Череповец. В некоторых уездах половина населения питается мхом.

Тамбов. В Козловском уезде от питания лебедой умер 41 человек.

Пермь. Положение Сарапульского уезда тяжелое. Замечается падеж скота. Разбираются соломенные крыши, в Такинской волости население к хлебу примешивает опилки.

…И отовсюду: семян! Семян! Иначе гибель.

Тамбов. Разоренное в буквальном смысле крестьянство находится под постоянной угрозой бандитов и наших самоснабжающихся частей. В случае непредоставления крестьянству по ликвидации бандитизма семян, с/х орудий и конского состава крестьяне окажутся в крайне критическом положении. Необходима срочная помощь центра.

…На почве голода поднимается волна бандитизма. И что особенно неприятно: воевать зачастую приходится с бывшими своими. Ряды восставших пополняют демобилизованные бойцы Красной армии.

Тобольск. Со стороны Кургана двигается банда в 1 тыс. человек, состоящая наполовину из красноармейцев.

Киев. Банда Богатыренко разбросана по четырем районам. Богатыренко носит буденовку с красной звездой, на шинели три ромба. Банда имеет шесть орудий.

Тюмень. Повстанческие банды, прорвавшиеся в районе Мокроусово, двигаются в северо-западном направлении. По показаниям пленных, бандитская армия состоит из 8 тыс. человек при 2 тыс. винтовок, при пулеметах, достаточном запасе патронов. В Ишимском уезде ворвавшиеся банды производят аресты и расстрелы советских работников. Окруженные нашими частями бандиты численностью до 10 тыс. человек отстреливались артиллерийским и пулеметным огнем, бой длился около полутора суток. Бандитам удалось прорваться маленькими группами. Тобольск по-прежнему находится в руках повстанцев.

Тамбов. Банда в 1500 конных с пулеметами в селе Лукиловка окружила отряд т. Ефимова (340 штыков, три пулемета, одно орудие). После продолжительного боя на улицах деревни отряд был захвачен бандитами в плен. Приняты меры к освобождению отряда.

…Политические противники готовятся к реваншу. Эти не упустят возможности сыграть на промахах советской власти.

Кострома. По губернии проходят уездные съезды Советов. Настроение на съездах бурное, резолюции коммунистов отклоняются. Эсеры на съездах пользуются большой симпатией.

Оренбург. Население считает коммунистов шкурниками.

Астрахань. Усиливается деятельность правых социалистических партий. На некоторых предприятиях количество эсеров превышает состав коммунистов. В уездах, охваченных бандитизмом, советская власть не работает. Отмечены случаи бандитской работы членов Совета.

Псков. Замечается работа правых эсеров среди крестьян. Среди молодежи наблюдается уклон к анархизму.

…Но кое-где просматриваются первые успехи новой политики, провозглашенной весной 1921 года.

Тула. Рабочие из крестьян интересуются размерами продналога. Говорят, что если власть исполнит постановление X съезда, крестьянство пойдет на защиту Советской республики.

Тюмень. Настроение крестьян пригородных областей в связи с опубликованием декрета о продналоге улучшилось. Крестьяне обещают засеять всю землю и заставить работать лодырей.

Владимир. Бандитами в губревтрибунал прислано письмо с просьбой об амнистии.

Рязань. Отношение крестьян к продналогу доброжелательное. С начала кампании продуктов поступило 823 452 пуда.

…Значит, курс правильный. Надо дотерпеть, доставить продовольствие и семена любой ценой.

Вероятно, находясь под впечатлением сообщений, поступающих из губерний, охваченных голодом, «наркомпуть» отправляет своему заместителю Серебрякову письмо – из Новониколаевска, 1 февраля. В нем такие строки:

«Красная армия, видящая, как сажают раздетых в подвал и в снег, как выгоняют из домов, как забирают все, разложилась. Необходимо прислать сюда товарищей, бывших в голодных местах, чтобы они рассказали красноармейцам ужасы голода, чтобы в их душах померкли ужасы продналога в Сибири и [они] поняли, что так надо поступать. Иначе ведь армия наша крестьянская не вылечится от виденных ею образов».

Дзержинский рассказывает о методах, которые по отношению к крестьянам применяют отряды наркомата продовольствия. И он их одобряет: «Так надо поступать»… Раньше в нем не наблюдалась такая черствость и жестокость по отношению к беднякам. Однако выводы делать рано.

Познавательно бывает полистать сборник сводок ВЧК. Среди них обнаруживаем депешу Омской ЧК, отправленную в центр 11 февраля. В ней в знакомых выражениях описываются методы продотрядов. Но теперь они решительно осуждаются! Можно считать, что это пишет сам Дзержинский, ведь он находится в Омске; мимо него это сообщение пройти не могло:

«Бесчинства продработников в губернии достигают совершенно невероятных размеров. Повсеместно арестованных крестьян сажают в холодные амбары, бьют нагайками и угрожают расстрелом…»

И дальше – о том, как мужиков и баб избивали, бросали в снег, топтали лошадьми… Вывод: положение крестьян катастрофическое, они собирают милостыню, меняют имущество на хлеб. Эту практику надо немедленно прекращать.

Вероятно, увидел своими глазами и ужаснулся. К истории с письмом Дзержинского Серебрякову следует добавить финал для объективности.

…14 января нарком путей сообщения выступил с обращением к железнодорожникам Сибири:

«Продналоговая кампания в Сибири идет к концу. Хлеб и мясо подвезены к станциям для погрузки. Но задание республики по вывозке продовольствия из Сибири не выполняется. Хлеб ссыпается в колодцы из прессованного сена и, если его не вывезти, может загореться и запреть. В декабре грузилось и вывозилось меньше 20 процентов нормы. Опасность сгноить мясо на дороге заставила центр прекратить заготовку мяса. Рабочие и служащие железных дорог Сибири! От работы вашей зависит судьба всей республики. IX съезд Советов раскрыл перед страной бездну отчаяния голодающих Поволжья, где только один из десяти голодающих получает пока сколько-нибудь достаточную помощь; от вашей работы зависит накормить еще девять…».

Как почти всегда бывает с Дзержинским, выехав в командировку, он принимает решение задержаться. «Среди моих товарищей и сотрудников заметно желание вернуться поскорее, – сообщает он жене. – Их измучила непрерывная работа и оторванность от семей. Я должен был обратиться к ним с напоминанием, что Москва ожидает не нас, а хлеб от нас».

Нарком и специалисты из его группы формировали железнодорожные составы, обеспечивали ремонт путей, очистку их от снежных заносов. Лучших путейцев поощряли выдачей обмундирования, которое привезли с собой аж в четырех вагонах. За два месяца в Поволжье и промышленные центры Республики они отправили два с половиной миллионов пудов продовольствия. Меньше, чем предполагали, но все-таки.

В Сибири Феликс Эдмундович сделал для себя одно открытие. Оказывается, «буржуазные специалисты», с которыми он трудился в одной команде, могут работать не только качественно, но и самоотверженно, истинно по-большевистски. И не обязательно им для этого совать наган под ребро. Незадолго до возвращения он сообщал жене: «Мы сжились друг с другом… И я вижу, как здесь без комиссаров и специалисты становятся иными. Институт комиссаров у нас в НКПС уже изжил себя, и надо будет ликвидировать его поскорее».