Я сбежала в сад. Просто потому что оставаться, когда на тебя вот так смотрят, было невыносимо. А ведь в чем я виновата, если разобраться? Ни в чем. Я же… я не собираюсь никому вредить.

И…

И мало ли что там девице привиделось. Мне вот тоже порой кошмары снятся, особенно, когда переешь на ночь глядя. А они все и с ужасом.

И… и может, конечно, в мире этом к подобным предсказаниям относятся куда серьезнее, чем у нас, но это же не повод.

Я щелкнула хвостом и в раздражении подумала, что… в общем всякого подумала.

Потом думать надоело.

Обижаться тоже.

И я просто бродила по саду, пытаясь справиться с нарастающим раздражением. Не отпускало ощущение неправильности. И… и почему-то думалось, что Ричард пойдет за мной.

Расскажет.

Успокоит.

Уверит, что предсказания… они ведь не обязательны к исполнению. Или даже вот мы теперь будем знать, где опасность. И всего-то надо, что держаться от неё подальше.

Но время шло.

Ричард не приходил. А солнце катилось к закату. Закат в горах – это красиво. Сначала он ощущается. Воздух становится холоднее. А небо светлеет, будто выцветая. И на нем, почти белом, вспыхивают золотом облака. Одно за другим.

Одно…

В них уже, словно в драгоценные меха, кутается солнце. И падает меж вершинами гор, окрашивая их в алый. И в золотой. А со склонов сползает чернота, густая и вязкая. В ней раздаются редкие звуки, то ли стоны, то ли вздохи. Или даже вот шепот, если прислушаться.

Я не прислушалась, но…

– Жора… – зашелестели листья огромного куста.

Почудилось.

Точно.

– Жора, Жора, Жора… – заскрипели стволы деревьев, и главное, я отчетливо понимала, что это именно скрип, но и собственное имя слышала ясно.

– Что за… – проворчала я, обнимая хвост. На кисточке то и дело вспыхивали искры. И таяли, слегка разгоняя темноту. – Есть тут кто?

– Кто, кто, кто… – зашептало слева.

И справа.

Эхо, мать его.

Мерещится. И… и надо возвращаться. Замок вон, недалеко, нависает черною громадиной. Надежной такой. И окна желтые, яркие… там принцессы.

Ричард.

Ужин наверняка, ибо предсказания предсказаниями, а ужинать надо даже обреченным на смерть. Ведь еще когда та всеобщая гибель наступит. Если вообще наступит.

Я сделала шаг по дорожке и остановилась.

Лица коснулся теплый ветер, а справа будто тень мелькнула. Мелькнула и исчезла в зарослях. Надо сказать, что, несмотря на кромешную темноту, видела я довольно-таки неплохо. Только как-то странно. Заросли переливались всеми оттенками зелени, дорожка казалась черною, луна, что выкатилась из-за гор была ослепительно белой. Ну а тень, та самая, забившаяся в кусты тень, красной.

– Стоп, Жора, – сказала я себе, сдерживая души не самый прекрасный порыв. Может, демоницы и гоняются за непонятными тенями, но я-то – цивилизованная женщина. И… и не полезу в непонятные кусты. – Надо возвращаться. Слышишь?

– Шишь, шишь… – насмешливо отозвалось эхо.

– Полный, – согласилась я с ним. И сделала еще один шаг. Вперед. Опомнилась, шагнула назад. Повернулась к Замку лицом и даже сумела почти добраться до другой дорожки. Но теперь тень мелькнула справа. Быстро так.

– Кто тут?

– Тут, тут, тут… – поспешно ответили мне из темноты. – Жора…

Твою ж… это галлюцинации. Или еще какая-нибудь нежить, вроде той, что с крыши свалилась. И… и кажется, самое время на помощь звать. Тут ведь охрана… много охраны.

Всякой.

Я открыла было рот. Но дерево предупреждающе заскрипело. А на дорожке появилась женщина. Очередной призрак прошлого? Странно, выходит, что они не только в замке…

Я подобрала юбки.

Женщина… шла.

Медленно, задумчиво. И с каждым шагом туманная фигура обретала плоть. Вот я уже могу разглядеть не только расплывчатое пятно юбки, но и ткань – тяжелый шелк, расшитый золотом. Узоры. Камни. Платье роскошно. И не только оно.

На голове женщины – тиара.

В ушах – серьги, даже с виду тяжелые.

На шее ожерелье и… кажется, не одно. Браслеты… даже на ногах, поскольку девица подняла юбки, и я получила отличную возможность разглядеть эти самые ноги в изящных туфельках.

А главное, я узнала эту девушку. И удивилась, поскольку в прошлый раз она выглядела куда более… скромной? Пожалуй, что.

Вот она остановилась.

Огляделась.

И тяжко вздохнула. Сняла с пояса веер, который раскрылся в руках, блеснув узором из мелких камней. Как ей во всем этом золоте не тяжко?

– Гуляете? – раздался вновь же знакомый голос. И я едва не прыгнула на шею Лассару, но вовремя поняла, что это – другой Командор, тот, который существовал в прошлом. – Далеко забрались.

– Не ваше дело.

Веер в руках девицы нервно дрогнул.

– Отчего же? Если с вами произойдет несчастье, мой бестолковый потомок расстроится.

– Здесь безопасно, – веер сложился с тихим шелестом. А потом плаксивый женский голос произнес. – Я вам не нравлюсь!

– Не только мне.

Туман вырисовал другой сад. Вот кружевная лавочка, утопающая в тени то ли плюща, то ли чего-то вроде. Растение с глянцевыми бледно-зелеными листьями поднималось и раскрывалось шатром, нависая над этой вот лавочкой. Алые и желтые звезды цветов смотрелись нарядно.

И мне показалось, что я даже аромат слышу, легкий, призрачный, с ноткой ванили.

– Почему? – лицо девицы преобразилось, исчезли и раздражение, и недовольство, сменившись выражением глубокой печали и еще, пожалуй, недоумения. – Я… я так стараюсь понравится…

– Слишком уж стараешься, – проворчал Лассар.

А бледная ручка легла на доспех.

– И что в этом плохого?

– Я тебе не верю.

– В чем я обманываю?

– Ты его не любишь, девочка. Он мальчишка. И… мы все тут ищем опоры, но из тебя её не получится.

– Почему?!

– Потому что как только тебе надоест эта игра в любовь, ты сбежишь. И бросишь его тут с разбитым сердцем, а это для подобных ему – смерть.

– Ты преувеличиваешь, – она слегка поморщилась и руку убрала. Пошевелила пальцами, позволяя камням играть. – Мне здесь нравится. Любовь… может, и нет её. Но зачем? Думаешь, там, по ту сторону гор, кто-то выходит замуж по любви? Это роскошь, если и вовсе… отец бы продал меня. Нет, конечно, не в публичный дом, для этого я слишком красива. Если бы повезло, то купцу в законные жены. Или кому-нибудь благородному, но уже не в жены. И его не интересовало бы, что я думаю по этому поводу. А я… я бы, пожалуй, не стала возражать. Я бы воспользовалась шансом.