где скрылся Иллиас, я поспешно вырвалась из её захвата и, бросив тихое «Давай потом поговорим», поспешила за быстро удаляющейся целью.

— Хм, всё ясно, — услышала за своей спиной смешок.

Надеюсь, она всё же не заметила, за кем я так гналась.

Тем временем жертва моей слежки приближалась к месту назначения. В этой стороне было лишь Хранилище. Иллиас вежливо поздоровался с Селением, и они скрылись в глубинах Хранилища. Выходил парень уже без свёртка, так осторожно доставленного по месту назначения.

Значит, снова эта таинственная комната, в которую поступают замечательные свёртки. Что же она хранит? Неужели сокрытые ото всех артефакты, которых нет в официальных справочниках? С учётом последних событий это самое логичное объяснение.

Чтобы тренер не застал меня врасплох, юркнула в сторону учебного корпуса и через какое-то время с облегчением поняла, что направлялся Иллиас не туда, свернув на одной из развилок в другую сторону. В любом случае, если бы мы пересеклись, я бы просто притворилась, что встреча случайная, но так намного лучше.

Шаг замедлился, и я снова задумалась над обнаруженными данными. Для чего столько секретности во всём этом и зачем ректору такая обширная коллекция? Меня снова начало терзать любопытство, как в то время, когда я работала у Селения. Какие они, самые могущественные артефакты на Ариконе? Определённо, нужно проникнуть в эту заветную комнату, любопытство же сгрызёт.

ГЛАВА 13

Как бы ни мучило любопытство и не хотелось взглянуть на содержимое тайной комнаты, однако осуществить задуманное в ближайшем будущем не представлялось возможным. Но это и к лучшему. В любом случае необходимо как следует подготовиться. К тому же, после начала практических занятий по многим дисциплинам график стал более напряжённым и приходилось по несколько часов задерживаться в аудиториях, куда студентов пускали для самостоятельной внеурочной магической работы.

Нужно признать, что контроль и внимательность не входили в число моих достоинств. Заклинания, работа с артефактами, пространственно-изобразительная магия, а ещё и попытки наладить связь со своим даром, которые в зависимости от направленности проходили у каждого со своим преподавателем, изнуряли неимоверно. А если учесть рефераты, дополнительные задания и вопросы, которые задавали нам чуть ли не каждый день, и увеличение Иллиасом физических нагрузок и количества тренировок до двух в день, то я просто доползала до кровати поздним вечером.

Речи о слежках, тайных проникновениях в закрытую секцию библиотеки или чего-то подобного и быть не могло. Приходилось надеяться на близящиеся выходные.

Порой казалось, что такой темп занятий придуман специально, чтобы у некоторых студентов не оставалось времени на глупости, но я не роптала. Поскорее овладеть тем огромным потенциалом, который по словам окружающих во мне таился, было, как показала практика, жизненно необходимо. Не хотелось бы оставаться простым наблюдателем, когда твоей жизни или жизни близких что-то угрожает.

Были и приятные моменты во всей этой эпопее. К примеру, общение с Верой. Мы теперь составляли постоянную пару на практических занятиях, причём, ввиду некой схожести дара, не только по простейшим заклинаниям, а и по другим дисциплинам. И это позволило нам ближе узнать друг друга и даже в некотором роде сдружиться, насколько это было возможно с закрытым и немного колючим характером Веры.

А ещё Иллиас добавил к нашим занятиям по фехтованию бег, которым мы занимались по утрам. Самое удивительное — это место, где проводились подобные занятия. Нам пришлось подняться на самый верх замка. Длинные узкие коридоры с крутыми лестницами вели очень высоко, поражая количеством ступеней. И это тоже было своеобразной разминкой.

Меж сказочных башенок накрытое магическим куполом круглое ровное поле с всевозможными тренировочными приспособлениями посредине и окружающими их беговыми дорожками выглядело странно. Но тем не менее пространства было предостаточно.

Всё же удивительно, как бег помогал успокоить нервы и прийти а гармонию с собой. Когда я становилась на дорожку, не существовало ничего вокруг, только я и твёрдое покрытие под ногами, свобода, что кружит голову и пьянит кровь. Не хватало единственного — любимой музыки и наушников в ушах. Но после длительного воздержания от пробежек, как оказалось, по собственной глупости, это было несущественным упущением.

Моё состояние не укрылось от Иллиаса, и в одно прекрасное утро он сообщил, что скоро мы подключим к бегу и магическую составляющую. Для меня это звучало загадочно и невероятно.

Тем не менее фехтование оставалось в силе. И как бы меня не бесило поведение Иллиаса, но стоит признать, что он был хорошим, а главное настойчивым учителем. По крайней мере успехи были, хоть и не слишком большие.

Как бы то ни было, отношения между нами оставались сугубо официальными. Он был холоден и держал дистанцию, а я обращалась к нему только в случае крайней необходимости.

Если честно, то несколько раз с моей стороны были попытки заговорить о Максе и ситуации в целом. Но как только собиралась с силами и настраивалась на разговор, обдающий холодом взгляд Иллиаса останавливал на полуслове и я умолкала, так и не затронув интересующую тему.

Не знаю, как Анхелия могла подумать, что этот парень, который, казалось, сам себе на уме, может кем-то увлечься. И уж совсем не смешными выглядели её предположения, что я настолько влюбилась в него, что гоняюсь за ним по коридорам как сумасшедшая. Но не рассказывать же ей истинную причину моей слежки.

И вот, наконец, к моей радости приблизились выходные и я вздохнула с облегчением. Уж слишком насыщенными выдались последние деньки для того, кто о магии читал лишь в сказках.

Помимо всего, Асмир обещал вечером доставить таинственный артефакт, который отправит послание родителям, и это тоже поднимало настроение.

Утром хотелось, конечно, подольше поваляться в постели, но, так сказать, приобщившись к прекрасному, не смогла удержаться, и одевшись под ворчание соседки о том, что она ещё не прочь поспать пару часиков, а некоторые шумят, выбралась из комнаты и добралась по уже привычному пути на площадку для бега.

Здесь было пустынно. Вместе со мной в выходной день тишину нарушали лишь ещё трое. Один разминался на беговой дорожке и двое тренировались посредине поля. Особенно знакомой показалась спина брюнета, осваивавшего турник. Мышцы рук напрягались, подтягивая парня вверх, а потом ослабляли хватку и он опускался, но не обвисал безвольно, а сразу же повторял упражнение. Издалека казалось, что это легко и просто, но, уверена, что не обошлось без длительных и каждодневных тренировок.

Зрелище завораживало. Приблизившись, я вдруг сообразила, что вот уже несколько минут, как пристально глазею на своего же тренера. И как