Были у него продукты, и не какие-нибудь. Вчера заходил сосед, заядлый охотник, приволок полтуши молодого кабанчика. В погребе имелась картошка и соленья, доставшиеся Демьяну от соседовой жены, которая взяла над ним негласное шефство и не теряла надежды пристроить в «хорошие руки».

– Все есть, – сказал Демьян и направился в погреб.

Первым делом он разделал кабанчика, разумно рассудив, что городская девица с таким не справится, потом принес пару ведер воды и отправился топить баню.

Баню Демьян любил, строил своими собственными руками, лично перебрал и отсортировал каждое бревнышко, лично ездил за самым лучшим в округе печником, чтобы все было чин по чину, на совесть. Баньку поставил такую, о которой только мечтать, но вот беда – париться по-настоящему, так, чтобы с душой, в ней оказалось некогда.

Демьян смотрел, как разгорается в печи пламя, и думал, что жизнь его устроена как-то неправильно. Вроде бы все для жизни есть, а самой жизни вроде как и нет. Все бегом, все на ходу. Нельзя сказать, что Демьяну такой ритм не нравился, но иногда накатывало…

А в доме уже вкусно пахло жареным мясом, и в печи жарко потрескивали полешки. Лиза что-то делала, стоя у стола, на звук Демьяновых шагов она даже не обернулась. Обиделась? Демьян присел к столу, подпер кулаком щеку, как делал когда-то в детстве. Смотреть на Лизу было приятно, спокойно и уютно. Даже пятна крови на вороте ее блузки и манжетах почти не смущали. Вот только идиллия длилась недолго.

– Что не так было с тем волком? – Лиза села напротив, уставилась серыми своими глазищами, тонкие пальцы сцепила в замок.

Он вздохнул. Рассказывать о своих догадках не хотелось, но, как ни крути, она должна знать правду. Хотя бы часть правды. А правда заключалась в том, что на самом деле выстрелов было два. В волка стрелял не только Демьян, но и кто-то еще. А если совсем уж начистоту, то не в волка…

Он помнил в малейших подробностях, как все было. Помнил, как Лиза стояла между ним и выскочившим из подлеска волком. Помнил, как кричал, чтобы она пригнулась или упала. Помнил выстрел и эхо, которое на самом деле оказалось вовсе не эхом. Стреляли из леса. Вопрос – в кого хотели попасть, в зверя или в Лизу? И волк… волк ведь и в самом деле вел себя странно. Сейчас, посекундно восстанавливая события, Демьян уже мог почти с полной уверенностью ответить на этот вопрос.

Стреляли в Лизу, а зверь оказался на линии огня между ней и стрелком, своим телом прикрыл, защитил от пули. Случайно ли? Нарочно ли? Демьян об этом не думал. Он думал о том, что если бы неизвестный стрелок так же, как сам Демьян, пытался спасти Лизе жизнь, то не стал бы отсиживаться в лесу, а вышел бы на дорогу. Но насторожило Демьяна не это, насторожило его исчезновение мертвого волка вместе с пулей, оставшейся в его теле. А по пуле, в случае чего, узнать можно было многое, от марки оружия, до места, откуда стреляли. Да только нет ни волка, ни пули…

Лиза слушала его очень внимательно, время от времени запускала пальцы в рыжие волосы, ощупывала свой затылок, морщилась, словно от боли. А может, и от боли. Кто же знает…

– Ты хочешь сказать, что меня хотели убить? – спросила она наконец.

– Я не могу этого исключить. – Захотелось курить так сильно, что аж челюсти свело, но нельзя оставлять ее сейчас одну.

– А волк меня спас?

– В каком-то смысле. – Демьян пожал плечами. – Он прикрыл тебя своим телом. Но не специально. Ты ведь понимаешь? Если бы его не остановили пули, он бы все равно на тебя напал. Это же волк. А так, считай, тебе очень повезло.

– Повезло? – Она горько усмехнулась, снова потрогала свой затылок. – Уже во второй раз повезло.

Демьян все понимал, но не было у него для нее утешений. Он мог только одно.

– С тобой ничего не случится, – сказал он, глядя прямо в серые Лизины глаза. – Я не позволю. Веришь?

Поверила ли? Разве поймешь этих девиц?

– Значит, это не было случайное нападение. – Она думала о своем. – Меня сегодня пытались убить во второй раз. Почему?

– Не знаю.

– А что, если я не та, за кого себя выдаю? – Она поежилась. – Что, если я в чем-то виновата?

– Ты ни в чем не виновата. – А вот в этом Демьян был полностью уверен. – И не надо думать о всяких глупостях.

– Это не глупости, это моя жизнь. И пока я не вспомню, кто я такая, все это будет продолжаться.

Демьян подумал, что, когда Лиза вспомнит свое прошлое, все может стать еще сложнее, еще запутаннее, но вслух об этом говорить не стал. Был человек, который мог знать правду, и поговорить с этим человеком нужно как можно скорее. Благо известно, где найти дядьку Кузьму.

– Завтра я собираюсь проверить одну версию, – сказал Демьян, вставая из-за стола.

– Завтра? – спросила Лиза разочарованно.

– Скоро ночь. – Объяснение было так себе, но уж какое есть. – Баня уже протопилась. Пойдешь первая?

– Нет, – она мотнула головой. – Иди ты, я пока закончу с ужином.

– Хорошо, я мигом.

Она пожала плечами.

Мылся Демьян быстро, можно сказать, впопыхах: боялся надолго оставлять Лизу одну, хоть и понимал, что в его доме ей ничего не угрожает. Пожалуй, бояться ей сейчас следовало лишь людской молвы, если даже милейший доктор Палий решение Демьяна оставить Лизу на ночь у себя не одобрил. Возражать не стал, но не одобрил.

Такие вот мысли терзали Демьяна, когда он переступил порог своего дома. Можно подумать, других проблем у него нет! Он прошел мимо возящейся у печи Лизы в комнату, распахнул шкаф, замер перед ним в задумчивости. Одно дело – обещать барышне что-нибудь из одежды, и совсем другое – найти что-то хоть мало-мальски подходящее ей по размеру. Любая Демьянова вещь окажется Лизе катастрофически велика. Разве что вот эта рубашка. Если ее подпоясать, то запросто сойдет за платье или сорочку. Всяко лучше, чем ее окровавленная блузка. А на плечи можно накинуть плед. Есть у него замечательный шерстяной плед, купленный по случаю в Перми.

Так он и вернулся в кухню, с рубашкой и пледом, положил на табурет, сказал смущенно:

– Ну вот, чем богаты.

На рубашку она посмотрела с большим сомнением, но возражать не стала, и Демьян был ей за это благодарен. Не до дамских капризов сейчас. Хотя можно было понять, что Лиза не из капризных, что она вполне… адекватная.

– Можно я подольше? – спросила она со смущенной улыбкой. – Мне кажется, я сто лет нормально не мылась.

– Конечно. – Легко быть великодушным, когда просят о таких мелочах. – Не спеши.

– А ты пока поешь. Все уже готово. Хочешь, я на стол накрою?

Он хотел поужинать вместе с ней, но даже самому себе в таком не признался бы, поэтому сказал:

– Не нужно, я сам. А ты иди, воды в баке еще много, можешь одежду свою постирать. Если хочешь.