заметили белых: стоявшие у моста открыли ружейный огонь, бронепоезд дал два-три выстрела из орудия, но толку от этого уже быть не могло. Не потеряв ни одного всадника и коня, 2-й эскадрон присоединился к полку.

Здесь уместно добавить, что подрывники не только, видно, не знали дела, но не знали также и названий. Пироксилиновый заряд состоит из капсюля и одной или нескольких пироксилиновых шашек, заключенных в цинковый футляр или связанных другим способом. Капсюль взрывается бикфордовым шнуром или электричеством. В последнем случае к капсюлю прикрепляется запал, от которого идут провода к электрической машине (индуктор или машинка Сименса). Патроны для взрыва не применяются. Неточности в названиях в вышеприведенном отрывке – описании подрыва моста, для описания боевых действий, конечно, не так уж важны, но специалисту они, конечно, будут резать ухо.

В то время как 2-й эскадрон был поглощен мостом, отряд подполковника Березина, по занятии пос. Сальского, совсем недолго простоял в нем тихо и спокойно. Уже рассвело, когда со стороны Имана показался красный бронепоезд. Из сего следует усмотреть, что 2-й эскадрон вышел на линию железной дороги значительно ранее выхода главных сил отряда на пос. Сальский, ибо 2-й эскадрон пропустил бронепоезд со стороны Губерова к Иману, а конный отряд столкнулся с бронепоездом уже при движении бронепоезда от Имана к Губерову. Надвигаясь на пос. Сальский, красный бронепоезд уже знал о нахождении белых в поселке, так как, не доходя до поселка, бронепоезд с большой дистанции открыл артиллерийский огонь по поселку Сальскому. Не желая терять понапрасну своих коней, белые, оставив поселок, отошли за сопку, где спешились и, поручив коноводам своих лошадей, рассыпавшись в цепь, вновь двинулись в поселок, заняли последний, выдвинулись к полотну железной дороги и залегли за плетнями задов. Движение частей спешившегося конного отряда в поселок происходило в то время, как бронепоезд находился уже к северу от поселка. Он находился, видимо, в это время у мостика, который белые неудачно пытались подорвать. По замене поврежденной рельсы красный бронепоезд двинулся назад и, приблизившись к Сальскому, вновь открыл по нему артиллерийский и пулеметный огонь. В то же время с юга, из-за реки Иман, послышалась ружейная и пулеметная стрельба. Чинам конного отряда стало ясно, что главные силы, подойдя к Иману, завязали бой с врагом. Командир красного бронепоезда (№ 7), учитывая обстановку, ввиду «неполности тактического соединения» (как говорит Я. Покус в своей книге), пришел к выводу о необходимости разделить свой бронепоезд на две части, из коих одну он оставил курсировать к северу от моста через реку Иман, охраняя тыл и приковывая конный отряд белых к Сальскому, другую часть бронепоезда выдвинул на юг от моста через реку Иман в целях оказания содействия красной пехоте. Так как бронепоезд имел один паровоз, то, в целях подвижности обеих частей бронепоезда, был, надо полагать, приспособлен свободный паровоз. По предположению некоторых белых начальников, оставленная в тылу часть бронепоезда не курсировала, а стояла неподвижно. Действия командира бронепоезда должно признать правильными, ибо только вследствие вышеуказанного приказания командира бронепоезда последний смог одновременно удерживать Ижевско-Воткинскую бригаду на заводе Скидельского, а конный отряд в Сальском, чем и обеспечил благополучный вывод уклонявшихся от боя красных пехотных частей.

В ночной мгле волжане приближались к Иману; когда они были совсем недалеко от нового города, впереди раздался ружейный выстрел – один, потом – второй, затем еще несколько. Волжане остановились. Полковник Карлов с группой бойцов – человек пятьдесят – пошел вперед, на разведку. Остальные волжане быстро развернулись в цепь и, немного потоптавшись на месте, дабы дать возможность разведке отойти от главных сил полка на известное расстояние, медленно двинулись вперед. Впереди все было тихо. Вскоре перед цепью волжан из туманной мглы вырос запыхавшийся боец, прибежавший от полковника Карлова и доложивший о благополучном занятии полковником Карловым железнодорожной станции. «Красных мало; не принимая удара, они отходят за железную дорогу», – доложил стрелок. Эта весть подбодрила белых бойцов, и волжане зашагали быстрее.

В новом городе красные не оказывали белым сопротивления. По белым было дано всего несколько одиночных выстрелов; красных, видимо, было немного. Волжане вышли на линию железной дороги и заняли железнодорожные сооружения. Темень и туман мешали быстрому и правильному уяснению обстановки. На юге, где должны были двигаться камцы, царила гробовая тишина, но с севера, из района лесопилок, вскоре стали доноситься отдельные ружейные выстрелы, застучал пулемет – то части Ижевско-Воткинской бригады напоролись на противника. По занятии станционных зданий волжане остановились.

Не встречая противника, камцы беспрепятственно продвигались вперед. Первый батальон их вышел на городскую церковную площадь. По мраке и тумане цепь белых наткнулась на группу всадников, быстро едущих навстречу камцам. «Стой, кто едет?» – раздались окрики из цепи. Громкий самоуверенный голос одного из конных несколько раз возмущенно на это отвечал: «Что, не узнаете? Свой: командир 2-го батальона». Получив такой ответ, бойцы 1-го батальона пришли в некоторое замешательство, сомнение охватило их, белая цепь приостановила свое движение, белые стрелки быстро и тихо стали между собой переговариваться. Не доезжая цепи, конные также остановились, кое-что им показалось подозрительным, они тоже стали между собой переговариваться. Стараясь выяснить, кто находится перед ними, несколько чинов 1-го батальона задали конным несколько неопределенных вопросов, на которые последовали такие же неопределенные ответы. Мозг лихорадочно работал. Всадники были обескуражены поведением стрелков в цепи, это было очевидным. Вдруг несколько стрелков, находившихся прямо против конных, неожиданно и быстро рванулись к ним. Но не успели белые стрелки подскочить к конным, как последние, видимо что-то сообразив, повернули своих коней и бросились прочь. Был захвачен только один замешкавшийся всадник. Это был субъект в офицерской папахе, в пенсне – адъютант командира 2-го батальона 6-го полка, как позднее выяснилось, курсант по образованию. Опрошенный командиром 1-го батальона Камского полка, этот красный командир показал, что в Имане находится один только 2-й батальон 6-го полка и только что сформированный и вооруженный отряд корейцев, подчиняющихся также командиру 2-го батальона. Не встречая более ни одного красного, 1-й батальон камцев вышел на линию железной дороги и занял станционные постройки. Само станционное здание, по одним сведениям, было занято камцами, по другим – волжанами. Кто занял в действительности, разобраться трудно, во всяком случае, существенного значения этот вопрос не имеет.

Начинало светать. Станционное здание и прилегающие к нему строения были забиты обогревающимися волжанами и камцами. По перрону взад и вперед сновали бойцы, оставшиеся на улице. 2-му батальону камцев было приказано продвинуться в старый город, находящийся на запад от линии железной дороги. Красный адъютант, находившийся