– Хозяева вам доверяют? Хорошо.

Берт приподнял куртку, показав Натаниэлу револьвер за поясом.

– Прошу вас! – взмолился тот. – Позвольте хоть отвести их домой!

– Чтобы ты сбежал? – спросил Горди. – Ничего не выйдет.

– Чего ради мне бегать?

Пришлось Горди тихо обратиться к Берту, так, чтобы услышал Брейтуэйт:

– Пристрели шавок.

Берт положил правую руку на рукоятку револьвера.

– Ладно, ладно! – Брейтуэйт опустился на колени и отстегнул поводок от ошейника сначала пуделю, потом лабрадору.

Собаки кинулись в соседний двор и там принялись нюхать траву, деревья, друг друга. Брейтуэйт с тревогой наблюдал, как они убегают все дальше. Берт отодвинул боковую дверь фургона.

– Едем! – скомандовал он.

Терри

– О чем ты говоришь, черт возьми? – спросил я Винса. Синтия стояла рядом, вдавливая трубку себе в ухо, чтобы не пропустить ни слова. – Какие деньги? В этом доме есть деньги?

– Я выбрал вас с самого начала, – ответил Винс. – Что может быть чище такой парочки – муж учитель, жена работает в департаменте здравоохранения? Ответственные, достойные служащие. Полиция ни за что не нагрянула бы к вам с обыском. Вы бы за миллион лет их не дождались.

– Ты что-то спрятал в нашем доме?

– Не хочется это обсуждать по телефону. Я скоро подъеду к вам и избавлю вас от обузы.

– Сукин сын! Если ты что-нибудь здесь спрятал, значит, подверг нас риску и…

– Говорю тебе, я позабочусь об этом.

– Ты все слышала? – обратился я к Синтии.

Она кивнула, в ее глазах мелькнул страх:

– Полная бессмыслица! Ничего не понимаю!

– Ты слышала. Это потому, что мы такие чистенькие. Таких, как мы, никогда не заподозрили бы в укрывании чего-то незаконного. Краденое? Похищенные деньги? Невозможно!

Я пытался осмыслить услышанное. Не это ли Винс имел в виду, спрашивая меня, где в доме Каунтчиллов побывали Грейс и Стюарт? Не искали ли они там чего-нибудь еще, кроме ключей от «порше»?

– Сукин сын, – прошипел я.

– Что такое?

– Эти его делишки… Он рассовал свои деньги по чужим домам на случай обыска у него дома.

– Но это же безумие! – воскликнула Синтия.

– Но если у нас здесь спрятаны деньги, а мы не в курсе, то, вероятно, это не такое уж безумие.

Мы ошеломленно переглянулись.

– Цокольный этаж! – сообразил я. – Если этот мерзавец тут что-то спрятал, то скорее всего на цокольном этаже.

Я пулей вылетел из спальни, Синтия бросилась за мной. Стоило нам проскочить мимо комнаты Грейс, как она просунула голову в дверь.

– Что случилось?

Мы ничего не ответили. Через десять секунд я примчался в наш полуподвал и кинулся в котельную. Она была устроена на северной стороне, в углу комнаты, где мы смотрели фильмы. Котельная имела восемь футов в длину и четыре в ширину, в ней помещался котел, нагреватель и коробки.

– Наверное, это здесь, – сказал я.

– Я даже не знаю, что мы ищем, – произнесла Синтия. – Ящик с деньгами? Ерунда! Коробка из-под обуви? Из-под бутылок? Еще что-нибудь?

– Неизвестно.

На первой попавшейся мне в руки коробке было написано фломастером «Семейные фотографии», на другой – «Рецепты-2007». Я вытащил их, упал перед плазменной панелью на колени, открыл обе коробки и стал в них рыться. Попадались сплошь обрывки бумаги, конверты из фотомастерских со старыми фотографиями, сделанными на отдыхе, которые мы так и не удосужились вставить в альбомы.

– Тащи другие коробки! – скомандовал я.

– Глупость какая-то, – проворчала Синтия, но послушалась.

Всего коробок было с десяток. Опять рецепты, фотографии. В двух лежали видеокассеты с фильмами, которые мы зачем-то хранили, хотя уже лет десять не имели видеомагнитофона, в других коробках были компакт-диски, переставшие нас интересовать, а также мои школьные сочинения. Мы все высыпали на пол. Никаких денег.

Дочь спустилась вниз и уставилась на нас.

– Тебе чего, Грейс? – спросил я.

– Что сказать Терезе?

Мы с Синтией переглянулись.

– В каком смысле? – уточнила она.

– Она здесь. Сказать, что выдался неважный денек? Или все отлично, не считая того, что к нам ломился какой-то тип, чтобы убить меня?

Мы не знали, что ответить дочери, и глупо переглядывались.

– Передай ей, что мы сейчас поднимемся.

– Ладно. – Грейс побежала наверх.

– Чтобы сюда попасть, человеку Винса требовался ключ, – заметил я.

– И код, – добавила Синтия. – Ты сам говорил, что ключом он мог обзавестись множеством способов, но вот кодом… Код был известен всего четверым.

Мы поднялись наверх. Тереза стояла около двери. Ей было около пятидесяти лет. Насколько мы знали, она убиралась в чужих в домах с тех пор, как приехала из Италии тридцать лет назад. У нее сохранился акцент, но сам английский был безупречный, и я знал, что она много читает. Мы отдавали ей все свои книги в бумажных обложках, как только сами прочитывали их.

– Вы целы? – спросила она своим высоким голосом. – Машина! Что с машиной? Тормоза? Вы чуть не врезались в дом!

– Рулевое управление, – ответила Синтия. – Придется вызвать мастера. Еду по улице, потом смотрю – а я уже на лужайке!

– О! – Тереза схватилась за щеки. – Вы могли убиться!

– Была такая опасность, – кивнула Синтия и бодро улыбнулась. – Ну и денек!

– Может, заварить чай? – предложила она. – Он вас успокоит.

– Это лишнее.

– Странно, что все дома, – продолжила Тереза. – Он, – Тереза указала на меня, – еще понятно, учителя летом отдыхают, но вас и Грейс я застать не ждала. Да еще автомобиль на лужайке! Вы возвращаетесь домой? Только ответьте «да»! Знаю, это не мое дело, но мне больно оттого, что вы врозь. Это неправильно. Что мне сделать? Могу работать, могу вернуться в другой день, если сейчас не время…

– Останьтесь, – решила Синтия. – Надеюсь, вы кое в чем поможете нам.

– Правда? – обрадовалась Тереза.

– Хочу рассказать вам, что произошло сегодня утром и почему я свернула во двор.

– Так дело не в руле?

– Нет. Я ехала мимо и увидела мужчину.

– Какого мужчину? Где?

– Он пытался войти в дом. Я свернула на лужайку, чтобы напугать его.

– Грабитель? Он ломал дверь?

– Нет, он не ломал. У него был ключ.