какао. Сабрина прижимается с другой стороны, ей золовка тоже передает кружку с напитком и предупреждает:

— Пей осторожно, горячо.

Замечаю ошалелое лицо Рейнарда, наблюдающего за сестрой.

— Хорошо, насчет ребенка я понял, но с вами-то что случилось? — дивится герцог.

А.

Так мы значит в самом начале разъяснений. Ну, новый член семьи, конечно, будет первоочередным предметом разговора. Представляю лицо герцога, переступил за порог родного гнезда, а тут неизвестная девочка его встречает. Поэтому, наверное, Рину и послали меня караулить, ей лучше не слышать взрослых толков о себе.

Кажется, как будто ребята не очень и рады возвращению старшего братца. Я думала, они вне себя будут от счастья, даже Джаред, который так ждал Рейнарда и переживал, какой-то хмурый, и в его сторону почти не смотрит.

— А с тобой что произошло? Почему как вернулся, не пошел сразу домой? Или считаешь, что за этим нападением стоит кто-то из нас?

Я уже и забыла, что Фелисия может говорить таким тоном.

— Да, почему не дал знать? Уж письмо-то можно было отправить! Юнис вот… — ярится Эдвард, разделяя гнев сестры, и вздыхает обескураженно.

Ну да, мал еще на старшего с претензиями нападать. Хотя, вероятно дело не в этом, Джареда подкалывать его ничто не останавливает.

Рейнард садится. Поднимает голову и встречается со мной взглядом.

Супруги по договоренности, которые год друг друга не видели…а главный герой наверняка желает и дальше меня не видеть. Может, поэтому и домой не торопился бежать, или и вовсе подозревает…Судя по всему, Рейнард не в курсе того, кто был инициатором покушения.

Встретил он Шарлотту или нет?

— У меня были опасения.

Герцог смотрит на меня.

Понятно. Значит, все же я для него одна из подозреваемых. Это становится очевидно и остальным. Ну, каждый волен думать так, как того желает.

Я подношу к губам чашку. Сладко и горячо. Совру, если скажу, что мне не обидно. Но, поставив себя на место мужчины, могу понять его чувства. Он столько времени был далеко, вдали от родного дома, чего только ему в голову не приходило.

Остальные молчат.

— Ха, в своем репертуаре, — поддевает Эд со скрытой досадой в голосе, которую слышу только я. — А раньше, где твои опасения были раньше?

Его злость для меня как своя собственная. От рук Уоллиса он пострадал больше других.

Но до следующих прозвучавших слов все еще держат себя в руках. Ребятам не нравятся подозрения Рейнарда на мой счет, но они понимают его мышление, как никак он год не был дома. Только его светлость из-за критики в свой адрес не может больше сдерживаться.

— Почему я должен перед вами оправдываться? Я здесь старший, и хозяин этого дома! Брат вернулся, а тут такой прием! Ведете себя так, словно не рады меня видеть. Может, что это все вы сговорились, а? — бросает в порыве гнева герцог.

— Ты сейчас на полном серьезе заявляешь, что это мы хотели тебя погубить? Сговорились и подстроили все, чтобы что…наследство между собой разделить?! — Джаред поднимается на ноги.

Рейнард тоже. Обстановка накаляется. Они же сейчас набросятся друг на друга с кулаками!

— Да, ты конечно же прав, как и всегда, Рей! Мы же тебя посадили на тот корабль! Это же мы мечтали, что ты бросишь нас на произвол судьбы! Горели просто нетерпением ночами не спать и разрываться, когда каждый только ждет, как бы уничтожить нас! Ах, как прекрасно нам жилось, когда все узнали о том, что ты пропал без вести! Особенно твоей жене, которую ты даже видеть не желал! — кричит Эдвард, пока Фелисия пытается встать между братьями.

Если другое герцог мог с горем пополам стерпеть, то последняя фраза его приводит в бешенство:

— Ха, жена? Жена? Вот эта, которая быстро нашла утешения в объятьях первого попавшегося…

Бум.

Кулак Джареда прилетает в скулу герцога, не давая тому договорить.

Фелисия визжит имя брата. Сабрина вздрагивает, я прижимаю ее к себе крепче.

И Джаред, и Рейнард — оба мужчины крупных габаритов, герцог даже выше второго господина Эккарта — их агрессия пугает не только ребенка. Меня трясет. Эта чистая мужская необузданная злость заставляет напрячься каждую клеточку тела.

Фелисия опускает руки, отступает и стремительно бледнеет. Мы вспоминаем одно и то же. С того похищения прошел год, но отголоски страшной ночи никуда не исчезли. Особенно у девушки. Она ведь только-только оклемалась и перестала плакать по ночам во сне.

— Не смей…Не смей даже слов таких произносить… — Джаред рычит на герцога. — Даже думать подобное не смей.

Джаред, этот похожий на огромного плюшевого мишку мужчина, который просто так и мухи не обидит, молча будет терпеть издевательства и не пожалуется, без колебаний ударил собственного брата, которые к тому же и старше. А еще он его целый год не видел, и эта первая за долгое время встреча. Ради меня. Нет, защищая мое доброе имя.

Рейнард смотрит на него непонимающе, весь запал ударить в ответ в его глазах пропадает, на лице явный шок. Джаред отпускает ворот его рубашки и уходит прочь.

Повисает опасная тишина.

Эд толкает нас в сторону дверей, о продолжении разговора и речи не может быть, не стаким настроем точно. Фелисия дрожит, у Сабрины глаза покраснели, жмется ко мне и золовке, герцога она явно боится.

— Идиот ты, Рей, — выплевывает молодой маг напоследок.

Я оглядываюсь, встречаясь взглядом с оставшимся стоять в одиночестве посреди комнаты растерянным, потрясенным супругом, прежде чем Эдвард громко захлопывает за нами дверь.

Она закрывается с провокационным хлопком. Но в ответ тишина, герцог не выбивает ее сломя голову, и не спешит выбежать наружу, догнать Эда и всыпать ему хорошенько за неуважение.

Я вздыхаю.

Ничего так и не прояснилось.

Где, варрх его, эта главная героиня? В какую клоаку успел съехать сюжет? Если мы ускорились, то понятно, что как было в оригинале, события уже не развиваются, но общие сюжетные линии ведь должны быть теми же!

В висках стучит. Последствия ли обморока, или это я, попав под дождь простуду подхватила, или же только что ситуация так подействовала, а может, что и все сразу.

Эдвард топает наверх в свою комнату. Где Джаред неизвестно. Наверное, тоже у себя. Всем нам нужно многое обдумать. Как никак, Рейнард их семья. Пусть и как снег на голову посреди июля его появление, но это ведь хорошее случилось. Живой, на первый взгляд невредимый, память как будто тоже не терял.

Не знала, что его появление всколыхнет в ребятах столько неизвестных мне чувств.

Я думала, они обрадуются. Может