легионов, — затем проведём разведку и только после этого выберем место для лагеря, где мы примем бой. У врага отличная позиция и колесницы, так что нам нужно место, куда можно будет отступить в случае поражения.

Со мной все согласились, поэтому весь этот и следующий день были посвящены тому, чтобы подготовить выбранное место для стоянки. Поздно ночью вернулся Менхеперресенеб, который перекусывая на ходу, попросился ко мне на доклад. Я позвал его и предложил свои закуски, чтобы он спокойно поел. Менхеперресенеб поблагодарил меня и стал насыщаться, извиняясь за поспешность, с которой он это делал.

— Пустое, ты почти полсуток не ел, а мне нужна информация, — отмахнулся я, — ешь спокойно и рассказывай.

— Начну с главного, с численности, мой царь, — кивнул он, запивая еду вином, — пехотных частей у царя Шауштатара столько же, сколько и у нас. Судя по кострам и навесам, что я рассмотрел, не больше двадцати-двадцати пяти тысяч. Но вот конницы у него в два раза больше. За основным лагерем мы обнаружили второй, битком набитый лошадьми и колесницами. Мы насчитали коней на две-две с половиной тысячи колесниц.

Центурионы, присутствующие на ужине, обеспокоенно посмотрели на меня.

— Это серьёзная сила, — согласился я, — что дальше?

— Место битвы выбрано очень удачно для врага, — кивнул он, — слева находится река, куда колесницы не смогут зайти, справа лес, так что путь нам только вперёд, вверх по склону холмов.

— Для колесниц это будет весьма непростой путь, — задумчиво произнёс Ментуиуи.

— Да и для легионеров тоже, — склонил голову глава разведки, — если рассматривать в целом, то позиция врага просто идеальна. Я сам бы выбрал такую на его месте.

— Получается у нас только один вариант? — задумчиво погладил я подбородок, — выманить их оттуда?

— Никакой полководец в здравом уме не покинет такую удачную позицию мой царь, — отрицательно покачал головой Менхеперресенеб.

— Значит нам нужно сделать так, чтобы это произошло, — хмыкнул я, — есть у меня пара идей, как это сделать. Так что сдвигайтесь ближе, сейчас расскажу вам, что сделаем завтра. Я ещё сам осмотрю позиции, но примерный план действий у меня уже появился.

Центурионы пехоты и конницы сдвинули стулья и я понизив голос, взяв у Танини лист папируса, стал рисовать то, что придумал. Закончив и убедившись, что его все рассмотрели, я порвал его на клочки и кинул обрывки в костёр, горевший посередине шатра. На меня перевелись задумчивые взгляды людей.

— Менхеперресенеб, завтра покажешь мне окрестности, после чего будем переносить лагерь ближе к месту битвы, — приказал я напоследок.

Иамунеджех жестом обратил на меня своё внимание.

— Да Иамунеджех?

— На меня вышли местные торговцы из царства Ямхад, — сказал он, — они сказали, что готовы поставить нам пять тысяч овец и десять тонн зерна.

— Что думаешь сам? — поинтересовался я у него.

— Это было бы неплохой добавкой к нашим поставкам, — ответил трибун лагеря, — но просят они в два раза больше, чем всё это реально стоит.

— Заплати им, — улыбнулся я, а когда он непонимающе на меня посмотрел, прося объяснить причину, я спокойно ответил, — повысим лояльность местного населения, чтобы царь их не передумал и не ударил нам в спину, ну и к тому же, назад мы будем возвращаться поэтому же маршруту.

На лицах военачальников появились понимающие улыбки. Иамунеджех склонил голову.

— Слушаюсь мой царь.

— Тогда на этом всё, завтра предстоит длинный день, — закончил я, распустив собрание.

***

Ранним утром я вышел из шатра, погружусь в туман, который окутал долину, в которой мы находились. Кругом было ничего не видно дальше десяти шагов и я задумчиво почесал в затылке.

— Мой царь, завтрак? — ко мне подошёл заразительно зевающий Танини.

— Пожалуй, всё равно ничего не видно, — согласился я, раздумывая над тем, что с учётом тумана, мой вчерашний план можно будет и подкорректировать.

— «Но сначала осмотрю лагерь врага и местность, — решил я, приступая к завтраку».

Пусть и холодная, но еда подкрепила силы, а набегающий ветер стал растаскивать туман в стороны, показывая окружающую нас красоту. Вскоре лучи солнца разогнали остатки дымки и я приказал центурионам сворачивать лагерь и выступать следом за нами, а сам вместе с Менхеперресенебом выехал на разведку, добравшись до места стоянки врага только к полудню. Его слова оказались правдой, я примерно столько же насчитал пеших воинов и колесниц, а также признал то, что атаковать холмы будет весьма непростой задачей.

Осматривая лес и реку, соседствующую с холмами, я не сразу заметил, когда к нам сверху холма выдвинулись навстречу с десяток колесниц, с белым флагом. Менхеперресенеб обратил моё внимание на это, когда они подъехали и остановились невдалеке, явно приглашая нас к переговорам.

— Едем, — согласился я и выбрав ровно десять колесниц, подняв на передней белую ткань, мы поехали им навстречу.

То, что там был кто-то очень знатный, я понял сразу по самой дорогой и красиво украшенной колеснице с не менее красиво украшенными султанами из перьев на головах его коней, а также попон. Эта колесница сильно выделялась среди всех остальных. Да и моих, если быть честным, ведь я ездил на обычной боевой колеснице с минимумом украшательств и максимум функционала.

Увидев стоящего на колеснице человека, одетого так же богато, как и я, в прекрасной броне с железным оружием и золотых драгоценностях на руках и шее, я выехал вперёд, заговорив по-египетски.

— Я владыка Верхнего и Нижнего Египта, сын бога и плоть от плоти бога — царь Менхеперра, — представился я.

Вражеская колесница тронулась и подъехала чуть ближе.

— Правитель царства Митанни и царства Ямхад — царь Шауштатар, — более скромно представился взрослый мужчина на скверном египетском, но всё ещё мне понятном, внимательно рассматривая меня при этом.

— О, мой царственный брат, говорит на нашем языке, — я удивился, что царь лично решил засвидетельствовать мне уважение этой встречей, — рад нашему знакомству.

Он кивнул.

— Земля полнится слухами о молодом льве из Фив, — ответил он, — и я рад знакомству с царём Менхеперра.

— Я был бы рад познакомиться с уважаемым царём Митанни, вести о справедливом правлении которого известны даже в Египте, при более лучших условиях, — улыбнулся я ему, — прекрасно было бы встретиться на пиру, в окружении десятков прекрасных девушек, но что поделать.

Он нахмурился и поинтересовался у меня.

— Мы мирная страна и были весьма удивлены, что небольшой пустяк послужил поводом для этой войны, — сказал он, — я думаю, ещё не поздно нам примириться и продолжить знакомство в той обстановке, о какой сказал мой царственный брат.

— К сожалению мой царственный брат, это невозможно, — я с сожалением развёл руками, — всё