на диван, и тяжело дышал. На его лице не было живого места. Хейк сидел рядом, пытаясь привести его в порядок.

– Что здесь произошло?!

От моего громкого крика Хейк дёрнулся и вскочил на ноги.

– Мы… я не…

– Хейк! Конкретнее!

Тот перевёл испуганный взгляд сначала на меня, потом на труп и напарника и тяжело вздохнул. Его глаза были на мокром месте.

– Мы приехали по вызову… Тут… тут был Мориц и этот человек, который требовал за него денежное вознаграждение. В общем, завязалась драка. Он напал на Вилли, и я… я его застрелил.

Я закрыл лицо руками и сел на диван. За что? За что мне всё это? Сколько ещё трупов будет в этой истории, прежде чем она закончится?

– Скорую вызвал? – спокойно спросил я.

– Конечно. Уже едут.

– Значит так, герр Дрекслер и герр Классен. Вы уволены. Жду ваши значки и оружие.

Я протянул руку, ожидая, пока Вилли отдаст мне табельное. Но тот, не сумев выдавить ни слова, лишь развёл руками.

– Где, блядь, твой пистолет?!

Хейк откашлялся и, судя по виду, хотел провалиться сквозь землю.

– Он… оставил его в отделе, – ответил он за друга.

– Сука… – на какое-то мгновенье я удивился, как Вилли не умер, идя ловить психа без оружия. – Давай сюда свой.

– Я прошу прощения…

– Хейк! – я вскочил на ноги, мои кулаки сжались от злости. – Где твой ёбаный ствол?!

– Он… он у Морица… он отнял у меня его, когда убегал.

Моя рука, на которой уже вздулись вены, поднялась, чтобы придушить этого придурка. Из-за него теперь у и без того опасного психа появилось оружие.

– Вы больше не работаете в полиции. Не дай бог вы попадётесь мне на глаза снова. Усекли?!

Хейк опустил взгляд и неуверенно кивнул. Вилли пробормотал что-то невнятное.

– Приведи его в чувство.

Я выбежал из квартиры, преисполненный ненавистью и злостью. Мне нужны были таблетки. И мне нужен был грёбаный Мориц. Телефон снова зазвонил. Опять Энн. Я приложил трубку к уху и тяжело вздохнул. За следующие несколько секунд Энн сказал мне то, что я так давно хотел услышать. И в этот раз первому он позвонил мне, а не этим придуркам.

– Спасибо, Энн. Уже еду.

Я завёл машину и надавил на газ. В голове была только одна мысль: «В этот раз ты попался».

20

ВСЕ ТОЧКИ НАД «I»

Вилли осторожно поднялся с пола и сел на диван.

– Вилли, не двигайся. Скорая вот-вот приедет, – взволнованно сказал Хейк.

– Да пофиг, заживёт.

Он дотронулся до лица, но тут же одернул руку от сильной боли.

– Больше от этого психопата башка болит, чем от травм, – отшутился он.

– От какого именно?

– От Райнера, конечно, – улыбнулся Вилли. – А второй псих где, кстати?

– Ушёл, – виновато ответил Хейк. – Выбрался из наручников, вырвал у меня ствол и убежал.

– Блядство.

Не успел Хейк ничего сказать в оправдание, как его рация на поясе зашипела.

«Всем постам, – послышался женский голос. – Со строительной площадки угнан грузовик. Подозреваемый – Йохан Мориц. Движется на юго-восток по А113».

– Твою мать. Мориц. Что он задумал?

– Надо… нам надо взять его, Хейк.

– Что? – он испуганно уставился на товарища. – Нет. Тебе нельзя. Мы ждём скорую!

– К чёрту эту скорую, – Вилли встал и схватился за голову, – всё нормально.

– И ты же слышал, что мы уволены!

– Пофиг. Поймаем Морица – докажем Лоренцу, что не неудачники, – он двинулся в сторону выхода, стараясь не наступить в лужу крови и обходя труп Баса.

– И отмотаем сроки за неисполнение приказа и задержание человека!

– Не человека, а опасного преступника. Если не наградят, так хоть в должности восстановят. – Вилли сделал паузу. – А Лоренц… Пусть бесится. Мне насрать.

Хейк несколько секунд раздумывал над предложением. Проблема была в том, что Лоренц уже наверняка устроил погоню. Хейку не нравилась идея быть палками в его колёсах. Хотя… когда, если не сейчас? Это не Лоренц общался с родителями сбежавшей девчонки, бегал по барам, психушкам и дрался с Басом. Это их расследование. И Хейк ни за что не даст Лоренцу поймать Йохана. Это дело принципа.

– Поехали. Но жопой чую, что мы ещё пожалеем об этой затее.

Хейк помог Вилли спуститься на первый этаж и посадил его на пассажирское сиденье.

– В бардачке в аптечке ещё должны были остаться бинты и какие-то таблетки. На всякий случай, – сказал Хейк, закрыл дверь со стороны Вилли и сел на водительское.

– Поехали уже, – нетерпеливо ответил Вилли, но всё же открыл бардачок.

И на удивление, первым, что он увидел, была не аптечка, а пистолет, валяющийся за бутылкой минеральной воды.

– Хейк, – сказал он, достав ствол и рассматривая его, словно причудливую игрушку, – я, кстати, нашёл своё табельное.

Хейк лишь усмехнулся, включил сирену, мигалку и надавил на газ.

***

Как только дверь гаража поднялась и два человека сделали шаг вперёд, Грет крикнула и, размахнувшись, опустила ящик на голову одного из них. Слишком поздно она поняла, что чуть не убила своего отца. Тот крикнул и, схватившись за голову, согнулся пополам.

– Дерьмо!

В этот же момент Лейла увидела испуганное лицо Рут, которая дрожащими руками тоже держала над головой деревянный ящик. От неожиданности Лейла отпрянула и выставила руки вперёд, пытаясь защититься.

– Лейла?! – Рут бросила на пол ящик. – Что ты тут делаешь?!

– Отец?! – Грет осторожно дотронулась до плеча Эмиля.

– Это хорошо ещё, что я у тебя ствол отнял, да?! – сказал Эмиль, корчась от боли. На его пальцах осталась кровь.

– Прости, я не… – начала было Грет, но не смогла подобрать слов.

Лейла, несмотря на весь трагизм ситуации, крепко обняла Рут. Та уткнулась ей в плечо и заплакала. Впервые с бойни дома она встретила человека, перед которым может выплакаться. Грет была не слишком сентиментальна для такого. Даже к отцу, которого только что ударила, проявляла отстраненность, хоть и переживала за него.

– Рада, что с тобой всё в порядке, – улыбнулась Лейла, протягивая Рут куртку.

– Прости, – виновато сказала Рут, готовая разрыдаться ещё сильнее.

– Значит так, – сказал Эмиль, более-менее придя в себя, – Лейла, идите с Рут в машину, мы сейчас подойдём.

Эмиль кинул ей ключи, Лейла поймала их и прошла вместе с Рут и её крысёнышем к джипу.

Грет осталась с отцом в захламлённом гараже, и между ними повисла долгая и напряжённая пауза. Они стояли друг напротив друга и, словно гроссмейстеры, ждали, какой ход их соперник сделает следующим.

– Грет… – начал Эмиль с такой интонацией, будто не решил, быть ему строгим отцом или пожалеть дочь после того, что с ней случилось.

Грет, решив не дожидаться ни того ни другого, перебила его.

– Ну прости, – она развела руками.

– Это всё? – Эмилю было мало одного «прости» после того, как двое копов расспрашивали его об убийстве, в котором замешана Грет.

– Хочешь, чтобы я начала распинаться?

Эмиль представлял, какую роль могла играть его дочь в убийстве, и не хотел даже думать об этом. Даже если это не Йохан, а Грет стала причиной смерти отца Рут – не важно. Сейчас важнее было вернуть расположение дочери, поговорить нормально, а не как озлобленные друг на друга люди.

– Я хочу, чтобы ты объяснила мне, что происходит. И зачем ты ввязалась во всё это?

Грет тяжело вздохнула, отвела взгляд, но решила не скрывать правды.

– Сначала тебе назло. А потом мне просто хотелось спасти Рут.

– Ты понимаешь, что вас теперь ищет полиция? И в этот раз не из-за гонок по Берлину или мелкого хулиганства…

– Хватит читать нотации, пап, – скривив лицо, перебила Грет. – Я всё понимаю.

Между ними снова повисла напряжённая пауза. Грет не могла понять, чего хочет от неё отец, а тот не понимал её заскоков и того факта, что она, по всей видимости, не до конца осознаёт серьёзность положения. По виску Эмиля снова потекла тонкая струйка крови. Он достал из кармана платок и вытер её, игнорируя всё усиливающуюся головную боль.