— Ну как, вас же ударили, по лицу…

На мой вопрос так и нет ответа.

Я затихаю. Ну вот, так можно было бы дождаться в тишине еще большей неловкости, и герцог бы ушел, а теперь косвенно поднимается тема, которая и послужила причиной такой реакции Джареда.

— Ох, это…

Его светлость неловко трет рукой шею.

Что ж, новых обвинений в измене больше не сыплется на мою голову, уже прогресс.

— Я ни у кого утешения не искала. Говорю, чтобы вы знали. Все ваши подозрения ошибочны, верьте или нет, как угодно. Не буду врать, возможности были, но нет. Я вас ждала.

Говорю и кусаю себя за язык.

— Ждала?

Плохо вижу в полумраке лицо Рейнарда, но как будто он улыбается. Должно быть, игра света и тени.

— Да, — сейчас главное не показать смущения. — Знаете, сколько дел у герцогини, чей му…герцог пропал без вести? Вы вернулись, хвала богам, теперь я вздохну с облегчением.

Чуть не сказала слово «муж» вслух! Пусть мы и женаты, у нас не такие отношения. Хотя Рейнард меня и назвал женой, но это было в порыве гнева.

— Даже так?

Пожимаю плечами. Пусть что хочет, то и думает.

— Я вам верю, — говорит герцог, удивленно вскидываю голову: — Джаред никогда не бьет людей просто так. Если мой брат так сказал, значит это правда.

Хотя бы брату вы верите, — про себя думаю я.

— Зачем тогда все эти слова про опасения и сговор?

— Вспылил. Когда ты целый год проводишь вдали, кажется, не знаю, что весь мир против тебя что ли. Чего только не лезет в голову… Злюсь я больше на себя, чем на них.

Повисает тишина.

Свистит чайник. Я отлипаю от шкафа и быстро спешу к плите. Заливаю кипятком заварник, по кухне сразу же распространяется аромат душистого травяного напитка. Нужно немного подождать пока цветы дадут все свои соки.

Его светлость наблюдает за мной, чувствую его взгляд. Он не уходит.

Через минуты три спрашиваю:

— Будете чай?

Рейнард кивает спустя пару секунд раздумий. Медленно подходит, будто бы следя за моей реакцией и берет из протянутой ему навстречу руки кружку.

Я сажусь за небольшой кухонный стол напротив уже занявшего свое место мужчины. Дую на свой чай, чтобы быстрее остыл. Нужно было варенье достать, или мед, но не хочется вставать. Ладно, на ночь сладкое вредно.

В окно барабанит дождь. Над нашими кружками поднимается пар, тусклый огонек маленького светильника колеблется, словно огонь свечи, на стене позади Рейнарда колышется отбрасываемая им тень. Его лицо теперь гораздо ближе, и я могу четко видеть выражение этого по-мужски прекрасного лица.

— Много всего за год случилось, — начинаю я, поставив кружку на стол, пить такой горячий чай все равно не смогу. — Ваши братья, сестра, племянница… все не такое, каким вы помните. Это нормально, что столько всего разом выводит из себя, шокирует…Они тоже ждали вашего возвращения. Верили, что их брат жив. Как не верить? Какие бы ни были у вас отношения, сердце болит, когда дома кого-то нет…это ведь и есть семья… Они просто также обескуражены, как и вы. Прошедший год и для ребят был непростым.

Рейнард, до этого опустивший голову и рассматривающий содержимое своей кружки, поднимает голову:

— Что произошло?

Я собираюсь с мыслями и начинаю рассказ.

«»

Юнис оглядывается с недоумением, куда притащили его бездыханное тело: (╯°□°)╯

Рейнард десять минут назад переступая порог смежной с его спальни герцогини и хозяйки дома: (*˘︶˘*).｡.:*

«»

Чай в кружке Юнис: Выпей меня! ヾ(´〇｀)ﾉ♪♪♪

20

История получается не маленькая, но герцог слушает внимательно и не перебивает, поначалу, по крайней мере.

Если честно, я немного боялась ему говорить про дворецкого, но именно с него все и начинается, так что как ни крути, приходится. Реакция соответствующая.

— Что? Уоллис? Он был дворецким в этом доме столько, сколько я себя помню, еще при отце начинал! Он же фактически вырастил всех нас! Я его дядей называл!

— Спросите у Эда и Джареда, ваша светлость, если вы не верите мне. Я говорю только факты. Но даже если и так, и он был словно божий одуванчик, которого ложно во всем обвинили, как получилось, что дело его даже до суда не дошло и на третий день ареста в камере обнаружили труп?

Губы герцога сжимаются в тонкую полоску.

— А, в его бумагах мы и нашли свидетельства предстоящего нападения на ваш корабль. Вы получили сообщение? — неловко отвожу взгляд.

А вдруг он его не разгадал, тогда будет очень неудобно.

— Пришлось, конечно, немного похитрить, но сами понимаете, слишком простой шифр в случае чего могли бы легко разгадать…

— Погоди…

Герцог поднимает руку, останавливая мой переходящий в шепот доклад.

— Это была ты? Этот шифр — твоих рук дело?

Я хмурюсь, лихорадочно размышляя. Не хочется, знаете, злить супруга, я планирую с ним расстаться на хорошей ноте, так сказать, без обид.

— А. Вы про то, откуда я узнала номер секретного счета? Он был в ваших бумагах в кабинете. Извините, конечно, но было бы нереальным продержатся герцогству и компании без хранящихся там документов.

Рейнард все еще в недоумении. Качает головой, ухмыляется своим мыслям. Поднимает голову, изучающе разглядывает и мне даже на мгновение кажется, что он теперь смотрит на меня как-то совершенно иначе.

Ух, слава богам, настроение у него вроде как хорошее. Остальное неважно. Но этот его взглядсмущает, приходится постоянно напоминать себе, что я — не Шарлотта. Не я главная героиня романа, и не мне суждено быть по итогу с главным героем, мчаться верхом в закат и тому подобное.

Герцог отвечает на мой невысказанный вслух вопрос:

— Пришлось повозиться с расшифровкой. Благодаря тебе, мы знали обо всем заранее. Но подготовится к этому было все равно нереально. Корабль сильно пострадал, чтобы не пойти ко дну на корм рыбам, нашему магу пришлось применить магию перемещения…

Я прикрываю рукой рот в шоке.

Вот как. А Шарлотта?

— Понятно теперь, почему даже обломков не обнаружили…

Потому что корабль не затонул…

Видно, что Рейнард не хочет продолжать рассказ, так что я возвращаюсь к тому, на чем остановилась. Возвращаюсь к истории Эда и льва, немного умалчиваю, на что пришлось пойти, чтобы Жозефина подписала договор и примирении сторон, неловко о своих «геройствах» говорить. Дальше про Джареда и Фелисию, про бал во дворце и как именно мы узнали печальные новости о его светлости, про Сабрину и продолжающиеся поиски ее матери…

Замолкаю тогда, когда чай в кружке уже