала от него, – сказал Тесак. – Возможно, Дженни сделала то же самое с тем, кто держал ее в плену.

Алиса понимала, что это возможно, но все равно поражалась. Да, она выколола Кролику глаз и сбежала. Но добежала она только до дома. И сбежала не из чужого города, ей не пришлось пересекать великую пустыню и взбираться на гору после многолетних издевательств. У Дженни, должно быть, действительно было очень храброе сердце.

«Но сердце это покорежено и разбито», – подумала Алиса. Что будет, когда Алиса и Красная Королева изгонят магию из тела Дженни? Останется ли хоть что-то от той девочки, которую знал Тесак?

– Тесак, – спросила Алиса, – где Белая Королева?

Он вздернул подбородок:

– На самой вершине башни, на троне.

– Мы должны пойти к ней, – решила Алиса, встала и протянула руку Тесаку.

Он посмотрел на нее так, как никогда не смотрел прежде: со страхом, словно ее рука могла укусить.

– Она не знает, кто я, Алиса, – проговорил он. – И я не знаю, смогу ли убить ее или стоять в сторонке, пока ты ее убиваешь, хотя и понимаю, что она творит зло. Мне известно об этих детях.

– Я не хочу убивать ее, – сказала Алиса.

И это была чистая правда. Она не хотела убивать Дженни. Она хотела помочь Красной Королеве уничтожить Белую Королеву. А когда Белая Королева исчезнет, Дженни, возможно, увидит лицо своего отца и вспомнит, вспомнит что-нибудь радостное и хорошее из того времени, когда они жили вместе в маленьком домике в Старом городе.

– А зачем тебе тогда эта корона? – спросил Тесак. Глаза его говорили: да, я безумец, но не дурак же.

– Магия Белой Королевы древняя и жестокая, а магия Красной Королевы способна изгнать ее, – ответила Алиса.

– И что же останется от Дженни?

– Не знаю.

От Бьярке мало